- С какой девушкой? – Наконец спросила Таня, отгоняя ощущение, что все это происходит не с ней, а в каком-то глупом фильме, где случаются такие совпадения. Но не с ней, и не в реальной жизни.

- Я не знаю, с какой. Они обедали в ресторане. Заметив меня, он встал и подошел поговорить со мной. Поздравил с рождением племянницы. Поговорили минут пять, пока девушка за столом его ждала. Я ей рукой помахал, но не знакомил он нас. Потом я ушел на регистрацию, а они мимо меня прошли, и не заметили. Он тогда обещал зайти за ней ближе к вечеру, чтобы идти в театр.

Потрясение на Танином лице нельзя было передать никакими словами. Ей не было больно, обидно, она не чувствовала себя оскорбленной. Это просто был шок, плавно переходящий в радость. Он был с какой-то девушкой, в то время, как она была с Колей. Ситуация вдруг стала казаться жутко смешной и абсурдной.

- Не расстраивайся, Тань. – Коля поймал ее руку, видимо, приняв выражение потрясения на ее лице за глубокое несчастье.

- Мы разведемся! – С широкой улыбкой и сияющими глазами, Таня схватила его руку и крепко сжала. Мужчины уставились на нее с легкой претензией на испуг во взгляде. – Ты что, не понимаешь?! Мы с ним разведемся благодаря этому!

И, дрожащим от счастья голосом, Татьяна заказала себе бокал шампанского.

** *

Настя, закутавшись в полотенце, выходила из душа.

На нее навалилась какая-то приятная усталость, надоедливые мысли наконец-то покинули голову.

Они вчетвером провели отличный день, покушали в «Водяном драконе», прогулялись по центру, даже настроение Серова поднялось, несмотря на то, что он был расстроен. Если в ресторане он оставался еще немного молчаливым, то игра в снежки окончательно вытрусила из головы Алексея все мрачные мысли. Наигравшись и основательно замерзнув, они всей компанией завалились в ближайшую кофейню, облепленные снегом и смеющиеся.

Кажется, на какой-то момент даже Рублев забыл о том, кем он приходится, и из мужчины-в-деловом-костюме превратился в мальчишку с растрепанными волосами и покрасневшими от холода скулами. Когда он, закинув Настю, словно она была мешком с картошкой, на широкое плечо, поскользнулся и чуть не рухнул в сугроб, девушка подумала, что могла бы прожить с этим мужчиной всю жизнь.

Кира и Леша уже ушли в гостиную, когда он поставил ее перед собой на ноги и принялся вытрушивать ее рукава и плечи от налипшего снега, а она застыла, стараясь запомнить его таким.

Зеленые глаза смотрят с хитринкой. Губы улыбаются. Волосы взлохмачены. На воротнике пальто и в волосах где-то за ухом белел снег – это Настя попала в него снежком, после чего и началась борьба. Саша накинулся на нее и принялся крутить в воздухе, удерживая на плече. А теперь стоял и струшивал с нее снег, перед входом в гостиницу.

«Я люблю тебя».

- Что?

Настя вздрогнула. Она что, вслух произнесла?

- Да ничего.

- Ты открыла рот, будто хочешь что-то сказать. Но потом передумала.

Фух…

- Просто сегодня отличный день был.

- Да, день действительно был отличный. – Саша спрятал руки в карманы. Он стоял, повернув голову к заходящему солнцу и прикрыв глаза. Настя смотрела на него, размышляя, о чем он мог думать в этот момент. Правильный профиль на фоне тускнеющего неба заслуживал написания картины. Истинная мужская красота.

Он глубоко вдохнул морозный воздух и он вырвался изо рта легким облачком пара.

- Не верится, что завтра мы вернемся в Москву. Не хочется уезжать.

- Ты прав. – Она подняла руку и провела по его воротнику, струшивая попутно снег. Затем легко струсила снег с волос, приглаживая мягкие влажные пряди. Взгляд ее немного затуманился, когда она смотрела, как ее собственная рука пропускает сквозь пальцы его волосы. – Как я могла называть тебя старым? Ты моложе меня, кажется.

Он рассмеялся, немного напряженно, как бывало всегда, когда Настя позволяла себе какую-то глупую вольность.

- Ну, явно не моложе. – С улыбкой ответил он. Настя смотрела, как от улыбки собираются морщинки в уголках его глаз, и от этого у нее заходилось сердце. – Мне тридцать четыре. – Внезапно он стал очень серьезным, заглядывая в ее глаза. – Тридцать четыре. – Повторил он.

В притворном ужасе девушка округлила глаза.

- Вот ужас то! Бывает же такое!

- Горлова…

- Сам замолчи. – Она рассмеялась, поднимаясь на носочки, и, не совладав с порывом, чмокнула его в подбородок. – Идем. Холодно все таки.

Опустившись на стул перед зеркалом, Настя принялась расчесывать мокрые волосы. Самолет у них завтра в шесть вечера. В Москве они будут примерно в четыре утра.

Она подняла глаза и уставилась на свое отражение. Расческа замерла в руке. Взгляд метнулся к часам – начало первого ночи. Их последней ночи.

Уже завтра они лягут спать в своих постелях. Саша – в обнимку с женой. Настя – в мыслях и воспоминаниях. Она ведь чуть не сказала ему те самые три заветных слова сегодня, на улице. Но что бы они поменяли?

Отложив расческу, она вспомнила слова Баландина, пока шла до кровати и расстилала покрывало. Он часто говорил, что она слишком нерешительная. Что она останется в «девках» до свадьбы, которая тоже будет не так скоро, судя по тому, как она сходит с ума по начальнику. Он говорил это не потому, что хотел обидеть. Он действительно беспокоился о ней.

- Бред…

Улегшись, как была, в полотенце, она свернулась под одеялом, подтянув колени к груди, чувствуя себя уязвимой и беззащитной перед собственными чувствами. Минута проходила за минутой. Она не двигалась. Смотрела перед собой, на темнеющий проем окна. Вспомнилось окно в ее комнате, в Москве. Как точно так же она лежала месяц назад, мечтая, чтобы Александр Михайлович хотя бы посмотрел на нее, улыбнулся, проявил знак внимания…

В следующую же секунду она отпихнула одеяло и, бросив полотенце, закуталась в халат. Прошлепав босыми ногами до двери, она вышла, остановившись перед его дверью. Сердце билось спокойно и ровно. Видимо, она просто еще не осознала, что делает. Затянув пояс халата потуже, она постучала к нему в дверь.

Он уже спал. Она поняла это, когда, немного щурясь, его лицо появилось в проеме двери. Рубашка, в которой он лег спать, слегка помялась, и была расстегнута на груди. Увидев, кто был его ночным гостем, он тут же проснулся.

- Настя? Что случилось? Тебе снова приснился…

- Я люблю тебя.

Глава 29

Саша моргнул. Открыл рот.

- Ты только не говори сейчас ничего. – Настя смотрела, как одно выражение сменяется другим на его лице. – Просто мне показалось, что ты должен знать. Человек имеет право знать, что кто-то испытывает к нему это чувство. А иначе… не честно как-то получается. – Она сделала шаг назад. – Извини, что разбудила. Спокойной ночи.