Услышав шаги за дверью, я мигом насторожилась и приготовилась к атаке.

Дверь медленно приоткрылась, и мои глаза встретились, с некогда любимыми, карими, которые, увидев меня, удивленно распахнулись и зажглись РАДОСТНЫМ??? светом, который сразу же скрылся за привычной маской равнодушия!

Мне просто показалось!

Я усмехнулась. Наверное, считает, что я пришла с просьбой о прощении и помиловании.

Фиг те, милый!

Птичка улетела, а любовь потонула в глубине твоих злодеяний.

-Привет, Максим! Я пришла поговорить.

Черные брови «моего врага» приподнялись, а губы изогнулись в приторно-сладкой улыбочке, которая всколыхнула во мне раздражение. Рука сама потянулась к карману, в котором находилось «сокровище» для борьбы с этим жестоким зверем.

-Что, поняла всю глубину своих заблуждений и решилась вернуться к своему истинному избраннику Судьбы?

В его словах звучал такой сарказм, а глаза блестели таким торжеством, что мне понадобилось все мое самообладание, чтобы сдержать сумасбродный порыв.

Рука, уже прокравшаяся в карман куртки, сжалась в кулак.

-Все еще мечтаешь, Чернышевский? – я постаралась, чтобы голос звучал как можно бесстрастнее, а смех был пропитан ядом.

Кажется, удалось, поскольку глаза обидчика распахнулись еще шире, а брови поднялись еще выше.

Прежде чем он понял, что я делаю, я затолкала его в комнату и прикрыла дверь.

Не дай Бог, кто-нибудь заметит меня с пистолетом на руках!

Да-да!

Именно с пистолетом, который я взяла в сейфе нашего дома. Не думайте! Здесь никакого правонарушения нет!

Оружие принадлежало моему отцу по законному основанию, а после его смерти, было спрятано в бывшем кабинете отца, в сейфе с кодировкой.

Мама никогда не скрывала от меня номера сейфа, да и зачем ей это?

Она никогда не поверила бы, если ей сказали бы, что ее дочь с пистолетом ее умершего мужа, угрожает бывшему любовнику и «несостоявшемуся жениху».

Людмила Сергеевна лишь посмеялась бы в лицо неудачно «пошутившему», и заявила:

« Моя дочь-то? Моя милая, спокойная и тихая Роза, которая и муху не обидит? Ну, не шутите так со мной!»

Кажется, Максим поддержал бы в этом мою маму, если собственными глазами не увидел бы дуло пистолета, направленного прямо в его порочное и холодное сердце.

Это было видно по его ошеломленному лицу!

Конечно, я никогда не выстрелила бы в человека, пусть Макс и законченный ублюдок. Мне не хватит духу, а, если даже сделать это, то совесть погубит меня вслед за ним.

Мама, в какой-то мере права: Я никогда не опущусь до такого уровня!

Но пистолет нужен мне для того, чтобы испугать.

Я надеюсь, что это вспугнет его, и он прекратит свои игры!

-Я знаю, что это сделал ты, Максим и тебе же будет лучше, если ты во всем признаешься и скажешь, где Стас.

На лице Максима отразилось недоумение, а глаза выражали искреннюю растерянность.

-О чем ты, Роза?

Я сильнее приставила дуло к его сердцу и злобным голосом прошипела:

-Не смей притворяться дураком. Я не верю тебе. Точно знаю, что это ты спрятал моего брата и, что это ты написал ту записку. Говори, или я разнесу в клочья тот кусок льда, который прячется в твоей груди.

-Что ты творишь? Ты сама понимаешь, в чем меня обвиняешь? – он протянул руку к моей щеке, пытаясь дотронуться, но я мигом отшатнулась и влепила ему увесистую пощечину. Мужчина, не готовый признать свою вину – не Мужчина.

Я готова была бороться, драться, или, в крайнем случае, бежать, но, к моему великому удивлению, Максим лишь провел рукой по уже раскрасневшейся щеке, и тихо спросил:

-Что случилось со Стасом?

Я уже готова была влепить еще одну... готова была кинуться на него с кулаками, но хриплый женский голос ворвался в мое затуманенное подсознание и заставил резко обернуться.

На пороге одной из двух дверей, «незнаюкудаведущих», стояла, среднего возраста, блондинка и с укором глядела на сцену, развернувшуюся перед ней.

В ее голубых, как летнее небо, глазах можно было увидеть страх и беспокойство, а голос, хоть она и пыталась это скрыть, дрожал.

-Что здесь происходит? Кто вы такая?

Не знаю, как и откуда, но ко мне сразу пришло понимание того, кто стоит передо мной и кем является эта женщина для Максима!

Да, я могла посчитать ее любовницей, уличной шлюхой или продажной девкой... в глубине души я хотела, чтобы это было так, но...

Но ее осанка, манера говорить, то, как она смотрела и то, как ее голова была величественно приподнята, говорили совсем о другом.

Можно было с уверенностью заявить, что эта женщина является прирожденной леди и, что она не привыкла к отказам.

Я сразу поняла, что это жена Максима Чернышевского.

Может причиной послужило и то, что я мельком видела ее через окно?

Но, ведь я видела тогда только белокурые волосы и нежную руку, с бледной кожей...

Осознание того, что передо мной стоит Наталья Чернышевская, словно ножом резануло по сердцу и заставило сморщиться от боли в нем!

-Я спрашиваю, что здесь происходит Максим?

ЕЕ голос продолжал давить на меня, порождая новую муку. Я не могла больше вынести этого!

Конечно, переживать страдания вдалеке от любимого мужчины тяжело. Тяжело и представлять женщину, с которой он тебе изменяет...

Но, поверьте мне, в тысячи раз тяжелее то, когда ты видишь причину твоей боли в реальности.

Тяжелее, когда твой кошмар стоит прямо перед тобой, в шелковом халате, домашних тапочках, да еще, с распущенными волосами.

Я перевела взгляд на Максима, который, ничего не говоря, пронизывающе смотрел на меня своими бездонными глазами!

Смотрел, будто хотел что-то увидеть на моем лице... что-то необъяснимое и только ему одному понятное...

На мои глаза навернулись слезы отчаяния, а сердце сжалось так сильно, что было трудно дышать...

Я медленными шагами попятилась о них, не обращая внимания на вопросы недоумевающей женщины, и не отрывающийся от моего лица, взгляд Максима.

Дойдя до двери, я резко открыла ее, боясь, что меня остановят, и выскочила из этого номера, из этого отеля и из этого кошмара....

Все повторялось заново...

Я убегала от Максима и от его жены... бежала со всей возможной, для меня, скоростью, отталкивая прохожих, попадающихся на пути... бежала, не зная куда... бежала, пока не начала задыхаться, а голова не пошла кругом... пока грудь не сжалась, словно тисками...

Последнее, что я видела, прежде чем впасть в небытие, были встревоженные лица прохожих, бросающихся со всех сторон ко мне...

Глава 10

«Где я?»

Это была первая мысль, промелькнувшая в моей голове, после пробуждения в неизвестном месте...

Хотя, догадаться не трудно... Белый потолок, стены с белыми обоями, тумбочка, рядом с кроватью тоже «противно» белого цвета.