Я, честно говоря, был впечатлен неторопливым рассказом молодого садиста и довольно явственно представил себя без ручек-ножек и других важных аксессуаров. Но все же нашел в себе силы пошутить:
– А ты, как специалист, можешь мне сказать, кастрировали их или нет? Все-таки интересно.
– Приятно, что ты деталями интересуешься. Это в зависимости от характера преступления. Если дело с женщинами было связано, то кастрировали обязательно, а нет, так могли и оставить. Считалось, что если яйца не резать, то человек-свинья проживет подольше. А цель-то именно такая была – тяжесть наказания определялась его неотвратимостью, ступенчатостью и длительностью. По-моему, очень справедливый и профессиональный подход.
А известно ли тебе, что только во времена инквизиции придумано было более двух тысяч новых орудий пыток? И их по-настоящему ни один историк не изучал. Вот читаешь труды исследователей этой проблемы и удивляешься, как поверхностно они к своей работе подходили! Ни тебе списка источников, ни историографии, а в самих трудах даже исторических корней не прослеживается, не говоря уж об аналогах и усовершенствованиях последователей. Так, перечисляются орудия, порядок работы, в общем, что-то типа сборника сокращенных инструкций по применению. А ведь каждая пытка – это продуманный до мелочей церемониал, который имеет свою динамику, постепенно идущую к апогею, когда страдание подопытного возрастает до максимума! А нашим идиотам пальцы бы только резать! Варвары!
При этом парень погрозил кому-то неведомому кулаком, в котором, как я успел заметить, не хватало мизинца.
– А ты-то тоже от этих ребятишек пострадал, что тут передо мной ножичком размахивали? Что же они своих-то не жалеют?
– Жалеют не жалеют, отрезали – значит, заслужил. Экзамен на первом курсе завалил, вот и наказали.
– Ни хрена у вас стимулирование учебного процесса идет! Это что же за институт-то такой?
– Бери выше, Роман Львович, не институт, а лучший вуз страны – Московский государственный университет имени Ломоносова. Исторический факультет, между прочим…
– И что, не сдал экзамен, идешь в деканат, и тебе там сразу палец отрезают? Что-то я не слышал о таком даже… Тогда, я думаю, успеваемость у будущих историков достигла бы рекордно положительного уровня. А за всю заваленную сессию что? Голову отрежут или кастрацией ограничатся?
– Да нет, не понимаешь ты, это не в деканате, это у нас в казино такие порядки. Типа мой брат – директор, он за мое обучение платит, а я отрабатываю охранником и все время зачетку ему приношу на проверку. Вот на первом курсе не сдал зачет по количественным методам анализа в исторических исследованиях – на ноге пальца лишился, а этнографию завалил (это уже экзамен) – мизинца. Зато с тех пор ни одной тройки! Очень дисциплинирует, я бы сказал. Мне брат так и сказал: «Шурик, не сдашь чего – палец отрежу, без троек закончишь сессию – премию выпишу…»
– А что, товарищ Шурик, за брат-то у тебя такой кровожадный, все-таки родная кровь, а он тебя частей тела лишает?
– Ну он не совсем чтобы брат мне, но как бы шефствует надо мной. Я ведь ему обязан сильно, так что не напрягаюсь по поводу строгостей. Главное сейчас, чтобы мой диплом «Динамика развития пыточного дела в европейских странах в XIV–XVII веках» не ниже четверки получил. Тогда я и специальность буду иметь, и высшее образование, и все долги мне спишут… А что мы все обо мне да обо мне? Давай я тебе что-нибудь из более современного и интересного расскажу. Вот у вьетнамцев, например, было очень неприязненное отношение к американским летчикам, которых они хоть изредка, но все же брали в плен. Их, болезных-то, без всяких там сложных технических средств могли так помучить, что мало никому не казалось. Привяжут, к примеру, пойманного воздушного аса к колышкам, вбитым в землю. А на животе у него укрепляют горшок с дыркой в донышке. А в горшке – крыска голодная. Ей-то на свободу хочется не меньше, чем тому американцу, а возможности – неизмеримо шире. Вот она и начинает потихонечку ему в животе дырку прогрызать. А там как уж повезет ему: полезет вправо – печень кушать начнет, влево – селезенку с поджелудочной, вверх – до желудка доберется, а вниз – сам представляешь. А делает-то она все это небыстро. Наестся, поспит, отдохнет и дальше давай грызть… Или вот еще эксперименты с растительностью. Уложат точно так же американца, привяжут, а под ним в нужных местах росточки бамбука посадят. Ты небось их только в виде еды представляешь или как удочки, да? А бамбук, он растет быстро и прорастает сквозь что угодно, хоть через асфальт. Так вот, если его правильно посадить и поливать, то он в самых неприятных местах начинает дырки делать и медленно, постепенно… Жаль только бамбук у нас не растет, но вот крыс тут предостаточно…
– А как ты в казино-то попал? Я вроде там студентов истфака никогда не видел. Во всяком случае, среди завсегдатаев.
