Костелло возвращалась к шоссе словно в лихорадке. Она свернула на тропинку, ведущую наверх, и посмотрела под ноги. Убрав маленький бинокль в футляр, она сунула его в карман жакета. Пальцы совсем онемели — она и не подозревала, что будет так холодно. Наконец ей удалось нащупать в глубине кармана брелок с ключами.

Она торопилась вернуться в «Феникс», чтобы узнать, что ребятам, и в особенности Андерсону, удалось выяснить о Мактайернане. Ответ был так близок и в то же время так далек.

Она подошла к площадке, зарывшись подбородком в шарф и дыша сквозь его теплую ткань. Здесь было ветрено. Она все время смотрела вниз, пока ее взгляд не наткнулся на чьи-то ноги в белых кроссовках. Лицом к осеннему солнцу, засунув руки в карманы и лениво облокотившись на дверцу «тойоты», стоял Шон.

Андерсон посмотрел на часы.

— Как продвигается обыск? — спросил он Малхолланда.

— Медленно. Мы понятия не имеем, с чем можем столкнуться в таком месте. Бригада старается соблюдать осторожность, чтобы не подхватить ВИЧ-инфекцию, и это все усложняет. Обыском руководит Вингейт. Он забрал ножи на экспертизу. Надо отдать должное Лиску, О’Кифу и Лизе — они предоставили нам полную свободу действий.

— Что означает, что мы можем ничего не найти.

— Или если найдем, то они об этом ничего не знают.

Андерсон подошел к стене, разглядывая фотографии и прислушиваясь к голосам бригады.

— Я чувствую, что это Мактайернан. Он может разобраться с Костелло, как с Линзи и Элизабет-Джейн.

— Не ты дал ей это задание, а Макалпин, — уточнил Малхолланд. — И она не глупая пустышка, а действующий офицер полиции.

— Я мог остановить ее. Но не остановил.

Дверь нерешительно приоткрылась.

— Я могу здесь кое-что взять? Я чувствую себя как в осаде. — Вошла Лиза в сопровождении женщины-полицейского, которая, увидев, что там был Андерсон, осталась ждать снаружи. Малхолланду показалось, что волосы Лизы уже не торчали клочьями, да и сама она стала какой-то беззащитной и все время испуганно озиралась. Ей было не по себе оттого, что полиция так бесцеремонно вторглась в ее владения. А может, она, наоборот, радовалась их присутствию. Андерсон ободряюще улыбнулся, за что был вознагражден ответной улыбкой сжатых губ.

Она устроилась за своим столом и стала перебирать бумаги, которые утром смотрел Лиск, нервно приговаривая:

— Мы это оплатили, мы это точно оплатили, зачем они шлют нам эти напоминания? — Она взглянула на календарь, где был еще сентябрь, и решила перевернуть старую страницу. — Ваши поиски идут успешно? — спросила она, и ее голос дрогнул.

— Пока нет. На это надо больше времени. — Андерсон сел на картотечную тумбочку с двумя ящиками, демонстрируя, что все идет по плану. — А как хорошо вы знаете Шона Мактайернана?

— Мактайернана? Я знаю, что он сидел. И я знаю, за что, — ответила Лиза, аккуратно переворачивая страницу календаря, на которой красовалась голова канадского тюленя в ледяной проруби.

— Он когда-нибудь рассказывал о своей семье? О своих близких?

— Вы имеете в виду, что он скрылся, и не знаю ли я, где он?

— В самую точку.

— Нет, я не знаю. И я не знаю его хорошо. — Подумав, она добавила с долей обиды: — Вы можете проговорить с ним целый день и не узнаете его ближе. Он говорит только то, что считает нужным. Думаю, что в его положении я бы делала то же самое.

— Он вам нравится?

— Это что за вопрос? Если вы хотите узнать, боялась ли я его, то ответ — нет. — Она наклонила голову и закусила нижнюю губу: на какое-то мгновение она даже стала хорошенькой. — Он уверен в себе, не тушуется в компании женщин. Счастлив в браке. — Она встала. — Поверьте, если мужчина счастлив в браке — это видно.

— В самом деле?

— Да, таких очень мало. — Направляясь к выходу, она со значением посмотрела на обручальное кольцо Андерсона. — Мактайернан не обидел бы и мухи.

