14.

Семь…Кто я? Где я? Я Кристина. Я ещё жива? Сегодня мне приснился странный сон, или это была моя фантазия? Я сидела в своём мире, как вдруг почувствовала присутствие ещё кого-то, он дышал холодом где-то совсем близко. Это было мёртвое существо, его сердце не билось, оно изучало меня, и на мгновенье мне показалось, что сама смерть пришла за мной. Я заговорила с ней, оно отозвалось хрипотой и болью. Я поняла, что это была не смерть, но нечто близкое к ней, оно пришло из того мира, мира мёртвых. Я не видела его, но хорошо ощущала ледяную ауру. Я сидела в своём кресле, а он был рядом, И я понимала, что не одна. Мне, вдруг, стало, так спокойно, что я решила уйти с ним, но он не захотел брать меня в свой мир. Может быть там плохо, может там много боли и страданий, если это так, я хочу, чтобы он вернулся и остался в моём лесу. Я буду приходить навещать его, ему больше никто и никогда не сделает больно. Восемь.… А может,…может, я окончательно сошла с ума, и уже говорю сама собой, и мой внутренний голос переживает новые метаморфозы, а я принимаю его за мёртвое существо? Может, я выдумала этого мертвеца, как и весь золотой лес с креслом. Я иду по улице, моросящий дождь рисует круги на лужах, а мне впервые так хорошо. Я не смотрю на людей, я разглядываю серое небо, и многократно пересекающиеся на его фоне ветви деревьев. Сердце наполняется каким-то непонятным чувством восторга, я будто заново научилась дышать, научилась понимать. Возможно, мне не стоит умирать, ведь в мире есть такие явления, как дождь и осень, есть птицы и запах прелых листьев. Может, не всё так плохо? Может, я ещё найду своё место в этом мире? Я мчусь по мосту, холодная вода капает с моих волос, а я даже не замечаю эту серую толпу, мне всё равно, что они думают обо мне. Я бегу по мрачным переулкам, в которых пахнет плесенью, уличные коты доедают рыбные кости в мусорных баках. Что я? Кто я? Мне не так уж и важно, главное, что я счастлива! Главное, что я живу. Неожиданно натыкаюсь на нечто больше, подняв глаза, понимаю, что это всего лишь человек, такой же, как и тысячи других, в грязной кофте и с засаленными волосами. Он долго молча смотрит на меня. Почему не уходит? В моей душе начинает скрестись ужас, когда его рука хватает меня за волосы. Я отчаянно отбиваюсь, я не понимаю, что плохого я сделала, моё сознание отказываться воспринимать происходящее. Мужчина волочет меня мимо баков с мусором, коты в ужасе разбегаются в разные стороны, я кричу, я почти срываю голос, но никто не слышит или не хочет услышать меня. Почему, когда я только захотела жить, смерть сама пришла за мной? Моя кожа обдирается об асфальт, кровь, смешанная с грязью течёт по ногам, но я не чувствую боли, только страх, леденящий душу кошмар, воплотившийся в этом высоком грязном человеке. Он кидает меня об стену, моё тело содрогается от боли, оно сковано её железными прутьями. Я знаю, что он собирается сделать со мной, я меньше и слабее его, и поэтому этот мужчина думает, что имеет право распоряжаться моей судьбой. Внутренний голос отчаянно кричит, умоляет меня что-то сделать, но что я могу? Я сжимаюсь в один комок, и жду. Зверь, да, именно зверь, а не человек смотрит на меня голодными, безумно вращающимися глазами. Вязкая слюна капает с оскалившихся зубов, шерсть взъерошена. Он готов в любую секунду броситься на меня. Моя вспотевшая ладонь нащупывает за спиной что-то холодное и тяжелое, и прежде чем зверь успевает сделать свой смертельный прыжок, я ударяю его со всей силой по лицу. Кровь брызжет мне на одежду, он взвывает диким воплем. Я сама боюсь того, что натворила, но он мог убить меня или… я не хочу даже думать об этом. И пока зверь мечется в агонии, я ускользаю. Я лечу подобно ветру, я ничего не вижу, страх бьётся в моей груди вместо сердца. Как могла я на миг подумать, что мир прекрасен? Как я могла вообще такое вообразить? Он полон уродов, которые готовы убивать других. Я снова ненавижу весь мир, я боюсь его, я больше не хочу видеть людей. Шаг назад… в свой мир осеннего леса. Шаг назад… к безумию и боли… Я больше не вижу света, мои глаза слепы… шаг назад…, я больше не слышу пения птиц, мёртвым они не нужны…Шаг назад… сегодня, возможно сегодня я вскрою себе вены, я не боюсь, я справилась со зверем, с оборотнем, который загнал меня в тупик. Я больше не боюсь боли. Шаг назад… девять… это день смерти Кристины Адамс, прежней Кристины больше никогда не будет…

15.

