Макс переоделся. Однако ни в узкое зеркало шкафа, ни в крохотное квадратное зеркало в ванной рассмотреть себя ему не удалось. Непривычнее всего чувствовали себя ноги в старомодных жестких кожаных ботинках.
Неожиданно ожил микрофон в «ухе».
— Пожалуйста, подойдите к автоматическому укладчику волос в санузле, — раздался приторный голос Квизианса.
Ручка двери в ванную со стороны соседа дернулась.
— Эй, ты там еще долго? — раздался чей-то недовольный голос.
— Пять минут, — наобум ответил Громов.
Он подошел к неизвестному аппарату на стене возле душевой кабины. Аппарат напоминал мотоциклетный шлем для яйцеголовых циклопов.
— Похоже, это... — пробормотал Макс, не обнаружив больше ничего, что могло бы претендовать на роль автопарикмахера.
— Дотроньтесь до сенсорного экрана. Затем следуйте указаниям меню. Желаю удачи, — и Квизианс отключился.
Макс дотронулся до маленького серого экранчика на поверхности устройства. Тот мгновенно ожил, на нем возникло некое унылое существо в черном, с ножницами вместо рук. Жестом оно поинтересовалось, в какую дверь ему идти — в мужской зал или женский. Громов послал его в мужской. Оказавшись в «мужском зале», существо указало на журналы, живописно раскиданные по столику в центре этого помещения. Журналы были тематические. Громов решил, что «ультрамодный колорстайлинг» ему точно не нужен, и ткнул в «классические вечерние укладки». Существо печально кивнуло. Затем осторожно взяло своими клешнями архаичный фотоаппарат и щелкнуло Громова. На экране тут же возникли фотографии с различными вариантами укладки волос. Макс выбрал «послевоенный гламур второй половины XX века» — гладкую, тщательно зачесанную назад.
Снова на экране появилось существо и, щелкая руками-ножницами, вежливо попросило: «Пожалуйста, поместите вашу голову в колпак». Странно, что создатель сего замысловатого устройства почему-то поленился вставить в него даже простейший голосовой динамик. Слова возникали над головой существа в виде букв, как на старинных комиксах.
— Интересно, какой шутник тебя придумал? — проворчал Громов.
Взяв двумя руками аппарат, он приподнял его и с большим сомнением надел себе на голову.
В следующее мгновение Громову показалось, что его сейчас затянет в этот колпак целиком. Он судорожно вцепился в края аппарата. Ощущение было такое, что волосы ожили и устроили демонстрацию. Они то вставали дыбом, то вертелись в различных направлениях. Наконец сверху брызнула струя чего-то ароматного. Раздался долгий резкий сигнал, означающий, что операция завершена.
Макс осторожно снял колпак и поглядел на экран. Ножницерукое существо кисло произнесло: «Уверен, вы не будете довольны, но я старался. Приходите еще» — и удалилось в нарисовавшуюся рядом с ним дверь. Сенсорный экран погас.
Громов посмотрел на себя в зеркало и не сразу понял, кто это. На него смотрел совсем взрослый юноша с внешностью медиазвезды. Прическа вышла идеальной.
— Хм... Неплохо для маниакально-депрессивного автопарикмахера-мутанта, — заметил Макс.
Громкий стук в дверь со стороны соседа не позволил занимать санузел дольше.
Громов открыл замок, перед ним тут же возник сосед. Высокий черный парень с мрачным лицом. Макс посмотрел на него снизу вверх и увидел, что голова соседа тщательно побрита наголо.
— Н-да... — задумчиво протянул Громов. — Бедняга-робот решит, что над ним издеваются...
— Что? — не понял сосед.
— Так, ничего, — едва сдержал улыбку Макс. — Кстати, меня зовут Максим. Максим Громов. А ты?..
— Феникс Дрэдд младший, — сухо представился сосед. — Послушай, Максим Громов, может, после того как ты узнал мое имя, пустишь меня в сортир? Или надо еще какие-то данные сообщить?
— Ой, прости, — опомнился Макс. — Извини.
Он поспешно попятился, освобождая санузел. Закрыв дверь, Громов заметил на стене экран общения с администрацией. Среди прочих кнопок на нем горела «Предложения по улучшению быта». Макс нажал ее. Появилась сияющая сфера.
— Рада выслушать ваши предложения по улучшению быта, — патетично сообщил электронный женский голос.