– Да случайно я там оказался. Мой дед всегда мечтал быть историком, но стал военным, отец бредил истфаком, но тоже пришлось ему на заводе в городе Белгороде инженером пахать. Ну вот, они с дедом меня в Москву и отправили. Поступил я без проблем, поскольку и учителя были хорошие, и дома историю, что называется, боготворили. А вот перед первой сессией решили мы с ребятами отпраздновать окончание занятий. Купили водки и отправились в общежитие на проспекте Вернадского… А там рейд какой-то антиалкогольный. В общем, охранники у нас всю водку отобрали, и начальник смены закрыл ее в небольшой сейф в караулке и ключ с собой унес. Ну мы пришли, сидели-сидели насухую, а потом пошли вниз, связали охранника и забрали сейф. А ключа-то нет! И тут самый умный у нас, Костян, предложил сейфик трясти до тех пор, пока бутылки в нем не разобьются, а потом водку аккуратно слить через замочную скважину. Так и сделали. Взяли тазик у девчонок, растрясли сейф, так что там ни одной целой бутылки не осталось, и стали сливать. Понятное дело, через полотенце, чтобы частички стекла не попали. А когда сливали, заметили, что водка, какая-то сиреневая. Но нам в принципе все равно было, что пить. Выпили мы, погуляли, даже сейф на место поставили и охранника развязали, правда, влив ему стакан, чтобы не обижался. А в шесть утра нас поднимают с милицией и тащат в ректорат. Оказалось, что в сейфе этом, кроме бутылок, лежали какие-то эвакуационные планы МЧС, инструкции насчет действий при начале ядерной войны и прочая хрень. Поэтому и водка была сиреневая, и печати-подписи все размокли… Но поступили с нами относительно гуманно. Одного Костяна, как инициатора затеи, отчислили, а остальных, то есть меня и еще двух пацанов, перевели на платное отделение. Меня это, правда, утешало мало, поскольку денег, чтобы платить за обучение, не было, а заработать студенту, сам знаешь, трудно.
Пришлось срочно ехать домой, падать в ноги к родителям. Картину «Возвращение блудного сына» видел? Вот с голыми пятками – это я был. Сначала, конечно, досталось мне по полной программе, а потом отец мой говорит: «Ты, Шура, надежда наша и опора в будущем. Берем кредит под залог квартиры и платим за твое обучение. А там, глядишь, и ты на ноги встанешь. А выплачивать будем потихоньку, так он, кредит, незаметно и пройдет…»
– Так это университет, а все-таки как ты в казино попал?
– А приехал я в Москву с деньгами, аккурат чтобы за всю учебу сразу заплатить. Иду себе по улице и вижу: из казино парень вылетает, а у него в каждой руке по пачке долларов. Счастливый такой! А с ним друзья, девчонки какие-то, все поздравляют его. И так мне стало обидно за себя, за родителей своих, квартиру заложивших, за истфак этот, которому столько бабок платить надо, что я со всеми своими деньгами в это «Мефисто» и пошел. Сыграю, думаю, чтобы мне сумму удвоить, и уйду. А ты ведь сам знаешь, как с рулеткой-то бывает. Просадил я все, что у меня было, даже цепь свою золотую отдал. И еще больше мне обидно стало. До слез прямо. Тут меня вдруг к директору пригласили. «Анимал Гитамыч лично, – говорят – вас ждет…» То ли пожалел он меня, то ли просто настроение поговорить было, но выслушал мою историю и говорит: «Нравишься ты мне, Шурик, есть в тебе стремление к знаниям. Я ведь тоже об истории мечтал, даже в археологическую экспедицию ездил, в Новгород, берестяные грамоты искать, а вот окончил школу, и пришлось мне в кооперативе вкалывать. Может, слышал про такого Березовского? Так вот мы с ним это дело и мутили. А потом пути у нас разошлись: он сначала в автомобили, потом в политику пошел и в итоге в Лондон попал, а я первый зал игровых автоматов в Москве открыл. Но историей интересуюсь до сих пор. Знаешь, бывает детская мечта такая. Уже, кажется, и не нужно ничего этого, а пока не исполнишь ее, не успокоишься. Я вот что тебе предлагаю. Ты, сокол мой ясный, будешь получать деньги за обучение у меня. Днем учиться, а вечером работать тут в казино охранником. Жить будешь тут, питаться тоже. Зарплату тебе положу небольшую, но при полном пансионе нормальную. Но спрашивать буду строго: во-первых, рассказывать мне будешь обо всем, что изучаешь, во-вторых, не сдашь экзамен или зачет – накажу. За учебу ведь мною заплачено будет, так что провалил экзамен – значит, своровал у меня. А у нас с этим строго. Ну, руку, конечно, рубить не будем, зачем ты нам безрукий нужен-то, а вот пальца ты лишиться можешь элементарно. Согласен?»
