— Микрофиши?

Шон кивнул.

— Там было всё, все подробности похищения. Только похищения, ничего об убийствах, которые потом последовали. Только тогда я понял, что оказалось у нас в руках. И что Труда была права. И тогда появился он.

— Молки Стил? — подсказал Андерсон.

Шон опять кивнул.

— Он был тем, кто явился за ними. Я думал, что он будет первым из многих и что если бы нам удалось просто уехать, поселиться где-нибудь в уединенном месте, просто исчезнуть, то мы окажемся в безопасности. Но Молки был единственным, кто за ними явился. А реальная угроза — вот эта! — пришла совсем с другой стороны.

— А откуда Молки знал? Ведь прошло столько лет.

— Я могу только предполагать, что он участвовал… в том, давнем нападении. Ему надо было только дождаться, когда Труде исполнится восемнадцать лет. Или двадцать один год. — Он повернулся к Андерсону. В мерцающем полуночном свете он выглядел совершенно разбитым. — Но когда никто больше так и не появился, я подумал, что он никому ничего не сказал, и решил все оставить себе. Но точно я не знаю.

— И когда ты решил разобраться с Молки Стилом, она исчезла — ты хорошо постарался, тебе удалось ее спрятать.

— Это был самый тяжелый день в моей жизни. Расстаться с квартирой в Эре. Она ушла, переодевшись в мальчика. Я не думал, что когда-нибудь увижу ее снова. — Шон закрыл лицо руками. Андерсону показалось, что он вот-вот заплачет.

— И она отправилась в коттедж на берегу, ожидая, пока ты вернешься.

Шон кивнул.

— Няня заплатила аванс, но им нужны были деньги, надо было на что-то жить. Но они сами встали на ноги, стали без меня продавать картины, чем и зарабатывали на жизнь. — Неожиданно Шон всхлипнул и воскликнул в отчаянии: — Я бы сделал все, буквально все, лишь бы с ней ничего не случилось!

Андерсон подошел к нему и обнял за плечи.

— Я знаю, — сказал он. — Я знаю. Мне бы хотелось быть таким же сильным, как ты. Но не думаю, что смог бы.

— Смогли бы. Если бы к вашей дочери явился Молки Стил, вы бы убили его. Наверняка.

Андерсон сжал ему руку и снова оперся о стену, глядя на тонкую линию на мониторе.

— Я должен тебя предупредить: срока давности по краденому выше определенной суммы нет. С другой стороны, я к этому не имею никакого отношения, это никак не связано с моим расследованием. И я не думаю, что кому-то понадобится вновь поднимать это дело.

— Мы хотим, чтобы нас просто оставили в покое. Она достаточно настрадалась.

— После всего, что случилось, мы можем заставить тебя только выйти в парк и прогуляться.

Шон согласно кивнул.

— Все эти годы я волновался за Труду, старался защитить ее. А самая большая беда пришла совсем с другой стороны. — Шон тоже обернулся на монитор и следил за бегущей линией. — Мне сказали, что Лиск знал ее мать?

— Похоже на то. Она жила этажом выше, когда приехала в Глазго. Ему, наверное, нравилось ее лицо, ее манеры, то, что она была иностранка. Но он изучал богословие, а она была не замужем и беременна, и его раздирало от противоречивых чувств. Думаю, что он принял ее скрытность за неприязнь, и это жгло его изнутри долгие годы. Наш психолог считает, что он любил ее, но его чувство было каким-то роковым. Если Труда похожа на свою мать, я понимаю почему. Она не просто, а удивительно хороша!

Они оба одновременно посмотрели на фигурку в белом и на зеленую линию монитора.

— Мистер Андерсон? — обратился Шон.

— Колин.

— Мне правда жаль.

Андерсон кивнул и вышел, осторожно прикрыв за собой дверь.

Андерсон старался не думать, но мысли проносились со скоростью курьерского поезда.

Он сидел в участке уже полчаса, а может, и час. После первого всплеска бурной деятельности время будто остановилось. Он поставил остывший кофе на стол и сел, обхватив голову руками и надавив ладонями на глаза так сильно, что стало больно.

Послышался острожный стук в дверь.

— Привет, Колин. Ты как? — Это была Костелло. — Извини, если не вовремя.

— Да я ничем и не занят.

