29.

Ночь ползёт к городу, цепляясь скрюченными чёрными пальцами за кусты и травинки. Я не могу уснуть, я сижу у распахнутого настежь окна. Я снова думаю об Эндрю, как безумие его образ приходит вместе с сумерками. Мой ангел, как ты нужен мне? Может, я не достойна тебя, я гоню прочь все мысли о тебе, но они возвращаются новой волной. Я зову тебя! Если я не нужна тебе, тогда просто убей все воспоминания обо мне, утопи мой образ в своих повседневных заботах и забудь Сюзанну Стейн. Мне кажется, что я медленно, но верно умираю, все мои раздумья превращаются в истинное безумие, которое давит невыносимым грузом. Я люблю тебя, но твоя неувядающая муза сильнее, даже уже не Анна, а только жалость к ней. Но я ведь здесь, я жива и здорова, я готова быть твоей новой музой, как бы это жестоко не звучало. Я даже не замечаю, как сон овладевает мной, и я засыпаю рядом с окном, опустив голову на подоконник. Ночь целует меня запахом медуницы и сирени, кузнечики стрекочут в траве, а где-то далеко шумит город. Безмятежность и сладостный бред в голове…

30.

Я бегу между ровными рядами серых крестов, их целое поле. Я мечусь в сумраке, а над моей головой ревёт зверем гроза. Она будто хочет поглотить меня, своей мягкой облачной пастью. Я пытаюсь понять, где я нахожусь. Безликие статуи ангелов мелькают передо мной, их лица стёрты, словно их и не было никогда. Но мне кажется, что они безмолвно следят за мной. Я запинаюсь о камень и падаю у подножия самого огромного креста. Его покрывают многочисленные надписи на неизвестном мне языке, и барельефы. Я не знаю, что там написано, но судя по рисункам нечто ужасное. В выпуклых рисунках я вижу демонов и людей, объятых адским пламенем. Их переплетённые тела, изогнуты в предсмертных муках. Засохший плющ впивается в старый камень, он погиб, взбираясь к солнцу. Яркая вспышка молнии, и белая паутина разряда раскраивает крест на две части, откидывая меня в сторону. Трещины ползут к самой земле. Терпкий запах озона наполняет мои лёгкие. Я в замешательстве поднимаю голову. Из дыры на поверхности появляется прелестное существо с зелёными глазами. Он откидывает прядь чёрных волос на спину, а его плащ развевается в потоках холодного ветра, как в замедленной съёмке фильма. Капли дождя сверкают в длинных ресницах осколками звёзд. Я просто тону в изумруде его глаз. Он смотрит на меня сверху вниз. Он похож на неземного ангела, на мгновение мне даже кажется, что я вижу тёмные крылья за его спиной, но это всего лишь странные тени. Он прыгает на землю и протягивает мне руку, я беру её, но она холодна. Он мёртв, я не чувствую его пульса, он не дышит. Мне страшно, потому что Ангелы не могут быть мертвы, они бесплотны.

- Меня зовут Джонни, мне холодно и больно там, забери меня в свой мир! – его бархатные зелёные глаза умоляюще бегают по моему лицу. – Я прошу тебя!

Он оглядывается по сторонам, и я понимаю, что вот-вот он исчезнет, так же неожиданно, как и появился. Я не хочу отпускать его, он слишком мил, слишком заманчив, слишком красив. Это, наверное, сон. Хотя он так реален.

- Где тебя найти? – я прижимаю его к себе и чувствую его дрожь, он напуган, и страх его почти материален, он стоит грозной тенью за его спиной. Холодный шёпот бежит по моей шее, а губы впиваются в меня поцелуем, я чувствую его острые зубы, это существо вампир. Он само зло, но такое прелестное, что я не в силах устоять.

- В аду! – и он растворяется в наступившей тишине. Гроза утихает, чёрные тучи жутковатым валом ползут обратно, словно в странных кадрах фильма, прокрученного назад.

