Спокойно, приказала она себе. Это чувство голода. Надо было нормально есть за ужином…

— Мать и дочь в полном порядке. Поедем их навестить сегодня?

— Давай!

— Поедем, как только я задам корм. — Люк отодвинул стул и встал. — Теперь о прошлой ночи. Насколько я понимаю, ничего не случилось? — Он поставил грязную посуду в мойку и повернулся к Джей. — Нет смысла с этим надоедать Александру. Я знаю, что у тебя был вчера тяжелый день. Не беспокойся, у меня нет намерения повторить прошедшую ночь или предъявлять какие-нибудь требования к тебе, — уходя, добавил он, оставив Джей с открытым от изумления ртом.

Минуту спустя она подняла крышку с кастрюли на плите. Овсяная каша! Она наполнила тарелку серой, неаппетитной на вид массой.

Люк ясно сказал, что не требует от нее никаких жертвоприношений в виде повторения физической близости. Что ж, все было бы неплохо, откажи она первая, но он этого не допустил. По крайней мере, можно не беспокоиться, что Люк теперь будет назойливо приставать к ней. А ему, оказывается, присуще подлинное благородство.

Но тут ей в голову пришло другое объяснение пропавшего у него вдруг интереса к своей особе. Люк говорил как-то, что настаивал на ее приезде сюда для того, чтобы ее присутствие излечило его от страсти.

Желтая трусливая канарейка, как он называл ее, неподходящая для жизни на ранчо, которая вечно хнычет и жалуется. Она и впрямь не разочаровала его вчера, демонстрируя каждый раз его правоту: интересовалась своим глупым страхом больше, чем Птахой и бэби. А когда опасность миновала, прыгнула к нему в постель и смутила Люка. Он, возможно, решил, что секс с Джей — наискорейший путь угомонить ее, вот и переспал с ней. Ее поведение определенно убило все чувства Люка, которые он еще испытывал к ней.

Джей выбросила кашу в помойное ведро. Только ковбои могут есть такую овсяную кашу.

Птаха поблагодарила Люка за цветы и преувеличенное восхищение ее ребенком. Когда он спросил, как она предполагает назвать бэби, Птаха застенчиво улыбнулась Джей.

— Думаю, что назову ее Джессика-Энн, как вас и мою бабушку. Я буду звать ее Джей-Энн.

Джей искренне обрадовалась этому неожиданному комплименту.

— Мне очень приятно, что ты хочешь назвать ребенка моим именем, но… — Она умолкла в нерешительности. — Но что на это скажет отец бэби? — наконец спросила она.

— Отец… Доктор сказал, что из-за побоев Эда Джей-Энн родилась раньше времени… — Лицо у Птахи покраснело, она с трудом сдерживалась, чтобы не перейти на крик. — Эд был здесь утром, Когда я сказала ему, что ушла из дому потому, что он бил меня и чуть ребенка не прикончил, он начал орать на меня. Пришла нянечка и его выгнала, а он пригрозил, что заберет бэби у меня. Он сказал, что я слишком глупа, чтобы быть матерью.

— Не беспокойся, Птаха. Никто не позволит забрать у тебя ребенка, — уверил ее Люк.

Птаха посмотрела на Джей.

— Я хочу с ним развестись. Я не знаю другого адвоката, кроме вас. Вы разведете меня, а? Я не могу позволить, чтобы Эд бил и Джей-Энн.

Джей нежно дотронулась до бессильной руки Птахи.

— Я уверена, что и здесь найдется хороший адвокат. Люк поможет тебе найти его.

— Я не знаю, хватит ли у меня денег, чтобы заплатить, но я буду работать и через несколько месяцев вышлю вам. — Птаха уткнулась в платок.

— Деньги тут ни при чем, Птаха. Просто я не…

— Я знаю, вы не нуждаетесь в деньгах. Вы жена Люка и все такое.

— То, что я замужем за Люком, ничего не значит. Просто Я не веду бракоразводные дела.

— Но вы можете попытаться. Скажите Люку, что сделаете такое один раз, хорошо? Я не хочу, чтобы вы поссорились из-за меня, честно, но Люк сходит по вам с ума. Он разрешит вам быть моим адвокатом, если вы захотите.

Джей глянула на Люка, который тихо стоял рядом с кроватью. Он отвернулся с безразличным видом. Интересно, кому он не успел еще сказать о том, что она адвокат в Денвере?