Костелло села напротив. Она выглядела не просто уставшей, а изможденной.

— Я зашла собрать свои вещи. Получила больничный на неделю. После всего случившегося не думаю, что смогу…

— Все правильно, — прервал ее Андерсон, не давая ей закончить фразу: он знал, что она скажет.

— Мне надо поспать. Мне кажется, я разучилась класть голову на подушку и засыпать. Врач отправил отдыхать. Свой стол я прибрала. Мне кажется, что Куинн все равно начнет здесь все переделывать по-своему.

— Бог в помощь.

— Внизу Хелена Макалпин с подругой — разговаривают с кем-то, хотят забрать вещи Алана. Как-то неловко. По-моему, Куинн почти все уже отправила в мусорную корзину. Я подумала, может, лучше поговорить с ней тебе. А как она восприняла?..

— Даже не заикайся об этом. Ужасно! — медленно ответил Андерсон, закусив губу.

— Знаешь, отчет нам надо составить вместе. Мы подтвердили нахождение Лиска в коттедже в Калзине, у нас есть нож Лиска с… — она запнулась, — с двумя образцами крови. На ноже с инициалами А.Д.У. следы крови: группа крови совпадает с группой крови жертв, но мы послали на ДНК-анализ. Куинн настояла.

— Справедливо.

— Бэрнс нашел изготовителя ножей. Они ручной работы, сделаны в Бэке, по экземпляру для каждого из двух братьев. Подарок матери на двадцать первый день рождения. Изготовитель может легко опознать свою работу, так что с этим все ясно.

— А это я получила по факсу. — Она передала ему три напечатанных страницы, свернутых в трубку. — Куинн запросила краткую справку о Лиске. Местная полиция сразу направила кое-какие материалы, а потом прислала еще — там больше сведений о его личной жизни. Кроме того, пришел ответ на наш запрос о его брате.

— Мистере А.Д.У.?

— Мне кажется, тебе надо посмотреть: многое становится ясным. — Костелло вылезла из-за стола и вытащила стул. — Будешь читать или мне кратко изложить суть?

— Изложи суть, пожалуйста.

— Он вырос на небольшой ферме, в нескольких милях от ближайшего городка Бэк. Долгий путь в школу и обратно домой. Отец был жестоким самодуром, часто бил мать до потери сознания. Маленький Джордж вступался за мать и приходил в школу весь в синяках. Однажды отец разрешил ему выращивать ягненка, который привязался к нему и ходил за ним по пятам. А потом зарезал его на глазах у мальчика, которому было тогда шесть лет.

— Боже мой! Когда умерла золотая рыбка Питера, я объездил все зоомагазины, чтобы найти такую же, чтобы сын не заметил подмены. — Андерсон покачал головой. — Что за люди!

— Его укладывали спать по воскресеньям за то, что смеялся, и часто оставляли голодным за плохое поведение. Ладно, в те годы такое случалось нередко, но Лиск-старший явно перегибал палку.

— Это все — в официальном отчете?

— Нет, на полях вот этого. Не думаю, что местная полиция была удивлена, узнав о случившемся. Баттен очень заинтересовался насчет давней истории: когда Лиску было десять лет, он видел, как его отца забодала корова, ткнув рогом прямо в живот. Он был в таком шоке, что не позвал на помощь. Он просто стоял и смотрел, как отец истекает кровью.

Андерсон кивнул с пониманием.

— Лиск отправился в Институт Николсона в Сторнуэе, но оставался любящим, преданным сыном.

— А потом мать опять вышла замуж и родила Алесдера, который стал конкурентом?

— Новый муж был обаятелен, но брак оказался непрочным. Он был привлекателен внешне, но о семье не заботился. Джордж принял на себя роль главы семейства. Папаша довольно быстро сбежал. Джордж помог вырастить младшего брата, маленький Алесдер его просто обожал. А на похоронах матери какая-то старая родственница все время повторяла, как они с братом похожи, — «те же голубые глаза». Как выяснилось, всему Бэку было известно, что Джордж не сын Лиска, но об этом старались не говорить. Вот тогда он впервые узнал, что они с Алесдером не сводные, а родные братья. Представляешь? Какое падение женщины в глазах Джорджа! А этот удар совпал с некоторым помутнением рассудка Алесдера, которого потом Кристина подтолкнула переступить черту.