33.

Меня зовут Винсент Лоретта, я выставил дом на продажу и решил уехать жить на побережье. У меня не так много денег, но, думаю, мне хватит на нормальный дом и поддержанную машину. Я хочу успокоения, кошмары стали сильнее, реальнее. Я хожу в церковь, я много молюсь, но ничего не помогает. Что это? Почему оно преследует меня? Сколько можно повторять, что я сожалею о своём прошлом? С этим пора заканчивать, я хочу тихой жизни на берегу, с кричащими чайками и морским бризом. Я уже упаковал все вещи и живу фактически на одном диване перед телевизором. Я стал задумываться о семье, это хороший знак. Вчера приходили первые покупатели, вроде их всё устроило, надеюсь, они всё-таки решат купить его. В дверь кто-то настойчиво звонит, и я уже в предвкушении их ответа. Поднимаюсь, иду открывать. И тут же замираю на пороге. Я бы мог не узнать его, прошло немало времени, да и он сильно изменился: исхудал, загорел и отрастил бороду. Но будто весь ужас прошлого вернулся и встал передо мной, я вижу своё отражение в его солнечных очках, я бледен и напуган, по крайней мере, так выгляжу.

- Не ожидал меня увидеть, братишка? – он улыбается, а я вижу зияющие дыры в некоторых местах, у него не хватает зубов.

- Лиам? Какого хрена? Как ты…

- Выбрался? – он делает шаг внутрь, и я инстинктивно отступаю, вижу, что он безумен. Ривен снимает очки и цепляет их за горловину футболки, и тут я замечаю, что вся эта светло-голубая футболка испачкана бурыми пятнами, это кровь! Определённо кровь, причём очень старая, - Видишь ли, Винс, пока я сидел там, в психушке, ты тут неплохо обустроился.

- Я не знал, что ты в больнице.

- Ах, да, конечно, откуда тебе было знать, что я туда попал? Извини, братишка. Я не держу на тебя зла, после того провального дела мы как-то перестали общаться, и я всё думал, в чём же причина? Может, мой старый приятель, Винс, презирает меня за что-то? Может, я недостаточно хорош, чтобы быть его другом?

- Дело не в этом, просто я завязал и решил изменить свою жизнь.

Он хрипло посмеивается, прикусывая сигарету, которую вытащил из пачки.

-Да, да, изменить жизнь, понимаю, искупить грехи, начать всё заново, и как? – Он выдыхает дым мне в лицо. - Получилось?

- Лиам, я уже много лет ничем таким не занимаюсь, зря ты пришёл ко мне.

- Видишь ли, Винс, ты не поверишь, но мне некуда идти. Буквально чуть больше месяца назад, я сбежал из психушки. О, этот долгий месяц, что я жил, скитаясь по помойкам и притонам. Пришлось тут убить несколько идиотов, ну, знаешь, денег там не было, сигарет, выпивки. Всё, как мы любим, Винс, всё, как в старые добрые времена, когда мы смеялись над пошлыми шутками Рона Свировски, дымили, как паровозы, выбивали долги из разного отребья и трахали первоклассных тёлок. Я даже машину нашу помню, всю в банках и окурках, а запах? – он делает глубокий вдох, закрывая глаза, - Его невозможно забыть, запах крови на наших битах и костетах, смешанный с дешёвым пойлом и ароматом потных девиц. Это были мы, Винс, мы настоящие! Мужики, которых боялись все! Куда это ушло, братишка? Почему так вышло, что ты стал занудной старой задницей, а я остался там?

- Лиам, это был неверный путь, тупиковый, я был плохим человеком, признаю, теперь я другой, пытаюсь быть другим, я хочу спокойной жизни. Если тебе нужны деньги, я тебе дам, у меня нет много, но я дам столько, сколько будет нужно, - я чувствую это напряжение, оно витает в воздухе, он не просто так пришёл сюда, он опасен.

- Винс, Винс, Винс, - он деловито описывает круг по моей гостиной, ловко лавируя между коробок, - Ты думаешь, что сумеешь замолить переломанные носы и кости? Возможно, а помнишь того парнишку, которого мы убили, этого сладкого пидорка? Его смерть ты тоже замаливаешь? Я думал, все педики попадают в ад!

- Я не хотел никого убивать!

- Я тоже, Винс, ты не представляешь, я тоже не хотел его убивать, он же это сделал сам. Хотя нет, что кривить душой, хотел, но, насколько я помню, нам обещали кучу денег, поэтому я был бы полнейшими дебилом, если бы замочил его!

- Ты же замучил его, у него и выбора-то не было.

