— Хорошо, — усмехнулся Остриб. — А чем ты топишь печь, я не вижу дров?

— Кстати, о печке, — подняла вверх палец Жубара. — Нужно подбросить горючих камней.

Она подошла к стоящему недалеко от входа в шатер большому железному ящику с крышкой, приподняла ее и вытащила из ящика несколько крупных черных камней.

— Нигде не видел таких печей, — сказал Остриб. — Нужно сказать своему братцу Скредену.

— Скредену?

Остриб прикусил себе язык. Он так расслабился наедине с Жубарой, что проговорился и назвал имя своего брата — Бога Ремёсел.

— Да, моего младшего брата прозвали в честь Бога Скредена. Он такой умелец, вечно что-нибудь полезное придумывает…, впрочем, когда я его теперь увижу? Я же в воины собрался уходить. Да и домой попасть будет затруднительно.

— Да, я всё хотел тебя спросить, что у тебя за странный медальон на шее? — перевел Остриб разговор с опасной темы на другую.

— Этот? — Жубара потрогала висящий на ее шее блестящий камушек. — Это не медальон, это мой амулет. И что в нем странного?

— Ну, не странный, но на вид очень дорогой. Значит амулет. А что он делает?

— Этот амулет помогает мне копить мою силу.

— Да, для твоего лечения нужно много силы.

Тем временем Жубара открыла заслонку и бросила в печь, один за другим, горючие камни.

— Эту печь мы приобрели как-то в Большом Шатре, говорят, там еще сохранились мастера, которые умеют делать такие печи. Их делали еще во времена Старых Богов, — сказала она.

Остриб подошел поближе к Жубаре, чтобы лучше разглядеть, что она делает.

Взяв в руки стоявшую рядом с печкой железную палку, Жубара стала перемешивать находящиеся в печке горящие камни. Вдруг, раздался треск, и из печки выскочила искра, попав на руку Жубаре. Взвизгнув, Жубара резко отпрыгнула и столкнулась со стоявшим позади ее Острибом. От неожиданности Остриб не устоял на ногах, оступился и вместе с Жубарой завалился на спину, упав на сваленные шкуры.

Вышло так, что руки Остриба оказались прямо на грудях Жубары. Даже через одежду он почувствовал их невероятную упругость и мягкость. Кровь, или что там было у него вместо крови, ударило Богу в голову, и дальше он почти ничего не осознавал. Только разлетающиеся во все стороны одежды, переплетающиеся горячие тела, почему-то резкая боль, огромные глаза Жубары, пылающие холодным зеленым огнем, кровавый отблеск ее амулета, а потом затопляющее всё вокруг, доводящее до беспамятства, блаженство.

Сколько прошло времени, Остриб не помнил. Он очнулся обнаженным, лежа на шкурах. Перед ним на коленях сидела, уже одетая, Жубара, держа в руках глиняную чашу с дымящийся жидкостью.

— Возьми, Ост, выпей. Тебе нужно восстановить силы, — протянула Жубара чашу Острибу.

Остриб молча взял чашу и выпил обжигающий напиток. «Что это было? — подумал он. — Теперь я действительно хорошо понимаю Великого Лика. Если все здешние женщины хотя бы наполовину так хороши, как Жубара, не удивительно, что он всё время спускается в Нижний Мир и плодит полубогов».

— Одевайся и выходи, скоро вернуться воины, не нужно, чтобы кто-нибудь заметил, что ты так долго был у меня.

Остриб кивнул головой, всё так же, молча, оделся и вышел из шатра.

Судя по всему, уже вечерело. Время с Жубарой пролетело совершенно незаметно.

Тут Остриб понял, что пока он был с Жубарой, его связь с созданными им воздушными струнами распалась. Это было тоже удивительно, как и всё остальное, связанное с Жубарой. Бог Ветра не мог припомнить, что когда-либо раньше самостоятельно, без его участия, рассеивалось что-то созданное им на основе его Божественной Силы, тем более связанное с потоками ветра. Правда, здесь, в Мире Сатара, Остриб не был полновластным хозяином воздушной стихии, как в своем старом мире. Ветра дули по всему Миру Сатара сами по себе и без его участия. В этом Мире он был захватчиком. Остриб мог повелевать и управлять потоками ветра, делать их более сильными или почти незаметными, мог создавать из них воздушные тараны, способные крушить скалы, да и много чего другое. Но исчезни он вдруг из этого Мира, тот и не заметит, а может, наоборот, облегченно вздохнет, и ветер дальше будет безраздельно царить в нем, не подчиняясь ничьей воле.

