– Что ж, – наконец, произнес он после достаточно долгой паузы, во время которой Ричард с Дианой не спускали друг с друга глаз. – Теперь мне все более менее ясно, и я не вижу причин и дальше оставаться здесь! Что ты сделаешь с телами, маршал? – обратился он к Диане.

– С телами? – переспросила гронгирейка тоном, ясно показывающим ее отношение к предмету вопроса. – Оставлю их здесь на съедение диким зверям. Гриффины погибли в амальонском лесу в схватке с семьей Фаридэ, которые защищали свою дочь.

– Конечно, конечно, – Арун поспешно кивнул, соглашаясь с ней. – О твоей роли в этом сражении не узнает никто, – заверил он гронгирейку, пристально глядя на сына.

Ричард коротко кивнул. Он был не из тех, кто бьет исподтишка, поэтому не собирался вредить Диане таким недостойным его образом.

– Тогда нам пора, – заключил Арун, сделав еще одну попытку предотвратить то, что намечалось между его сыном и Дианой.

Ричард не двигался с места. Диана устало смотрела на него, ожидая тех слов, которые он собирался произнести.

– Не делайте этого, Ваше Высочество! – попросила Беатрис, понимая, что в таком состоянии Диана не станет с ним возиться, а отмахнется от него как от надоедливой мухи. Но если гронгирейка чуть не рассчитает свои силы, это может стоить принцу жизни.

– Я вызываю тебя на бой, – тихо произнес Ричард, прожигая соперницу взглядом.

Диана едва заметно кивнула. У нее не было желания даже шевелить головой. Амальонцы повернулись к своему королю, ожидая его решения. Арун молчал.

Амальонцы в этом году не использовали ни одного поединка, – тихо начала Диана. – Поэтому, Арун, нас рассудишь ты! Драться на смерть я ни с кем сегодня не буду!

– Боишься? – вырвалось у Ричарда. Он задиристо смотрел на воительницу, сжимая инкрустированный драгоценными камнями эфес своей шпаги. Мальчишка мальчишкой.

Диана не удостоила его выпада даже взглядом. Так что, в конце концов, принц засомневался в том, что та его слышала. А вот Ингрид прыснула со смеху. И вслед за ней улыбка пробежала по губам Дарена и Беатрис. Кеннет почесал затылок. Происходящее казалось ему бессмысленным, но по опыту давней дружбы он знал, что останавливать запальчивого Ричарда не имело смысла.

– Поединок пройдет сейчас же, на побережье! – продолжила маршал, обращаясь исключительно к Аруну V.

– Постой! – возмутился Ричард, тряхнув короткими соломенного цвета волосами. – Я вызываю тебя на бой, и мне решать, где и когда мы сразимся!

Диана устало прикрыла глаза. Ее веки казались ей налитыми свинцовой тяжестью. А тут еще этот несмышленыш. Все ее аргументы покоились сейчас на кончиках пальцев, которые уже зудели от желания выпустить в принца что-нибудь погорячее.

– Ричард! Либо сейчас и на побережье, либо не будет никакого поединка! – сурово произнес Арун. Капризы сына порядком надоели и ему тоже.

Все понимали, что это сражение является чистой формальностью, что Диана не оставит от принца и мокрого места, и все же схватка должна была состояться. Отказ от поединка считался страшнейшим оскорблением. Нельзя было лишать воина шанса, данного ему законами Долины.

Ричард раздраженно сжал эфес своей шпаги так, будто она единственная в этом сборище защитников его врага, служила ему напоминанием, кто он такой, и коротко кивнул.

– На побережье нам придется обезвреживать наши охранные заклинания, чтобы туда опять не собралась вся амальонская армия! – проворчал он, все же подходя к рваному солнечному краю открытого Аруном портала.

– Не придется, – хитро подмигнула ему Диана, открывая на секунду свое поле, чтобы принц мог увидеть, что оно один в один сливается своим цветом с волнующимся перед ними овалом.

Когда Ричард понял, почему аура гронгирейки там схожа с амальонской, Диана с Ингрид были уже по ту сторону портала.

– Я убью тебя, Рестридж! – все-таки крикнул он им вдогонку.

