Литмир - Электронная Библиотека

Было почти десять вечера, когда Ирина шла от метро к своему дому. По дороге она заглянула в круглосуточный супермаркет, купила торт, шампанское, апельсины… Сегодня у нее совершенно особенный день, надо это отпраздновать!

В воздухе кружились легкие редкие снежинки, вокруг было так тихо и чисто, как бывает, только когда выпадает первый снег. Пакеты оттягивают руки, но это ничего, совсем немного осталось, вот и дом виден… Кирпичная многоэтажка, похожая на кукурузный початок, подсвеченная разноцветными огоньками, казалась похожей на башню сказочного замка.

Совсем скоро наступит Новый год. Впереди приятные хлопоты – платье, елка, подарки… А главное – вернется Илья и она сможет наконец познакомить их с Толиком. Они непременно должны понравиться друг другу, непременно!

В окнах не видно света. Значит, сына еще нет дома… Где он ходит? Ведь поздно уже! Поворачивая ключ в двери, Ирина была немного расстроена. Видно, придется праздновать одной, а жаль.

Когда она вошла, в прихожей было темно. Ирина щелкнула выключателем, пристроила сумки на тумбочку, повесила пальто… В комнате сына вдруг засветилась полоска света под дверью, а тут и он сам вышел ей навстречу – встрепанный, рубашка не заправлена в джинсы, вид какой-то растерянный и виноватый…

– Что случилось? – строго спросила она, снимая сапоги.

– Мам, тут такое дело… – Сын ерошил волосы на затылке, переминаясь с ноги на ногу и выглядел как нашкодивший щенок. – В общем, мы с Машкой… Ну, ты понимаешь.

Ага, значит, привел девушку! Ну да, семнадцать лет ведь уже… Совсем взрослый парень. Ирина как будто по-новому увидела сына.

Только сейчас она заметила на вешалке светло-бежевую коротенькую дубленку с капюшоном, отороченным пушистым мехом, а вот и сапожки на шпильках под вешалкой…

Ирина улыбнулась:

– Ну ладно, веди свою пассию. Будем чай пить.

– Мам, ты супер!

Сын чмокнул ее в щеку и скрылся в своей комнате. Даже через дверь были слышны какие-то шорохи, приглушенные возгласы, топот босых ног по полу, как будто там кто-то торопливо одевается.

Ирина прошла на кухню, поставила чайник и села у стола. Сегодня она очень устала, но спать вовсе не хотелось. Хороший был день… Даже жалко, что кончился!

– А вот и мы! Маш, заходи, не стесняйся!

На пороге кухни появился сын. Из-за его плеча застенчиво выглядывала смущенная девичья мордашка.

– Мам, это Маша, мы учимся в одном институте… Только она на экономическом. На подготовительных курсах познакомились. Маша, познакомься, это моя мама, Ирина Сергеевна.

– Очень приятно, Машенька!

Девушка оказалась вполне миленькая. Может быть, слишком сильно накрашена, но сейчас они все такие… Зато глаза хорошие – добрые и внимательные. Щеки еще круглятся совсем по-детски, и в лице видно выражение нежности и невинности, заметное даже под густым слоем косметики.

– Мам, можно тебя на секундочку?

Сын поманил ее за собой в коридор.

– Что?

– Слушай, можно Маша сегодня у нас останется? Ну, пожалуйста!

Надо же, как сейчас это стало просто! Ирина возмутилась и хотела было высказать сыну все, что думает о скоропалительных романах и половой распущенности, когда вдруг почувствовала, как окружающий мир на секунду пошатнулся перед глазами… Словно ее что-то снова толкнуло —совсем как там, в том странном доме, когда она увидела инквизитора Бинсфельда.

Сквозь приоткрытую кухонную дверь было хорошо видно Машу. Но сейчас Ирина видела не ее, а то, что должно произойти в будущем. Этой девочке суждено стать женой ее сына, она родит ему детей… Юное личико стало меняться, словно отражение в воде, подернутой рябью. На секунду Ирина увидела ее беременной, потом – с младенцем на руках, потом – взрослой женщиной, наверное ее ровесницей, чинно идущей под руку с Толиком, который был так похож на Витю, что даже сердце на мгновение защемило, и, наконец, седенькой старушкой с морщинками-лучиками возле глаз…

Она зажмурилась на секунду, провела рукой по лбу – и наваждение исчезло. Но и воспитательный пыл тоже иссяк совершенно. Ирина спросила только:

– А ее родители волноваться не будут?