Остриб подозревал, что так обстояло дело и со всеми ими — Новыми Богами. Если от них ничего не останется, Миру Сатара от этого не убудет. Конечно, пропади Новые Боги, изменится жизнь людей, для одних в худшую сторону, а для других, может быть, в лучшую. Да наверняка начнутся войны. Они и сейчас идут, время от времени. Но так как Боги поддерживают Империю Новых Богов, то эти войны заканчиваются быстро и без особого кровопролития. Это раньше, когда только Новые Боги явились в этот Мир, и когда Империя Новых Богов расширяла свое влияние, на первых порах войны кипели нешуточные. Но примерно за сто лет после своего образования Империя так укрепилась и с помощью Богов и уже самостоятельно, что никакое крупное государство не желало с ней связываться. Да и кто захочет воевать или даже просто ссориться с теми, кому благоволят Боги!? А слабосильные государства сами сидели тихо, как рыбы, чтобы у Империи не нашлось повода напасть на них. Конечно, периодически проходили военные стычки между мелкими княжествами, халифатами, королевствами и другими подобными государствами, но это всё нельзя было считать полноценными войнами. Если же Боги — покровители Империи исчезнут, то наверняка многие вспомнят старые обиды и начнут сначала понемногу, а потом сразу всем скопом раздирать ее на части. Да и вообще, исчезновение Богов само по себе не может не вызвать потрясений.

Не успел Остриб присесть у костра, как услышал приветственные крики возвращающихся охотников за волками. Вскоре показались и сами люди. Донельзя довольные, они гордо тащили на себе туши убитых хищников.

— Ну как, справились? — крикнул им Остриб.

— Конечно, Ост! Всех серых переловили, спасибо Жубаре! С нашими носами кого хочешь найдешь!

Из шатров выскочили радостные дети и женщины. Женщины сразу кинулись готовить небольшой вечерний пир — нужно было отпраздновать удачную охоту.

— Ну, а у вас тут всё спокойно было? — спросил Остриба подошедший Вождь.

— Да, никакой опасности.

— Вот и славно! Сейчас попируем и пора отдыхать. Пока бегали за волками, умаялись, еле догнали! Хорошо, к обрыву прижали!

На следующее утро Остриб, было, попытался затеять разговор с Жубарой, чтобы договориться с ней об очередной встрече, но Жубара почему-то была хмура и неприветлива.

— Тебе нужно уходить, — сказала она чуть позже, когда ей удалось очутиться рядом с Острибом. — Я сделала ошибку, если вдруг наши люди узнают, что я была близка с тобой, то они будут очень и очень недовольны. Я очень сильная знахарка, и многие хотят породниться со мной. Как ты заметил, я занимаю здесь высокое положение! Иметь в семье знахарку — большое дело! Не хватает еще здесь ссор устраивать. Так может и до крови дойти. Люди наши горячие, полезут на тебя с оружием, а с твоими способностями безусловно без крови не обойдется. Да и загостился ты уже. Хотел стать воином, так и иди в город, там найдешь, чего тебе нужно.

— Ладно, согласен, я тоже уже подумывал, что пора уходить, действительно, я у вас уже довольно долго. Может быть, пойдешь со мной?

— У меня здесь более важная задача, чем ходить куда-то с тобой. Да и зачем? Что я буду делать, когда ты станешь воином?

— Смотри, я ведь могу стать не простым воином!

— Простой, не простой, всё равно воин. Вот если станешь большим военноначальником, тогда приходи, поговорим.

— Хорошо, договорились. Если я стану кем-то более важным, чем простой воин, приду.

На следующий день Остриб попрощался с гостеприимными пастухами, спросил для поддержания своей легенды дорогу к ближайшему городу — это, конечно, был Большой Шатер, — и отправился к выходу из горной долины.

Как только поселение пастухов скрылось из глаз, Остриб взмыл вверх к облаку и, взобравшись на него, отправился дальше в неспешное путешествие по Миру Сатара.