Ривен садится на диван, и жестикулирует рукой с зажженной сигаретой, указывая на меня.

- А вот тут ты прав, это было отлично! Ненавижу пидоров, как он кричал, как он плакал, ты помнишь? Помнишь его мольбы?

- Перестань!

- Что такое, Винс? Мы вместе убили его, или ты забыл, как он хотел сбежать, а ты подловил его? Забыл, как он наткнулся на тебя и прижался, будто ты последняя надежда? Что ты сделал, Винс? Ты защитил его? Отпустил? Попросил меня больше не издеваться? Нееет, братишка, ты с удовольствием толкнул его обратно в мои руки, всего окровавленного и бледного от ужаса. Ты его так же ненавидел. Так что давай тут не будем про «хотел, не хотел»! Ты так же этого желал, просто тебе было удобно, что кто-то другой его режет, а не ты. Правда?

- Нет! – я чувствую, что начинаю срываться на крик, - Я был другим, я изменился, я сожалею!

Он снова хрипло посмеивается.

- Сожалеешь? Давай это скажем ему? Как его там звали, я уже забыл? А, этот, Эван. Эван, послушай, ты ненавистный пидор, но Винс сожалеет, что ты сдох! Он был бы рад, если бы ты ходил по земле и везде светил своей размалёванной рожей! Он, сука, лжёт, но будет корчить из себя праведника! Эван, что скажешь? Ты простил старину Винса за это недоразумение? Простил? Простил ему, что он молча наблюдал столько дней, как я режу тебя, как праздничного поросёнка, кусок за куском, кусок за куском…

- Лиам! Перестань. Что тебя надо? Ты пришёл, чтобы предаться воспоминаниям? Они неприятны мне.

Ривен затянулся и мечтательно уставился в потолок.

- А мне очень приятны. Знаешь, после этого я убил много шавок. Я придумал им название «шавки» - очень ёмко и определённо подходит. А последнее время у меня появилась новая фишка, я поедаю их.

- Боже, Лиам, - я не могу сдержаться и морщусь от отвращения, эта кровь на его футболке, он ел человеческое мясо.

- Братишка, это такой кайф! Грызть сырое тёплое мясо, я как настоящий хищник, матушка природа дала мне зубы, и я вгрызаюсь в их плоть, самое любимое – это органы: сердце, печень, лёгкие. Особенно у молодых.

- Лиам, это отвратительно, ты болен!

Он кидает в мою сторону ужасающий взгляд, по которому я могу понять, что он пришёл ко мне с одной целью, ему не нужны мои деньги, ему не нужна моя дружба, он пришёл убить меня. Я так чётко и ясно осознаю это, что меня начинает трясти. Моё прошлое вернулось ко мне, ничто не забыто, оно пришло, чтобы отомстить мне за мою жестокость моими же методами. Я делаю шаг в противоположную сторону, аккуратный и медленный. Я с трудом соображаю, что мне делать, все вещи упакованы, ничего нет, кроме пары тарелок и… ножа, точно, у меня есть нож, но он на кухне. Успею ли я добежать? Смогу ли я обмануть его и выиграть время?

- Братишка, - он цедит сквозь зубы, - Не говори так. Меня вылечили, да, я был болен, плохо себя чувствовал, но теперь всё в порядке. Я приехал к тебе, а ты так меня встречаешь? Где твоё гостеприимство? Ты не рад меня видеть? Ты ненавидишь меня? – Его неморгающий взгляд сверлит меня, жадно вгрызается.

- Нет, нет, ты неправильно понял меня, я просто немного в шоке, так как не понимаю, как же ты меня нашёл? Как додумался меня найти?

Лиам почесал бороду и докурил сигарету.

- Это было довольно сложно, ты замёл все следы, но я нашёл пару человек, которые были в курсе того, куда ты уехал, они, конечно, не хотели делиться информацией, - он оттягивает футболку и рассматривает пятна, - Но, я их убедил, что они неправы.

Холод бежит у меня по спине, я понимаю, что он либо убил, либо покалечил наших общих знакомых, которые когда-то вместе с нами пили пиво и шутили. А если ещё хуже? Если он их сожрал? Меня подташнивает от волнения, в голове образ ножа, мне бы только успеть, только бы добежать!

- Может, как в старые добрые времена, пропустим по глотку холодного пива? – я стараюсь говорить как можно более непринуждённо, он внимательно смотрит на меня. Я понимаю, что никакого пива у меня нет, я давно не пью, в холодильнике у меня только вчерашняя паста и кусок пиццы, но мне надо дойти до кухни. В конце концов, взгляд его смягчается.