Брэд не знал, удастся ли ему вытащить отсюда друга, если тот не придет в сознание. В этот момент он увидел, как из черепков, оставшихся от кувшинов и амфор, выбираются пауки.

— О! Не-е-е-е-т! — было единственное, что он произнес.

Журналист казнил себя за то, что бросил друга, но в то же время, чувствуя на своем теле нескольких пауков, похожих на того, который ужалил его полчаса назад, готов был убраться восвояси. Тем не менее, двигая веревкой, он старался отогнать членистоногих от груди Лукаса. Так как они не подчинились, Брэд осторожно спустился в самый низ, взял фонарь и, насколько мог, приблизил его к паукам, расположившимся на дне колодца и, видимо, считавшим его своей территорией. Испугавшись света, членистоногие быстро убрались в убежище, из которого вылезли незадолго до этого. Журналист вернулся к Лукасу и прошептал ему на ухо единственное слово:

— Идаасе… — Он дотронулся до груди юноши в том месте, где был шрам, и снова произнес то же слово: — Идаасе! Идаасе!

Потом Брэд принялся напевать ему в ухо песню своего племени, песню кроу:

Пусть болезнь нас не коснется.

Пусть увидит он летом растущие травы.

Пусть увидит, как станут взрослыми листья.

Пусть увидит весну.

Пусть мы вместе с Кендалем и всем моим народом

встретим ее здоровыми и спасенными.

Он повторил эту монотонную, как и большинство индейских напевов, песню, которая походила на мольбу, несколько раз. Брэд пел, закрыв глаза, забыв обо всем и держа Лукаса за руки. Прошло пару минут, и вдруг Лукас открыл глаза и уставился на Брэда — так, как будто ничего не случилось.

— Я не Кендаль. Не забывай, что меня зовут Лукас. Что произошло? — смущенно спросил юноша, поднимаясь.

— Лукас! Ну и напугал же ты меня! Зачем тебе понадобилось сюда лезть? Я отпустил веревку, и ты неудачно упал. Наверное, твой голова стукнулся при ударе об один из этих камней. — Брэд указал на камень, на котором были видны следы крови.

Лукас почувствовал, что все его тело болит от ушибов. Он дотронулся до головы и обнаружил под волосами шишку внушительных размеров. Все еще несколько ошеломленный, юноша осмотрел камни, находившиеся вокруг, и именно тот, который был испачкан кровью, привлек его внимание. Он, казалось, тоже был из глины, как и тот, что подарил ему Джозеф. Лукас вынул подарок Джозефа из кармана и ощутил исходящее от него тепло — камешек нагрелся. Он провел камешком по лбу, затылку, приложил его к груди и почувствовал себя значительно лучше. Юноша поднял с земли камень, о который ударился головой, и сравнил его с тем, который дал ему человек-медицина. После этого в течение нескольких минут Лукас в полном молчании внимательно рассматривал оба камня.

— Есть! Вот он! — наконец воскликнул юноша.

Брэд жестом выразил свою радость по этому поводу, но не издал ни звука. Он все еще думал о том, что охранники могут быть где-то поблизости и обнаружить их. Сейчас молодые люди, находясь в колодце, представляли собой легкую добычу. Нужно было как можно скорее выбраться на поверхность.

— Я натяну веревку, и ты первый поднимешься. У тебя нет никакая проблемы, веревка крепко привязана к дереву. Давай!

Лукас начал подъем. Он легко взобрался по веревке на поверхность. Не вылезая из колодца, юноша посмотрел сначала в одну, а затем в другую сторону. Спустя несколько секунд он, соблюдая меры предосторожности, выбрался из колодца. Чтобы друг мог быстрее подняться, Лукас изо всех сил тянул веревку. Наконец показались руки журналиста, и последние усилия были позади. Оба учащенно дышали, к тому же у Лукаса была большая шишка на голове. Не теряя времени, молодые люди начали искать дорогу, которая должна была привести их на ракушечный пляж Каскахеры. Они миновали руины, заросли кустарника и вошли в сосняк. Лукас и Брэд шли очень осторожно, так как им было известно, что охранники острова находились где-то неподалеку. По истечении нескольких минут молодые люди увидели машину, стоявшую на границе той части острова, куда вход для посетителей был запрещен. Сильвия продолжала занимать охранника, а Джимми сидел на земле, прислонившись к машине. Казалось, что ему действительно очень плохо. Девушка поддерживала своего спутника. Судя по всему, эти двое продолжали играть спектакль, чтобы Лукас и Брэд смогли беспрепятственно проникнуть вглубь острова. Теперь путникам предстояло идти по сплошной грязи, так как мелкий дождик не прекращал моросить с той поры, как они вышли в море из Города Солнца.