– Нет, она позвонит, предупредит… – Толик мигом повеселел. – Нина Федоровна – человек понимающий.

Ага, значит, и с мамой девочки он уже успел познакомиться! На секунду Ирине стало обидно. «Почему она первая узнала? Почему не я?» Неужели чужой женщине сын доверяет больше, чем ей?

Хотя – какая разница…

Ирина достала торт, поставила на стол бутылку шампанского, разложила апельсины на большой тарелке.

– Ну, открывай! Ты у нас единственный мужчина.

– У нас сегодня праздник?

– Да, можно сказать, что праздник…

– А что отмечаем, мам?

– Вот.

Ирина достала книгу и торжественно водрузила ее посреди стола.

– Это «Эра любви». Новая серия у нас в издательстве. Первая книга вышла…

Говорить «мы», «у нас» было ужасно непривычно и вместе с тем – приятно. Ирина чувствовала себя так, будто начала жить в новом качестве – не домохозяйки, запертой в четырех стенах и озабоченной только тем, чисто ли в доме и приготовлен ли обед вовремя, но вполне современной женщины – активной, уверенной, занятой любимым делом.

– Ой, как интересно! Вы редактором работаете, да? – оживилась девушка.

Ирина кивнула. Пусть работает она без году неделя, зато авторов для новой серии подбирала именно она! Пусть среди них нет маститых и известных, но ей за книги не стыдно, все разные, но хорошие. В конце концов, никто ведь не рождается знаменитым…

– А можно почитать?

Тонкие пальцы перелистывают страницы, взгляд скользит по строчкам, и Ирина поняла, что девушке интересно, в самом деле интересно! На секунду кольнуло нехорошее, ревнивое чувство: «Это мое!» Потом, когда книжка появится на прилавках книжных магазинов, – это пожалуйста, сколько угодно, но сейчас это принадлежало только ей.

Но Ирина не успела ответить.

Девушка склонилась над книгой, и в распахнутом вороте блузки она увидела серебряную подвеску на тонком кожаном шнурке. Это был осьминог, усыпанный разноцветными камушками, – почти такой же, как та серьга, которую она чуть не выбросила в воду сегодня.

– Какое у вас, Машенька, украшение интересное, – выговорила она внезапно осипшим голосом.

– Да? Спасибо! – охотно отозвалась девушка. – Мне тоже нравится. Папа подарил на день рождения. Так старался… Это ведь серебро, авторская работа, в единственном экземпляре! Еще сережки были такие же, только одна потерялась. Так жалко – ужас! До сих пор с собой ношу, все надеюсь – а вдруг найдется?

Она потянулась к своей сумочке:

– Вот, смотрите! Оригинальная, правда?

Ирина отшатнулась, словно увидела привидение. Нет, хуже… На узкой ладошке лежал осьминог с растопыренными щупальцами – точно такой же, как тот, что она вытащила из-под матраца давным-давно, в другой жизни… Она прижала пальцы к вискам, словно хотела унять головную боль.

Сын видел, как она побледнела, как сжались губы.

– Мам, ты что? Тебе плохо? Может, таблетку дать какую-нибудь? Да скажи ты хоть что-нибудь, не молчи!

Он вскочил, с грохотом отодвинув стул, и засуетился вокруг нее. Такой большой, неуклюжий, словно щенок-подросток… Хороший все-таки мальчик вырос, заботливый!

Совсем не в отца – и слава богу.

Ирина постаралась улыбнуться и отрицательно покачала головой:

– Нет, Толик, не надо. Все в порядке. И вы, Машенька, не расстраивайтесь – кажется, я могу вам помочь.

Она прошла в прихожую, взяла сумку с вешалки, достала серьгу из потайного кармашка. Сейчас осьминог вовсе не казался символом беды – просто безделушка. Ирина вернулась на кухню и протянула ее девушке:

– Вот. По-моему, это ваше.

Маша посмотрела на нее удивленно, потом просияла радостной улыбкой.

– Ой, Ирина Сергеевна, спасибо большое! Значит, я ее у вас посеяла? А мы с Толиком искали-искали – и не нашли! Все углы обшарили. Я уж подумала – на улице обронила…

57
{"b":"162532","o":1}