Андреа прошла в примерочную и надела платье.

Оно, точно оно!

Таких роскошных нарядов она еще никогда не носила, но с нужной прической и макияжем... Расшитый жемчугом и блестками лиф оставлял плечи открытыми и мягко переходил в юбку. Цвет — шикарный голубой.

— Надо немного подобрать в талии и подрезать, — сказала продавщица. — И сядет идеально. Когда вы снова будете в городе, или вам прислать его на дом?

— Но оно нужно мне сегодня вечером! — растерялась Андреа, прекрасно понимая, что сегодня суббота, самый загруженный день недели. Но девушка лишь улыбнулась в ответ:

— Сможете вернуться к двум часам?

— Конечно. Мне еще по магазинам походить надо, прическу сделать, а сейчас я просто умру без чашечки кофе в тихом местечке.

— Есть у нас одна хорошая кофейня, но боюсь, не слишком тихая. Мадам не из Норвича?

— Нет. Я только начинаю знакомиться с городом.

— Тогда я порекомендовала бы вам Ассамбли-Хаус. Там самообслуживание, но очень мило.

— Звучит... э-э-э... очень представительно.

Андреа последовала нехитрым рекомендациям и вскоре уже входила в кованые железные ворота, скрывающие выстланный камнем дворик с фонтаном. По бокам — два крыла здания времен короля Георга, в центре к главному входу поднимается величественная лестница. Андреа направилась туда. Ассамбли-Хаус. Место, где собирались важные персоны города. Концерты струнных инструментов, арфа, спинет, а в этой комнате — танцы. Мужчины в напудренных париках склоняются над ручками дам в дорогих нарядах. Взмахи вееров и ресниц, обман и интрижки, и все ради любви — взаимной или неразделенной, как ее собственная.

Андреа вздохнула. Так было с начала времен и так будет всегда. Для одних — море радости, для других — мертвые надежды. Жизнь — это игра, и тебе приходится играть в нее, хочешь ты этого или нет.

В таких раздумьях она закончила свою нехитрую трапезу и пошла дальше по магазинам. Туфли и сумочка — не проблема, а вот найти подходящее боа оказалось не так просто. Затем настала пора идти к парикмахеру, на этом все дела закончились. Осталось забрать платье, и можно было ехать обратно.

Не успела она переступить порог дома, как на нее навалилось чувство вины. Никогда раньше она так не сорила деньгами, и ладно бы по делу. На танцы она ходит редко, и этот дорогущий наряд вряд ли пригодится ей в ближайшем будущем. Но ей удалось заглушить голос совести.

По крайней мере, я запомнюсь ему не как оборванка, решила она для себя.

Андреа распаковала платье и повесила его на видном месте. Настроение поднялось словно по волшебству, и, напевая веселый мотивчик, она принялась готовить себе еду. Далее последовала примерка, Она покрутилась перед зеркалом, накидывая боа на плечи, обматывая его вокруг шеи. Одно она поняла для себя точно — может, одежда и не делает человека, но женщину еще как делает. Джерри прибыл вовремя, и, когда Андреа открыла ему дверь, он восхищенно присвистнул:

— Вот это да! У мадам встреча с королевской особой?

— Нравится?

— Нравится?! Да я поражен в самое сердце! Тут поцелуем в лобик не отделаешься!

— Не смей! — попятилась она от него. — Я несколько часов макияж наводила.

— Напрасная трата времени. Никто не наносит позолоту на лилию, а ты определенно лилия.

— Много же тебе потребовалось месяцев, чтобы заметить это! Вот ключи от моей машины. Поведешь ты, но умоляю, только не гони. Не забудь — ты лилию везешь.

— Понял. Пятьдесят и ни милей больше.

Джерри сдержал свое слово. Путь до Норвича был ей знаком, а потом Джерри свернул на неизвестную окружную. Но друг ее, похоже, прекрасно ориентировался в хитросплетении местных дорог, поскольку без раздумий одолел несколько развязок и в итоге притормозил у здания с рядом остекленных дверей. Джерри вышел и подал ей руку.

— Вон туда, — ткнул он пальцем. — Я быстро, только машину поставлю.

Андреа вошла в небольшое фойе. Моники нигде не было видно.

Прошло почти пять минут, когда дверь распахнулась, и, к удивлению Андреа, на пороге появился Джерри под руку с Моникой.

— Увидел, как она из такси выбирается, — пояснил он.

— Значит, вы не на своей машине? — вежливо поинтересовалась Андреа.