Громов оперся рукой о стену и доверительно сообщил сфере:
— Знаете, я понял, что индивидуальные санузлы — это неразрешимая проблема цивилизации. Должно быть, наштамповать миллиард нанороботов проще, чем хотя бы просто удвоить количество ванных комнат.
— Я рада, что вы поделились со мной своими философскими мыслями, — бесстрастно ответила сфера. — Когда у вас появятся свои варианты решения проблемы — обязательно сообщите. Буду рада вдвойне. И не вздумайте извиняться, что зря отняли мое время. В конце концов, я всего лишь высокоинтеллектуальная интерактивная программа управления жилой средой студенческого городка на пять тысяч человек. До свидания. Желаю приятного дня.
Экран погас.
Громов хмыкнул, отметив, что чувство юмора у разработчиков жилой среды Эдена на высоте.
Микрофон в «ухе» снова ожил:
— Пожалуйста, будьте готовы к выходу. Через десять минут к подъезду будет подан транспорт. Церемония начинается через полчаса, — голос Квизианса звучал почти так же проникновенно-торжественно, как у сферы в экране обратной связи.
* * *
— Прямо как «Кении»[37]! — Дэз довольно улыбалась, оглядываясь по сторонам.
Чарли не мог отвести от нее глаз. Кемпински досталось нежно-голубое струящееся платье из настоящего шелка. Из ее волос автоматический укладчик соорудил элегантный тяжелый узел.
Паола Дебрикассар прошла вперед, окинув Дэз презрительным взглядом, но ничего не сказала. Ее огненно-красный наряд из блестящей тафты и фамильные грозди рубинов на шее, ушах и запястьях явно имели меньший успех, чем простенькое платье Кемпински и сама Дезире без всяких украшений. Даже Крэг с Дэйвом притихли и украдкой поглядывали в сторону Дэз.
Вновь прибывшие поднимались в главный зал церемоний и торжеств Эдена. Шли, как полагается, по красной ковровой дорожке. Старшекурсники стояли по обеим сторонам — тоже в смокингах и вечерних платьях. Ежесекундно сотни фотороботов, скользящих вокруг и висевших в воздухе, щелкали вспышками. Впервые с того момента, как они расстались в аэропорту, Громов увидел Милоша Радовича, Сонг Ким-Дук и Карлу Маэлз.
Радович шарахался от вспышек и дергался каждый раз, когда кто-то случайно дотрагивался до его рукава. Роскошный смокинг Милоша неведомым образом мгновенно превратился в подобие его школьной формы — нечто мятое, грязное, бесформенное с отвисшими локтями и коленками.
Сонг Ким-Дук в черном атласном платье-футляре шла медленно, с таким выражением лица, будто участвует в похоронной процессии. Карла, напротив, была чересчур весела. Улыбалась во весь рот и махала рукой зрителям. Ее коляска-трансформер уверенно шагала по лестнице, бережно неся свою хозяйку, облаченную во что-то розовое, воздушное, донельзя напоминающее сахарную вату.
Широкая мраморная лестница вела в гигантский, больше похожий на крытый стадион, зал.
Директор встречал новичков у огромных дверей. Впрочем, назвать так титаническое сооружение за его спиной можно было разве что условно. Оно больше напоминало монументальные ворота Трои, восстановленной не так давно лотеками для привлечения туристов.
— Это же сам доктор Синклер! — катился по рядам восхищенный шепот.
Громов, увидев директора, почувствовал себя странно. От кончиков пальцев вверх по ладоням пошел холод. Он поднялся вверх по рукам, переполз на шею и распространился по всей голове, начиная с затылка.
Директор Эдена с мягкой улыбкой на лице приветливо оглядывал новичков, постепенно собиравшихся на верхней площадке лестницы. Когда он встретился глазами с Громовым, тому показалось, что взгляд доктора Синклера стал чуть более внимательным и задержался на нем. Это длилось долю секунды. «Должно быть, показалось, — подумал Громов. — Это все сны».
— Дорогие друзья, — обратился к новичкам директор Эдена. — Я приветствую всех вас. Я рад, что вы присоединились к нашей семье. Я надеюсь, Эден станет вам родным домом, а годы, проведенные здесь, — лучшими годами вашей жизни. Но довольно высоких слов! Звучат они глупо, а чувств все равно не передают. Следуйте за мной. Пора каждому из вас узнать свое предназначение. Однако умоляю: не надо слепо в него верить. На моей памяти случалось, что кто-то попадал на бионику, а выдающиеся открытия совершал в нейролингвистике. Разумеется, это скорее исключение, чем правило. Но вы все же должны помнить о его существовании.