Меня зовут Лирой Найтл и, возможно, в скором времени я попаду в ад. Я умирал в муках, и за всю жизнь меня никто не любил. Иногда я сожалею о содеянном, но я так до сих пор и не понял, хотел ли я жить? Я не боюсь ада, всё самое ужасное уже произошло со мной. Я не понимаю, за что именно меня хотят наказать, возможно, за мои грехи при жизни, я не был хорошим человеком, никогда не ходил в церковь, не давал милостыни. Я любил животных, но не людей. Лишь один человек сумел растопить моё ледяное сердце, но и он оказался так же лжив. Я плохой человек, и за это меня хотят отправить в ад. Сейчас я в мире живых, и я страдаю от их мыслей, я истекаю своей мёртвой кровью, тем не менее, я не держу зла на них. Я сам выполз из грязи, я не был достоин той жизни, поэтому я ушёл. Я блуждаю по пустынным улицам, или они только кажутся мне такими, люди, будто восковые фигуры, кто из нас мёртв? Ни чувств, ни боли, все их переживания вращаются вокруг денег и новой машины. Я вижу женщину, она бредёт по мосту, её лицо окружено аурой печали. О чём грустит она? Может, о том, что её дочь медленно сходит с ума день за днём? Может, о том, что её сестра больна раком и скоро умрёт? Нет, совсем не об этом. Её тревоги посвящены нынешнему мужу, он моложе на несколько лет, и женщина боится потерять его. Нет, она понимает, что он не любит её, она знает и о его пристрастии к алкоголю, и о том, что дочь ненавидит его. Но она так боится остаться одна, что все её мысли обращены только к нему одному. Кто мы? Почему нас создали такими? Почему я любил мужчину, а не женщину? Неужели моё сознание настолько перевернулось, что я ничего не воспринимал в правильном свете? Почему я не похож на остальных грешников, которые имели более порочные связи, чем я? Я никого не убивал и не мучил, кроме себя? Почему именно я заслуживаю ад? Почему не они, а я? Почему? Я спускаюсь ниже и лечу сквозь толпу, я никому не делал зла, но оно само нашло меня, я приговорил сам себя к вечным мукам после смерти, но эти люди мучаются при жизни. Они создали свой ад, и каждый день погружаются в него с головой, словно в лужу горячего дёгтя. Их мозг выжжен, их слова и цели пусты. Я устремляюсь в парк, подальше от роёв мыслей. Невероятная тишина настигает меня. Я останавливаюсь. Старые дубы раскинули золотую листву на фоне пасмурного неба, их жёлуди устлали похолодевшую землю. Я слышу чьи-то мысли, они о бесконечности бирюзовой выси. Они воспевают красоту и столь мимолётную жизнь полевых цветов. Эти мысли согревают моё мёртвое тело, и я поддаюсь им, лечу по манящему следу. Как же я не смог сразу догадаться, что они могут принадлежать только художнику. Молодой, с выразительным бирюзовым взглядом, прямо как то небо, на которое он долго смотрит, когда оно бывает чистым и таким высоким. Он сидит прямо на земле, сжимая в руках карандаш и альбом для зарисовок. На его чёрно-белых набросках изображена женщина с длинными волосами, он так любовно обводит её силуэт, что я могу понять, насколько он не равнодушен к ней. Меня умиротворяет свет его чувств. Я приближаюсь к нему почти вплотную. Он рисует мягкие волны волос, карандаш скользит по бумаге. Мне так знакомо это ощущение. Он смотрит в пасмурное небо, тёмные облака отражаются в синеве его глаз. Я улыбаюсь. Наверное, не всё так плохо в этом мире, не всё так безнадёжно. Вдруг, его взгляд замирает, стекленеет, и наполняется ужасом. Он трясущимися руками переворачивает страницу, и начинает что-то нервно чертить. Линии складываются в овал, потом к нему добавляются какие-то детали. Он почти не смотрит на бумагу. Я зависаю над ним, пытаясь разглядеть то, что он рисует. Увиденное шокирует меня, если бы у меня было сердце, оно бы выпрыгнуло из моей груди. Белые глаза смотрят на меня зеркальным отражением, в этом неровном изображении я узнаю себя. Я не думал, что настолько страшен, моя кожа покрылась язвами, или же он так грубо начертал тени? Но меня напугал не мой образ, а то, что он тоже увидел меня. Или ему так показалось, ведь он продолжает глядеть в небо? На листе за моей спиной появляются какие-то невнятные то ли призраки, то ли люди, из них я узнаю девочку с зайцем и Кристину. Он рисует кровоточащие трещины на моём лице. Он рисует гниющие бинты на моих руках. Он изображает кошмарный сон, вырвавшийся на свободу, в реальный мир.