— Милая моя девочка! В таком-то платье? В любом случае, я никогда не сажусь вечером за руль. Если Рода нет, вызываю такси. А сегодня он конечно же сам отвезет меня домой.

— Конечно. Красивое платье.

— О, это с Оксфорд-стрит. Ничего особенного.

— Может, пройдем? — вмешался Джерри.

Он направился вперед, через двойные двери, вверх по лестнице с ковровой дорожкой на балкон со столиками на двоих. Снизу лилась музыка, но, глянув через перила, Андреа увидела, что танцует всего несколько пар. Моника и Джерри пошли к ярко освещенному бару, Андреа чуточку отстала от них. Платье «ничего особенного, с Оксфорд-стрит» было из белого бархата и прекрасно скроено, а небрежно накинутая на плечи меховая накидка наверняка стоила больше, чем весь наряд Андреа. Если бы сегодня проходили соревнования «кто лучше одет», Андреа не прошла бы и первого тура.

— Что будете пить, девочки? — поинтересовался Джерри у своих спутниц, усадив их на барные табуреты.

— Розовый джин, — скучающим тоном протянула Моника.

— А мне мартини с лимонадом, — сказала Андреа. — Долгоиграющего коктейля хочется.

— Отлично. Я начну с чего-нибудь быстрого. ― Джерри сделал заказ и с улыбкой оперся на стойку. ― Везет мне сегодня. Никогда не видел двух таких красивых девушек в одном месте. Только вот с танцами проблема. Что будете делать? Жребий тянуть?

Моника пригубила свой бокал:

— На мой счет можешь не волноваться. У меня тут наверняка знакомые найдутся. А когда Род приедет...

Она оставила предложение незаконченным и выразительно поглядела на Андреа, давая понять, чья он собственность, но это лишь рассмешило ее.

— Думаю, Джерри придется выбирать. В конце концов, он даже не удосужился обсудить с Родом наш поход,

Джерри зыркнул в сторону Андреа и выпалил:

— Ага, уже ступили на тропу войны! Надо задушить это в зародыше. Я брошу монетку. Орел или решка. Андреа?

Андреа проиграла, но в этот момент оркестр грянул вальс.

— Он твой, дорогая, — ухмыльнулась Моника. — Вальсы я только с Родом танцую.

Джерри взял Андреа под руку и провел вниз, на танцпол. Девушка попыталась раствориться в музыке и движении, но, несмотря на практически пустую площадку, сверкающие огни и восхитительное убранство, ей никак не удавалось расслабиться. Она нервничала, каждой клеточкой тела ощущая — что-то тут не так, и это не просто легкая враждебность между ней и Моникой, вполне естественная в подобных обстоятельствах.

— Я не виноват, — прошептал ей на ухо Джерри. — Я договаривался с Моникой, а она уже, в свою очередь, должна была поставить в известность Рода.

— И как ты с ней договаривался, по телефону?

— Нет. Мы встретились в отеле в Роксхаме.

— Там, где хлопают пробки от шампанского и льется музыка? — тут же решила уточнить Андреа.

— Ну да. Парни любят немного поразвлечься, знаешь ли.

— И девушки, как я вижу, тоже. Но это ваше дело, если не считать путаницы с этим вечером.

— Я надеялся, у тебя другое настроение будет. Я сегодня как раз хотел снова поднять один вопрос. Обстановка вполне подходящая.

— Если это то, о чем я думаю, вряд ли танцы и обед на четверых подходящее время и место.

— Может, ты и права.

Джерри не произнес больше ни слова до самого конца вальса и молча повел ее наверх.

— Я посажу тебя за наш столик и схожу за Моникой, — прошептал он. — Ты ведь не любишь у бара рассиживаться.

— Не люблю, спасибо.

Джерри вывел ее на балкон, чуть ниже того, где находился бар. Позвал официанта, и тот показал им столик с видом на танцпол.

— Посидишь немного? — отодвинул он для нее стул.

— Конечно. Ты ведь знаешь, меня не надо опекать.

Он хотел было сказать что-то еще, но глупо улыбнулся и ушел. Андреа принялась разглядывать оркестр. Объявили быстрый танец, и площадка вмиг наполнилась людьми. Андреа блуждала взглядом по парочкам, пока не наткнулась на Джерри и Монику. На лице соперницы было написано неприкрытое удовольствие. Джерри широко улыбался, ноги его выделывали замысловатые па, каких Андреа в жизни не видывала. Парочка явно наслаждалась танцем.