Виктор и Лео, затаившись, наблюдали за друзьями на расстоянии. Стрелка часов приближалась к одиннадцати, и они уже теряли терпение.

— Старик, если они задержатся, то Сильвия и Джимми исчерпают все аргументы для того, чтобы отвлекать охранников, — сказал Лео, потирая руки, пытаясь их согреть. — Еще минут десять, и пора отчаливать.

— Они должны вот-вот вернуться. Я в этом уверен, — успокоил его Виктор, который продолжал следить и прислушиваться так, как его просил об этом Лукас.

Из всей группы Виктор лучше всех ориентировался в темноте. Он прилагал усилия к тому, чтобы развить свой слух, и постоянно упражнялся в этом. Сейчас в ночной тишине он отчетливо слышал всю гамму звуков, которые издавали птицы, сидевшие на воде в нескольких метрах от парней. Громче всех кричали большие улиты — птицы с оранжевыми ногами. Их крики чем-то напоминали человеческие.

— Эй, старина, это не Лукас? — оживившись, спросил Лео Виктора.

— Нет, это всего лишь птицы, крики которых похожи на голоса людей.

Ожидание настолько взвинтило Лео, что он уже не раз порывался отправиться на поиски Лукаса и Брэда. Когда же Лео заметил, что Сильвия помогает Джимми встать на ноги, он и вовсе разволновался. Однако девушка осталась стоять и снова усадила своего спутника. Тот не понимал намерений Сильвии, но отчаянно пытался ей подыгрывать.

— Ну и вид у тебя! Посиди-ка, наверное, еще. Смотрите, — обратилась к охраннику девушка, отвлекая его внимание, — по-моему, он опять побледнел.

Охранник посмотрел вглубь острова и начал разговаривать с Джимми. Сильвия бросала заговорщические взгляды Брэду и Лукасу, которые, как она видела, как раз в это время проходили мимо машины. Джимми продолжал играть роль больного, и охранник, порядком уже уставший от этой нескончаемой истории, сказал, что вызовет другой патруль для того, чтобы им помогли.

— Нет, нет, не нужно, — поспешила заверить его Сильвия, заставляя отказаться от этой идеи. — Для моего друга это обычное состояние. Его всегда сильно укачивает во время морских путешествий, нет ничего серьезного, потому что он чувствует себя уже лучше. Не правда ли? — Она снова помогла Джимми подняться, так как была уверена, что Брэд и Лукас, миновав опасный участок ползком, скрылись в зарослях кустарника.

— Но мне ничего не стоит вызвать еще двоих охранников…

— Не беспокойтесь, мы уже уезжаем с острова, — сказала Сильвия и ущипнула Джимми за руку. — Ему стало намного лучше.

Джимми посмотрел на девушку и утвердительно кивнул, хотя ему очень хотелось сказать ей пару ласковых. Сильвия была настолько взволнована, что сжала руку Джимми с такой силой, что чуть не повредила собственные пальцы. Джимми произнес сквозь зубы:

— Ты что, решила вырвать мне руку? Нельзя ли немного полегче, а? Странно будет, если у меня не останется синяка. — Он принялся растирать руку.

— Мне ничего другого не пришло в голову, чтобы заставить тебя подняться. Именно в этот момент мимо нас проходили, возвращаясь, Брэд и Лукас, — тихо пояснила Сильвия. Они разговаривали вполголоса и шли медленно, чтобы не вызвать подозрений у охранника. Девушка вела юношу под руку, будто бы он не совсем еще оправился от морской болезни.

Брэд и Лукас ползком добрались до того места, где, коченея от холода, их возвращения ожидали Виктор и Лео. Они терпеливо просидели пару часов в компании больших улитов, не перестававших издавать крики, чем-то похожие на человеческие. Услышав странный звук, Виктор сделал знак Лео, призывая его замолчать, и они оба затаили дыхание. Так продолжалось до тех пор, пока они не увидели своих друзей.