Мадонна сказала, что врачи собираются делать ей кесарево сечение.

— Ты этого хочешь? — спросил я.

— Они считают, что это лучший выход. Они хотят убедиться, что с ребенком все будет в порядке. Думаю, надо соглашаться.

Я сказал, что нужно делать то, что ей кажется правильным. Мадонна не выглядела испуганной. Ей хотелось, чтобы все поскорее закончилось.

Не могу дождаться, когда этот ребенок наконец родится. Потом ее настроение изменилось. Как бы мне хотелось, чтобы со мной была мама.

— Мне тоже этого хотелось бы, — кивнул я. — Она была бы счастлива, что у тебя родится ребенок. Она бы увидела свою внучку...

За дверями по коридору бродил Карлос. Лиз тоже приехала, а с ней Каресс и Мелани. Около полудня Мадонну увезли в операционную. Мелани предложила мне поехать домой и дожидаться новостей там.

В четыре Мелани позвонила и сказала, что Мадонна только что родила девочку, Лурдес, нашу Лолу. Врачи сделали кесарево сечение. Вес девочки был около трех килограммов. Меня охватило чувство облегчения и огромной радости.

На следующий день я приехал навестить Мадонну дома. Я привез ей гардении, а для Лолы — трехколесный велосипед, на котором она сможет кататься, когда подрастет.

Входя в дом, я испытывал двойственные чувства. Мне очень хотелось увидеть свою племянницу, но было не очень приятно приезжать в Кокерхэм — единственный дом Мадонны, который оформлял не я, а кто-то другой. Раньше мне нравились интерьеры домов Мадонны, но сейчас я чувствовал себя изгоем.

Одноэтажный дом был построен в испанском стиле. Мне достаточно было мельком взглянуть на интерьеры, и я сразу понял, что Мадонна просто перевезла сюда мебель, которую мы покупали для Кастильо. Кто-то другой отбирал эти вещи и расставлял по своему усмотрению. Впервые в жизни дом Мадонны показался мне совершенно чужим. Но я был рад тому, что в гостиной висит моя картина — портрет Евы. Я подумал, что это хороший знак. Значит, Мадонна все же хочет, чтобы я был частью ее жизни.

Я прошел в спальню Мадонны увидеть ее и познакомиться с Лолой.

Мадонна выглядела очень усталой. Она сразу же передала мне Лолу.

Познакомься, Лола, это твой дядя Кристофер. Привет, Лола, ты очень красивая, — пробормотал я. Думать я мог только о том, чтобы не уронить ребенка.

С чувством облегчения я передал девочку Мадонне и спросил, как она себя чувствует.

— Я совершенно без сил. У меня такое чувство, словно я родила арбуз.

Потом она показала мне разрез на животе. Он был таким маленьким, просто невероятно. Не больше пяти-шести дюймов. Я не мог себе представить, чтобы через такой крохотный разрез можно было достать ребенка.

Увидев, что Мадонна буквально засыпает, я потихоньку вышел.

По дороге домой я вспоминал, как радостно было видеть сестру, какой прелестный ребенок Лола. И в то же время я пони мал, что теперь наши отношения с Мадонной изменятся еще сильнее.

Расстояние между нами еще больше увеличилось. Я больше не чувствовал той близости, как раньше. Впервые в жизни я не имел отношения к дому сестры, и у меня не было в нем собственной комнаты. Мадонна всегда была для меня ближе остальных членов семьи, но я чувствовал, что наша связь ослабевает. Я был счастлив оттого, что у нее появилась собственная семья, как она всегда и хотела. И все же мне было грустно, потому что старое «мы» исчезло. Мне страшно недоставало Дэнни. Я постоянно о нем думал. Я чувствовал себя обездоленным и одиноким.

День благодарения 1996 года. Родители прилетели увидеть Лолу. Вся наша семья собралась в доме Мадонны. Приехали даже старшие братья. Мы с Мелани готовили еду. Мадонна поминутно забегала проверить, все ли в порядке. Хотя основные заботы мы взяли на себя, Мадонна все же нервничала.

Я накрыл стол. Мадонна крутилась возле меня. Я чувствовал, что с ней что-то происходит. Я пошел в кухню и принес масло в масленке. Мадонна посмотрела на масленку и скривилась:

— Какого черта ты принес на стол масло, Кристофер? — закричала она.

Меня изумил ее тон — именно этот тон я слышал на своем автоответчике несколько месяцев назад.

Но, Мадонна, — терпеливо объяснил я, — у нас же будет хлеб. Значит, на столе должно быть и масло. Но в пище и так достаточно масла. На столе маслу не место.

Мадонна схватила масленку. Я выхватил у нее масло.

Я хочу намазывать хлеб маслом. И все остальные тоже. А я не хочу!

Она вырвала у меня масло и выскочила из комнаты.

Пока она не видела, я поставил масло обратно на стол. Мне стало ясно, что Мадонна все еще не простила меня за тот факс. Мои извинения были фальшивыми, и таким же фальшивым было ее прощение. Я думал, что справился с ней, но понял, что на самом-то деле она очень искусно справилась со мной. Мы обманывали друг друга. Она все еще злилась на меня, и с того момента наши отношения изменились до неузнаваемости.

Тем не менее, не считая инцидента с маслом, День благодарения прошел совершенно спокойно. Я зашел в спальню Мадонны повидать Лолу в ее колыбельке. Спальня была очень женственной, гораздо более женственной, чем любая другая комната Мадонны: в розовых и кремовых тонах, с шелковыми шторами. Все было красиво и уютно. После ужина мы с Мелани немного посплетничали о Мадонне на кухне. А потом все разъехались по домам.

Несмотря на инцидент в День благодарения, Мадонна все же пригласила меня на Рождество. На этот раз мы не ссорились.

Конец 1996 года Мадонна посвятила рекламе «Эвиты». Я считал этот фильм вполне достойным и думал, что Мадонна получит премию. Но зрители не спешили в кинотеатры. 24 марта 1997 года состоялось вручение «Оскаров». Мадонна предложила мне стать ее спутником на церемонии. Она уже получила «Золотой глобус» как лучшая актриса, снявшаяся в художественном фильме, мюзикле или комедии. Но я был глубоко разочарован, узнав, что ее даже не номинировали на «Оскара».

На церемонии Мадонна спела песню «You Must Love Me», написанную Тимом Райсом и Эндрю Ллойдом Уэббером. Именно эта песня была признана лучшей. Мадонна была счастлива, и я радовался за нее.

Когда программа «Madonna: The Girlie Show — Live Down Under» вышла на DVD, я смог погрузиться в приятные воспоминания о нашей совместной работе. Но теперь моя жизнь из менилась. Я принимал наркотики пару раз в неделю, и Мадонна узнала об этом.

Она позвонила мне и сказала:

— Я слышала о тебе ужасные вещи. Ты что, подсел на кокаин?

Я так не думал, о чем честно и сказал.

Мадонна бросила трубку. Думаю, она мне не поверила.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Старшая Сестра смотрит на тебя.

Перефразировано из « 1984 »

Джорджа Оруэлла

В мае 1997 года я снимал свой седьмой музыкальный клип. На этот раз мы с Долли Партон записывали песню «Peace Train». На встрече Долли отнеслась ко мне очень дружелюбно. На ней было облегающее платье, но с длинными рукавами. Пожалуй, я никогда не видел, чтобы ее руки были открыты. Она сказала, что не хочет, чтобы за ней танцевал целый кордебалет. Я спросил, как собирается танцевать она сама.