— Здравствуй! — Рид прижал ее к себе, и от звуков его мужественного, чуть хрипловатого баритона у нее закружилась голова. — Я знал, что ты придешь. Я ждал...

— Прости, Рид, прости! — Флоран встала на цыпочки и прижалась к его колючей небритой щеке. — Не сомневайся, скоро все образуется, тебя выпустят!

Глядя на трогательную картину встречи двух влюбленных, охранник смущенно кашлянул и вышел в коридор.

— Рид, ты должен мне обо всем рассказать! — заторопилась Флоран. — Садись, нам надо поговорить.

Она повернулась, чтобы сесть за стол, и только сейчас вспомнила, что Макдуган находится здесь же. Флоран взглянула на него, успев уловить выражение, с каким тот смотрел на них. Это была смесь удивления и жалости.

— Мисс Рейд, я бы хотел напомнить, что Рид Вестакер подозревается в причастности к гибели ваших родителей. И вам не следует...

— Замолчите! — крикнула Флоран. Она выпустила руку Рида из своей ладони и шагнула к Макдугану. — Если вы хотите и дальше работать на семью Рейд, прошу вас оставить нас вдвоем! Вы слышите?

— Мисс Рейд, это незаконно! Вы не должны требовать невозможного!

— Здесь нет ничего невозможного! — медленно и четко выговорила Флоран. — А насчет незаконности вы явно поторопились! Пройдет немного времени — и вы будете просить прощения у мистера Вестакера. А заодно и у меня...

Макдуган развернулся, поправил сбившийся набок галстук и, не глядя на Флоран, шагнул к двери. У самого порога оглянулся.

— Только из уважения к памяти ваших родителей я сделаю то, что вы требуете! Но, запомните, мисс Рейд, вы совершаете роковую ошибку!

Тяжелая, обитая железными листами дверь за ним закрылась.

Флоран без сил опустилась на табурет. Рид положил ей руку на плечо, притянул к себе. Флоран покачала головой — пререкания с адвокатом отняли у нее слишком много сил.

— Флоран, я тебе так признателен! — Рид сел рядом. — Они ищут виновного. А я, вероятно, самый удобный экземпляр.

Он прижал руки к голове, взъерошил волосы. Теперь Флоран могла видеть все перемены, которые произошли с Ридом за время пребывания в окружной тюрьме. Он похудел и осунулся, под глазами залегли темные круги. Но странное дело, в таком виде Флоран любила его еще больше. Она видела — Рид не опустился, не сник, он не вызывал жалости. Напротив, он сохранил бодрость духа, силу, волю к борьбе.

— Флоран, я буду бороться до конца! — сказал Рид. — Но мне нужна помощь! И я не знаю, кто мне поможет.

Она протянула руку и сжала его пальцы.

— Зато я знаю!

Рид молча смотрел на нее.

— И кто? — Его губы дрогнули.

— Господь Бог. — Флоран поднесла его руку к своим губам. — Я прошу, повторяй за мной!

Она поднялась с табурета, встала на колени прямо на грязный пол. Рид опустился рядом. В пустоте комнаты слова молитвы падали в такт снежным хлопьям за окном. Флоран подносила пальцы ко лбу, к плечам, наклонялась, снова поднимала глаза вверх, силясь услышать, что шепчет ей Господь.

Вначале это было почти безнадежное бормотание, тихое и обреченное. Но с каждой новой фразой ее речь крепла, слова наливались силой, смыслом. И, прежде чем произнести «Да будет так. Аминь!», она уже знала, что нужно предпринять в первую очередь. Как знала о том, кто поможет ей в этом.

Они встали и сели за стол.

— Расскажи о последнем дне моих родителей, — попросила Флоран. — Только не спеши, здесь важны подробности!

Рид обреченно взглянул на дверь.

— Не волнуйся, нам никто не помешает!

— Я не боюсь! Я думаю, нас подслушивают.

Флоран рванулась к двери. Толкнула ее ногой, выскочила в коридор. Пусто, только в дальнем конце коридора прохаживался молоденький охранник. Надо полагать, Сэм Макдуган хотел и дальше заниматься делами семьи Рейд.

— В то утро мороз был около двадцати пяти градусов... — Рид внимательно смотрел перед собой, словно воссоздавал события ушедших дней. — Мы должны были вылетать в двенадцать часов.