Я открываю глаза и долго смотрю вниз, я погрузился в сон прямо на карнизе. Голуби жмутся к холодному бетону, они чувствуют мертвеца рядом с собой.

- Джонни, - мои губы помнят его поцелуй. Кто этот красивый вампир? Я уже много лет ничего не ощущаю, потому что меня давно нет, и все мои воспоминания стали ПЕПЛОМ, но его изумрудные глаза пробудили во мне забытые чувства, даже после смерти я способен любить. Я намерен спуститься в ад за тобой Джонни. Я найду и заберу тебя и ни за что не отпущу. Если я способен любить, пусть это будет вампир, я больше не причиню боли никому. Ты будешь ангелом для меня…

31.

Я открываю глаза. Что это было? Как можно объяснить то, что я провалился в пустоту и, задыхаясь, выбирался на поверхность. Меня будто заново погребли. А потом я увидел его… Нет, нет, что я несу? Его сон слишком странен, слишком знаком для меня. Летаргический кошмар не просто мертвеца, а самоубийцы со вскрытыми венами и изорванными бинтами. Он заблудился, потерялся в мире живых. Но если он нашёл туда дорогу, значит, и я могу? Но хочу ли я снова быть неудачником, ненавидящим весь мир? Прозябать в гниющей реальности? Или же я останусь вечно молодым, красивым и… мёртвым? Я не хочу гореть в жутком аду, я хочу в его мир опавших листьев, он может разгуливать среди людей, и никто не заметит его, мы можем делать это вместе. Что я говорю? Я, верно, сошёл с ума от крови смертных грешников? У всего есть свои грани, и для него мир живых – ад. Осознание этого приходи медленно, но неизбежно, вливаясь в мысли горячим киселём. Я понял, что нет истинного понятия страданий и счастья, рая и ада, для каждого он свой! Я всю свою жизнь ненавидел людей, которые меня окружали, мечтая стать красивым и успешным, и вот я прекрасен, как ночная прохлада, но я мёртв, и мои страдания навеки заточили меня в холодном теле вампира. Я полюбил случайный образ, а он оказался самоубийцей с того света, и нас разделяет невидимая грань между адом и миром живых. Я позвал его, и мне кажется, что он придёт за мной. Странные чувства терзают меня, я не хочу причинять ему новые страдания, если он спустится за мной, то может навеки остаться в этом кошмарном месте, слушая стенания и плачи смертных грешников каждую ночь, потому что он совершил страшный поступок – убил себя, и теперь, обречён скитаться в поисках покоя. Он может уйти в пустоту, а может попасть в ад, хотя он нашёл свой ад там, наверху, среди дышащих людей, их мысли и счастье ранят его. Почему я постоянно думаю о нём? Я зря прожил свою жизнь, только теперь я понимаю это, но ничего не изменить. Я был бесполезным, пустым существом, которое не причиняло вреда, но и не сделало ничего хорошего, даже в своих мыслях я не желал добра и не стремился изменить мир. Мы, как в театре, начинаем представление каждый день, облачаясь в маски. А потом судим жизнь по сыгранным ролям, но всё намного прозаичнее, как в математике, обычный подсчёт. Одно глобальное событие считается за одно. Мы песчинки, и ветер разносит нас по всему свету, и лишь случайные цепи событий могут столкнуть нас, иногда после смерти. Я снова и снова возвращаюсь к тебе. Кто ты? Почему меня так тянет к тебе? Я заблудился в твоих снах, но они оказались ещё страшнее, чем пепельный ад. Нам суждено было встретиться после смерти, но я не хочу отпускать тебя. Смогли бы мы узнать друг друга, если бы родились заново? Смог бы я тебя поцеловать, встретив при жизни. Я знаю все ответы, и поэтому я даже рад, (так страшно произносить эти слова, пусть и мысленно) что я мёртв, потому что иначе никогда не познал подобных чувств, никогда не узнал, что я умею жалеть и прощать, что я могу жертвовать собой ради других. Если бы я только мог вернуть всё назад. Прекрасный ангел, ты был бы жив. И вся моя хоть и короткая жизнь была бы другой, наполненной смыслом в каждой минуте, в каждом вздохе, каждом твоём взгляде. Я так глубоко погрузился в свои мысли, что даже и не заметил, как голод вгрызся в моё тело. Я должен снова идти и утолять его, снова и снова убивать уже давно остывших людей. Может, они не были такими уж плохими? Может, корень самого зла лежит в том, как мы воспринимаем реальность и чего хотим? Ведь, можно быть счастливым, лишь мирно рисуя пейзажи в маленькой мастерской, или же наблюдая за белоснежными облаками на голубом небе. Это ведь так просто. Мне не дана формула счастья, я хотел всё и сразу, убить Шарлиз и