Слова Птахи ясно нарисовали картину жизни Джей, останься она замужем за Люком. Нет, она не сделает такой глупости!

— Я не нуждаюсь в разрешении Люка, — ледяным голосом произнесла Джей.

У Птахи задрожала нижняя губа.

— Значит… это… вы работаете только для важных людей?

— Нет, это не так, Птаха. Я ни…

— Я знаю, что Джей-Энн и я — ничтожества. Я не такая ловкая, как вы, — выпалила Птаха. — И Эд говорит, что я очень глупая.

— Кто бы говорил, черт его побери! — Резкие слова вырвались сами собой. — Ты не глупая. Это он дурак. Он настолько глуп, что даже не замечает, как страдает его жена. Ты и Джей не ничтожества. Вы — личности и никогда не забывайте про это. Вы — люди! — Джей тяжело вздохнула. — Птаха, ты права в одном. Я работаю только с важными клиентами. А раз так, то ты и Джей-Энн — мои клиенты и я буду представлять ваши интересы по мере моих сил и возможностей.

Лицо Птахи расцвело.

— Спасибо! — сказала она и добавила важно: — Я хочу, чтобы вы знали, Джей. После того как вы помогли мне родить, Джей-Энн как ваш ребенок тоже.

Джей ощутила внезапную боль. Она сделала выбор, и, кажется, единственно верный.

Как только они покинули парковочную площадку у больницы, Люк сказал:

— Я знаю, о чем ты думаешь, О'Брайен, но я не рассказывал Птахе о твоей адвокатской практике и о причине приезда тоже. Она спросила, откуда ты, и я ответил, что ты адвокат из Денвера. Выводы она сделала уже сама в меру своих представлений о замужестве.

— Думаешь, я поверю в то, что идеи Птахи не похожи на твой идеал семейной жизни?

— Послушай, леди-адвокат, если бы мои понятия о браке в чем-то отражали мысли Птахи, я бы связал тебя веревкой еще в прошлом году, притащил на ранчо и поставил клеймо на заднице, чтоб не забывала, какому пастбищу принадлежишь!

— Как провинциально! Жена как имущество мужа.

— Я сказал «если».

— Допустим. Ты хочешь жену, которая бегала бы за тобой и, виляя хвостиком, выполняла все твои команды, как глупый щенок.

— Моя мать бегала за моим отцом тридцать пять лет. И нет ничего ужасного в желании иметь жену, которая страстно хочет разделить с тобой жизнь.

— Другими словами, отдать ее тебе. Переехать в глушь и жить с коровами.

— А, по-твоему, такая судьба хуже смерти?

— Для любого существа, кроме комнатной собачки, — ответила Джей.

— Я вообще не понимаю, зачем мы начали этот разговор, — холодно сказал Люк. — Почему тебя так волнует, какая мне нужна жена? — Некоторое время они хранили молчание, пока Люк снова не нарушил его: — Почему сначала ты отказалась вести дело Птахи? Не беспокойся о гонораре. Я оплачу счет.

— Нет нужды. Фирма позволяет нам брать при необходимости бесплатные дела.

— Решишься еще когда-нибудь вести бракоразводные дела?

— Нет.

— Тогда…

— Тогда что? — Она очень хорошо знала, что он хочет узнать.

— Почему сначала ты отказала ей? О черт! — Он хлопнул по рулю. — Ты не хотела ее защищать, потому что не хочешь возвращаться сюда!

— Да, здесь, конечно, не рай, даже не Гавайи.

— Еще вчера ты уверяла меня, что снег и горы прекрасны.

— Да, на картинках.

— Ты беспокоилась, что обременишь меня? Так? Черт возьми, О'Брайен! Я большой мальчик. И не упаду в обморок, если встречу экс-супругу на улице, и не швырну тебя в снег, чтобы заняться сумасшедшей, страстной любовью. Если боишься, возьми с собой Александра.

— Да при чем здесь Александр?!

— Вы можете даже остановиться у меня!

— Вот как? А тебе это будет приятно?

— Я даже не буду комментировать за завтраком скрип кровати ночью. Так что можешь не бояться и брать дело о разводе Птахи.

— Я не боюсь. — Джей почти кричала. — Я не занимаюсь разводами, потому что ненавижу разводы!

Минутой позже, когда гневные слова слетели у нее с языка, она готова была себя убить за то, что позволила Люку заставить ее сказать то, о чем она предпочла бы умолчать.

Люк взорвался от смеха.