— Вы собирались лететь вдвоем?

— Втроем. Грегори в последнее время частенько брал с собой миссис Рейд! Могу засвидетельствовать, твои родители переживали очень трогательный период.

Флоран это чувствовала. В отличие от других супружеских пар, у которых внутренняя связь с годами становится только тоньше, а зачастую и вовсе обрывается, отношения родителей становились все крепче. Увы, но Грегори и Люси словно предчувствовали долгую разлуку впереди и спешили насладиться близостью.

— А куда вы летели?

Рид поднял голову.

— А ты ничего не знаешь?

— Нет! А что?

Рид вздохнул.

— Твой дядя Альберт Рейд не выплачивал зарплату рабочим в течение двух месяцев. Об этом много писали в газетах. И профсоюзы намеревались объявить недельную забастовку. Так что у твоего отца не было выбора — он торопился решить вопрос с профсоюзами. Отменить поездку было невозможно!

— Но почему в таком случае он не взял с собой Альберта?

— Ты что? — Рид покачал головой. — Рабочие разорвали бы его на куски. Иное дело Грегори Рейд! Он смог бы договориться и с самим Господом Богом.

— Как видишь, не смог!

— Прости. — Рид положил ладонь ей на руку. — Накануне я был свидетелем ссоры между братьями! Если бы не Мэри Пиколь, Грегори отправил бы Альберта в нокаут!

— А Мэри знала об их конфликте?

— Разумеется. Иногда мне казалось, что она возмущена разгильдяйством Альберта даже больше, чем твой отец!

Вот как! Оказывается, Мэри тоже способна воспринимать чужие проблемы как свои собственные!

— И что помешало тебе лететь вместе с родителями?

Рид нахмурился.

— Поверь, это стечение обстоятельств! Я был уверен, что полечу. — Рид вздохнул. — Правда, матери с утра было нехорошо. А часам к одиннадцати она и вовсе слегла!

— А что с ней случилось?

— Честно сказать, я до сих пор не понимаю. Ты же знаешь, мама периодически худеет...

Рид частенько иронизировал над матушкой, которая ежегодно с отчаянной решимостью сгоняла лишние килограммы.

— Ей было плохо с самого утра. Но я-то думал, что это связано с приемом каких-то очередных диетических снадобий. Хотя у нее и раньше так случалось. Надо полагать, ослабленный организм не справлялся с непосильной нагрузкой. В этих случаях мама ложилась, отдыхала, принимала витамины — и все становилось на свои места.

Но тут дело было хуже — к десяти часам у нее поднялась температура, началась рвота, боли...

— Надо было вызвать врача!

— Надо! — Рид вздохнул. — Это моя ошибка. Если бы я вызвал врача, у меня было бы железное алиби. Но мать категорически отказалась. Сказала, что это пройдет, а врач за визит, как известно, возьмет немалую сумму. Я так и не сумел ее переубедить! Единственное, что я смог сделать, это позвонил мистеру Рейду и попросил перенести полет на пару часов.

— И что сказал отец?

— Он меня выслушал, посоветовал вызвать врача и сказал, что полетит сам. Разумеется, я попросил его соблюдать осторожность — при такой температуре машина может повести себя непредсказуемо. Поэтому нужно быть готовым ко всему.

— И что?

— Грегори только посмеялся. — Рид снова вздохнул. — Он ведь уже летал самостоятельно и в более сильные морозы. В прошлом декабре было минус тридцать! И ничего — справлялся!

Выходит, и Рид и отец ни в чем не виноваты. Это была трагическая случайность.

— А что твоя мама?

Рид развел руками.

— Часа через два ей стало легче! А еще через час я узнал, что супруги Рейд разбились. — Рид взял ее за руку. — Флоран, я виноват перед тобой. Если бы я полетел, этого бы не случилось! Я бы посадил самолет в любом случае.

— Возможно, — вздохнула Флоран. — А может быть, ты бы разделил участь родителей!

— Иногда кажется, что мне следовало умереть!

Флоран не успела ответить: дверь комнаты внезапно распахнулась. На пороге вырос Макдуган, за его спиной стояли двое полицейских.

— Мисс Рейд! — Один из них вошел в комнату. — Вас требует к себе комиссар Стэнвик.

— Что это значит?! — возмутилась Флоран. — Вы же видите, я разговариваю!