Синти, получить повышение, удовлетворение, власть, поэтому мне так нравились беззащитные существа. Да, я был плохим человеком. Я констатирую этот факт не без сожаления, теперь, когда я могу прокручивать свою жизнь, как старую киноплёнку, я вижу толстого неудачника по имени Джонни Дарк, тупого клерка, которого ненавидел весь офис, и в особенности две девушки, и который тайно онанировал на видео несовершеннолетних. Я был ужасен и смешен, может, поэтому ненависть ко всем так глубоко пустила корни в моём сознании? Когда, лёжа на обочине, я понял, что умираю, я подумал, что это не справедливо, что я мог ещё так много сделать, многого добиться, а теперь я понимаю, что я был никем и ничем. Только здесь, в аду, я научился прощать и любить, хотя бы самого себя, прежде всего. Мой милый Ангел, я не знаю, как тебя зовут, и думаю, это не имеет значения, надеюсь, ты не вздумаешь идти за мной в пылающий ад. Я и в самом деле не достоин подобных жертв. Лучше я останусь гнить здесь, пока не превращусь в пепел. Я лечу по мрачным коридорам, моя тень нагоняет ужас на прячущихся во мраке грешников. Они трепещут предо мной, я чувствую их страх, и чем сильнее он, тем свежее жертва и слаще кровь, потому что старые призраки привыкают, они воспринимают каждодневную казнь, как свою участь. Я голоден, но сейчас не способен причинять боль, я слышу их крики, но вновь удаляюсь в свою тёмную комнату с огромным зеркалом, я больше не могу ненавидеть, лучше пусть будет плохо мне. Все мои мысли заняты его глазами, мне даже кажется, что это придаёт мне сил. Я чувствую боль. Неужели после смерти можно так явно её ощущать? Мои руки покрываются язвами, глаза белеют, и я почти слепну. Мне нужна кровь, вся моя грешная сущность жаждет насытиться чужими страданиями, но я не могу, я больше не могу… На мгновение меня охватывает ужас, и я, вдруг, понимаю, что если я не буду мучить убийц, то окажусь на их месте. Но потом страх отступает, и мне уже всё равно, что будет дальше. Неужели мне надо было умереть, чтобы понять, что действительно имеет значение в этом мире. Нет ничего ценнее, чем жизнь человека, его уникальность. Мы все такие разные, но исход всегда один – мы окажемся по разные стороны двух миров или, … или на их перекрёстке. Несчастные души несчастных людей, при жизни они не были никому нужны или же на столько сильно страдали, что предпочли умереть. Среди них много глупцов, которые просто не понимают, что дороги назад нет, смерть – это конец, тем более для самоубийц. Они навеки застрянут на перекрёстке, им нет прощенья, и поэтому рай неведом для них, им нечего искуплять, потому что они совершили один большой грех – убили себя. Они будут годами ждать шанса раствориться в звенящей тишине. Мне плохо, мне очень плохо и больно, мне кажется, что я снова умираю…