Арун V тяжело вздохнул, взглядом настойчиво показывая сыну, чтобы тот присоединялся к ним.

Ингрид стояла в кругу своей семьи, положив одну руку на круп своего зверя, и наблюдала за тем, как Ричард с Дианой расходились в разные концы возведенного Аруном прозрачного купола, который скрывал от зрителей звуки происходящего, а также защищал их от заклинаний, используемых сражающимися.

– Я не успею сосчитать до тридцати, – услышала она шепот Дарена. Они с братом как всегда делали ставки.

– До двадцати, – раздался ответ Аарона.

– До десяти, – подключилась Ингрид.

Она волновалась за Диану. Не за исход битвы, в котором был уверен каждый из присутствующих, а именно за Диану, за то, что той достаточно было переживаний на сегодня, и схватка с Ричардом, которая в любое другое время могла бы стать неплохим развлечением, сейчас была явно лишней.

Арун коротко кивнул, давая знак для начала поединка.

Диана устало смотрела на принца, не имея ни малейшего понятия, что такого она должна сделать, чтобы навсегда выбить из головы мальчишки эти бредовые мечтания об Ингрид. Она была наслышана об упрямстве наследника амальонской короны, но раньше оно касалось только всяческих фантастических идей, наподобие, отыскать в соседних королевствах такие же, как в Громальонской Долине источники магии, чтобы в случае совсем неудачного развития военных действий, Амальону было куда бежать. Сейчас же упорство принца касалось ее лично, но у гронгирейки не было ни какого желания объяснять ему, что к чему. Поэтому она думала предоставить принцу право первого шага.

– Я люблю ее, – взволнованный голос Ричарда вырвал ее из раздумий.

Как ни закрывались глаза Дианы от усталости, сейчас они распахнулись как два огромных синих озера от неимоверного удивления. Гронгирейка даже чуть не подавилась вырвавшемся из груди возгласом. Он говорит о любви? Только этого не хватало.

– Ты хотел поговорить или подраться? – спросила она с глубоким усталым вздохом.

– Ты никого никогда не любила! – продолжал Ричард.

Диана не отвечала. Она думала о том, что еще парочка таких предложений от принца, и она попросит Аруна прекратить этот фарс.

– Сражайся или ступай домой, Ричи! – тихо произнесла она.

– Похоже, они что-то обсуждают! – заметила Беатрис, понадеявшись на мирный исход событий.

– Я бы тоже на месте Ричарда захотел поговорить! – с понимающей улыбкой согласился Кеннет.

– Я ее тебе не отдам! Она моя! Со мной она будет счастлива, а с тобой никогда! – выложил принц свой главный аргумент.

И вот это было уже слишком. Сейчас он затронул внутренние сомнения Дианы. Он разбудил в ней те самые страхи, которые не давали воительнице покоя. Что они никогда мне смогут быть с Ингрид вместе, что война и Гронгирейский Хребет будут вечно разделять их. Глаза маршала потемнели, она угрожающе опустила голову. Еще слово, Ричард, еще одно только твое слово…

– Она…- выкрикнул было принц.

Но дальнейшее потонуло в оглушительном шуме огня. Бушующая стена пламени в секунды охватила Ричарда, заставив того сначала пятиться к стене, а потом медленно оседать на песок. Языки пламени почти лизали амальонцу лицо, волосы, одежду. Ричард чувствовал невыносимый жар. Пламя следовало за ним по пятам, оставляя между ним и собой небольшую прослойку воздуха в пару ладоней, чтобы сохранить в принце жизнь. Амальонец, скорчившись, упал на песок, пряча голову между коленей, пытаясь укрыться от жара руками.

– Хватит! – кричал он, но его никто не слышал, даже Диана.

И все же в тот же миг жар прекратился, и Ричард почувствовал резкое дуновение морского ветра, а потом его окатило соленой морской волной. Тряхнув мокрыми волосами, с которых тут же слетела стайка брызг, принц, продолжая стоять на коленях, поднял голову на своего отца. Он тяжело дышал, брови и ресницы его были опалены, а взгляд серых глаз горел отчаянной ненавистью.

– Поединок окончен! Ты проиграл! – сурово произнес Арун V.