городе темесцы, говорят, строить свой храм хотят, а наш разрушить - а вы тут
спокойно стоите, смотрите, чтобы куркуму не украли. Воин... Да ты больше похож
на осла!
Пратапа едва не затрясло от злости. Но он уже успел изучить характер жены, и
нашел в себе силы усмехнуться:
- Хорошо тебе языком трепать, Амрита. Кто-то должен следить, чтобы запасы не
растащили...
- И до каких пор вам так стоять?
- До заката... Если в этой пылище мы увидим закат, - усмехнулся воин. - Потом
сменят.
- Прекрасно. Я зайду за вами, когда вы освободитесь, а пока приготовлю тюрбан,
халат... и все остальное.
- Для чего?
- Дело есть. В храм Ритхи сходить. Ты обещал сводить на ночную службу. Рани
дала такое поручение, что надо заручиться милостью богини.
Улыбка с лица мужа (а какой он все-таки мальчишка - всего-то на три года
старше, по нему и не скажешь, что уже успел хлебнуть на войне лиха) враз
сбежала, весь его вид выражал готовность помочь. "Вот за это ты мне и нравишься"
- подумала Амрита. Она долго думала, стоит ли посвящать Пратапа в свой план. Но
решила, что стоит. Без его помощи не нечего и думать о том, чтобы спрятать
ребенка.
- Для повелителя я все сделаю, - негромко произнес воин. - И насчет ночной
службы ты права. Мы ходили на ночную службу перед походом, а это еще опаснее.
Остаток дня оба провели как на иголках. Амрите еще ни разу не доводилось
бывать в городе ночью, это немного пугало, но с ней ведь будет муж. Но и Пратапу
было не по себе. Несколько раз Амрита как бы случайно заскакивала на кухню,
бросала взгляд на мающегося на посту мужа и уходила. Наконец, появился караул,
парня сменил на посту сорокалетний крепыш с видавшим виды копьем и прямым
мечом-кхандой. Едва дождавшись смены, Пратап кинулся домой - брать запасную
одежду, а затем туда, где условились встретиться с Амритой. Не стоит устраивать
из готовящегося предприятия представление.
Наконец, муж освободился. Заскочил, хотел оставить оружие - но, повинуясь
неясному наитию, решил взять его с собой. А мушкет и форма охладят пыл любого
ночного лиходея. Кто знает, с чем придется столкнуться в ночном городе,
переживающем не лучшие времена. Амрите пришлось возиться дольше.
- Я готова, - сказала, наконец, жена. - Пошли?
- Пошли... Кстати, возьми еще одно покрывало.
- Зачем?
- Там пыльная буря. Знаешь, что это? По лицу вижу - знаешь, тогда зачем
спрашиваешь? Быстрее, а то на службу опоздаем.
Стоило открыть дверь черного входа, как в лицо дохнуло жаром и сушью,
закружились перед глазами мириады мельчайших пылинок. Похуже нескромных взглядов
пыль проникла под расшитые покрывала-чунри, которыми оба накрылись, захрустела
на зубах, заставила слезиться глаза. Нагретые плиты заднего дворика дохнули
жаром. Пратап был в сапогах, а вот ногам жены в легких остроносых туфлях было
нешуточно горячо. Хорошо хоть, нет солнца, то бы можно было ходить только бегом.
И все равно задерживаться не стоило, они быстро пересекли дворик и направились к
известной лишь дворцовой челяди калитке.
Обычно здесь шумно, людно, порой и тесно. Снуют люди, коровы, овцы, присланные
селянами в качестве дани, слуги переносят мешки с зерном, писцы подсчитывают
недоимки, смеются, ругаются, божатся, трудятся служанки и играют их дети.
Молодожены любили этот дворик за веселую сутолоку и доброту находящихся здесь
людей. Но сейчас он словно вымер. Затянувшая небо вываренной добела пеленой,
пыль загнала всех в дома. Лишь изредка приоткрывается одна из дверей, кто-то
торопливо перебегает через дворик, стараясь не дышать, да из какой-то пристройки
раздается блеяние овец. Только скрипит горячий песок под ногами, тонко и зло
воет ветер в каменном кипении резьбы, гнутся под пыльным ветром ветви
немногочисленных деревьев.
"Как же тут не задохнуться?" - думает Амрита. Но дело слишком важное, а службу
в храме Ритхи может отменить разве что конец света. Или... темесцы? Двое
вступают на устилающий двор горячий песок, и стоило принять решение, как
становится легче - вроде бы притих даже ветер... Они беспрепятственно миновали
еще одну калитку - и вступили на узкую дорогу, ведущую в город.
Джайсалмерская крепость стоит на почти отвесной скале, не так уж и много мест,
где на нее вообще можно взобраться. Но это если никто не мешает. А если сверху
по тебе палят из пушек и мушкетов, мечут стрелы и гранитные глыбы, льют кипящее
масло и расплавленный свинец... Амрита поежилась, едва подумав об этом. Словно
угадав ее мысли, Пратап произносит:
- Крепость осаждали больше дюжины раз, а взяли лишь однажды - когда струсил и
сдался правитель. Разве что если припасы кончатся...
Но они спускалась не по круче, а по древней, избитой до мельчайшей пыли
дороге, лепившейся к склону скалы и немилосердно петлявшей посреди хаоса
каменных осыпей. Завоевателей, которые рискнули бы ею воспользоваться, тоже
ждала масса неожиданностей. Кое-где можно было пройти лишь по деревянному мосту,
перекинутому через пропасть. В случае нужды его можно обрушить, свалив непрочно
держащуюся скалу или подпилив опоры. Или просто подняв пролет-другой. В других