— Тогда он точно похож на того, кого мы ищем, — буркнул Малхолланд.

— Здравствуйте, сержант Костелло.

— Здравствуйте, мистер Мактайернан. — Она постаралась не выдать голосом своего волнения.

— Как вы здесь оказались? Так далеко от своих обычных мест?

— Вас объявили в розыск. — Она взглянула ему прямо в глаза, помня, что они были голубыми, добрыми и дружелюбными. И почувствовала спазм в животе, увидев, что теперь они не добрые и не дружелюбные. Она пыталась нащупать в кармане телефон, проклиная себя, что не вызвала поддержку.

Шон сложил руки на груди — больную поверх здоровой. Белый бинт уже загрязнился. Костелло подумала, что ранение было отличным способом скрыть следы укусов, царапины или другие повреждения. И это уже не в первый раз. Значит, есть веские причины. Мактайернан, не отходя от машины, смотрел себе под ноги, будто что-то обдумывая.

Она нащупала брелок сигнализации и нажала на кнопку. Отсюда она могла бы открыть машину, а что дальше? Она пыталась разглядеть в положении его тела и в выражении лица угрозу. Что-то было, но что именно, ей уловить никак не удавалось.

— Вы могли узнать у меня все, что нужно, вчера. И не пришлось бы ехать слюда. Как вы меня нашли? — Он смотрел на нее в упор.

— Сила дедукции. — Она пожала плечами и выдавила улыбку. — Плюс агент по недвижимости, который не смог устоять против удостоверения и приятной улыбки.

Он слегка повернулся к ней и облокотился на дверцу водителя. Она никак не могла попасть в машину, минуя его. У нее засосало под ложечкой. Он был не глуп и знал, что делает.

Костелло переступила с ноги на ногу, словно замерзла, хотя по спине побежала струйка пота. Брелок в левой руке, телефон — в правой: ни от одного, ни от другого никакого толку. Шок прошел, и ей было ясно: теперь либо он, либо она.

Она старалась дышать глубоко, чтобы скрыть от него волнение, и чувствовала, как громко стучит сердце. Ее учили, как себя вести в таких ситуациях, но ей никак не удавалось взять себя в руки.

— Вы уехали из города. А как же условия досрочного освобождения? Вам придется вернуться, и вы это знаете, — сказала она, сама удивившись тому, как уверенно звучит ее голос. — Вас нашла я. Как видите, я приехала одна. — Она посмотрела на часы. — Но скоро мне придется доложить.

— Как скажете.

— Послушайте, Шон, вы отсидели свое, не надо ничего портить. — Она шагнула в его сторону в надежде отвлечь от машины и ощутив вдруг прилив смелости. Она взглянула на его ноги в самых обыкновенных кроссовках и вспомнила фотографии Молки Стила, забитого этими ногами до смерти и лежащего в луже собственной крови с раздробленной скулой, из которой торчали острые кончики костей, пропоровших кожу.

Мактайернан слегка отстранился от машины, достал из заднего кармана джинсов пачку сигарет и вытряхнул одну. Она наблюдала, как его тонкие сильные пальцы разминают сигарету и аккуратно подносят к губам. Он ни на минуту не сводил с Костелло глаз, которые приобрели стальной оттенок. Мактайернан зажег сигарету, помахал спичкой, пока пламя не погасло, и опять оперся на машину.

Неожиданно он выпрямился, выбросил сигарету и сделал несколько шагов в сторону. Она инстинктивно подалась назад, просунув палец в кольцо брелка и зажав ключи в ладони. Она могла ими ткнуть в глаза, а потом…

Он приостановился и посмотрел на нее, словно сомневаясь в ее нормальности.

— Я свяжусь со своим полицейским надзирателем и вернусь в Глазго снять швы. — Он помахал забинтованной рукой. — Договорились? Спасибо за проявленную заботу.

Он отошел от машины уже на несколько ярдов. Или он хотел, чтобы она считала, будто опасность миновала?

Она двинулась к машине — Мактайернан за ней наблюдал. Нажала кнопку разблокировки сигнализации, но машина не среагировала. Она попробовала еще раз, и снова никакой реакции. Замок опять забарахлил. Она прокляла механика, чинившего машину, и почувствовала, как ее охватывает паника. Она ждала, что вот-вот ее ударят по голове и зажмут рот кляпом, пропитанным хлороформом.