3 января 1983 года МакБрейн в качестве полноправного участника группы отчалил к Нормандским островам. Там, на острове Джерси, в отеле «Ле Шале» в течение пяти недель творилось форменное безобразие, которое «сочинительством» можно было назвать весьма условно. «Написание новых песен» началось с водружения всего оборудования в танцевальный зал и обустройства там же своеобразного бара, ежедневно пополнявшегося по ценам местного «duty free». В срочном порядке были арендованы: игровой автомат, пул, стол для пинг-понга и дартс. Владельцы местных забегаловок и видеотек испытали неожиданные приливы культурного шока, вызванные непривычным в мерзкий кирзовый сезон притоком наличности. «Странно, - смеялся Стив, - что мы вообще написали альбом!»

Стив по привычке писал один. Свои мысли, словно в зеркале, он видел в мельчайших деталях, и, если б не стекло, их можно было бы потрогать рукой. В каком месте гитары должны были сделать переход, когда нужно было вступать ударным, все, вплоть до интонаций голоса Брюса - все подавалось на стол в готовом виде. Полными противоположностями оказа-

лись экспансивный Брюс и флегматичный Эдриан, чье плодотворное сотрудничество началось именно на Джерси. Усилитель включался на полную мощность, раздавался шум гитары, напоминавший оживленный треск лапника горящей новогодней елки, и ар- хетипичные мелодии «на-на-най» свистом пробуждались из глубин народной памяти. Так за пять минут до выхода на репетицию в комнате Эдриана была написана «Flight Of Icarus», ставшая первым синглом будущего альбома.

Одна из классических вещей Maiden, как ни странно, сыграла им двоякую службу по разные стороны океана. «Icarus» стала первой идеей Maiden, получившей полнометражный отклик на радиостанциях США, добравшейся в итоге до 12-го места в их собственных чартах. «Турне и успех на радио были двумя составляющими, принесшими Maiden их первый платиновый альбом в Штатах» (Уолл). На родине же сингл был встречен в штыки критиками, выказавшими опасение «о смягчении звука Maiden». Есть подозрение, что именно их перу группа была обязана тем, что альбом поднялся лишь на третью позицию пьедестала популярности, вместо первого. Но к концу года мнения слушателей и писак разделились. Новый альбом был назван читателями «Kerrang!» «альбомом №1 всех времен». «The Number...» шел следом. «Piece...» обошел его и в цифрах продаж, и не только в Америке, где он вернул «Число Зверя» на 79-ю позицию в чарты «Билборда» и принес ему второе «золото» в этой странной стране.

С Джерси группа перебралась в Нассау на Багамские острова, где круглый год солнце и налоговые сборы дружелюбны, как непереводящаяся банановая настойка, с десятью песнями в полуфабрикате и готовым названием. От первоначального, «Food for thought» («Пища для размышлений»), отказались, когда кто-то, навсегда оставшийся анонимом - трезвых уже не было - поразмыслил и произнес: «Peace Of Mind». «Отлично! - молвил Род. - Срочно звоним Дереку!» Прибывший Риггс сделал первые наброски будущей иллюстрации, для финального осмысления которой ему также потребовалось срочно выехать на Багамы. Идея произвести над Эдди лоботомию пришла в голову Роду и Стиву в запредельном месте, называемом Гонолулу. Знак коньюнкции между обложкой и названием был поставлен, когда кисть Риггса ввинтила в череп несчастного последний винтик, a «peace» ^[24], с явным намеком на кокни-происхождение Эдуарда, был заменен на «piece» ^[25].

Идея приберечь каждую копейку группы для возможных тяжелых времен принадлежала скрупулезному Энди, но поделился ею с остальными он совершенно бесплатно. Времена так и не наступили, но следующие семь лет Maiden записывали свои альбомы вдали от родных туманов, где все bailiffs' трезвые, оттого злые. Идею подхватил команданте Род, и Берч отправился с инспекцией студиям туда, где тепло. Свой выбор между «Air Studios» на Антиге и «Compass Point» на Багамах он сделал в пользу последних. «За приезд!» - было сказано, и вслед за тем раздался характерный звук сопри- касаемого стекла.

Запись «Piece Of Mind» стала одним из самых непринужденных моментов в истории Iron Maiden. Одним из главных действующих лиц стал яблочный шнапс, который Донни и Робин, владельцы ближайшего трактира «Ватерлоо», разливали в стаканы английской группы совершенно бесплатно. «Единственное, - вспоминал Стив, - они не принимали за ответ слово «нет». Мы входили внутрь компанией по 6-7 человек, а выходили - по 12-14». Странные личности после долго еще бродили по ночному курорту: мистеры Хайды, Мелвины, Нобби - имя им легион! Стив стал Селвином, Брюс превратился в Конана-Библиотекаря, а Нико стал «Бумером» - за непрекращавшееся исполнение главной роли в фильме «Два долгих гудка в тумане». Мартин Берч стал Марвином. В ночь, последовавшую за днем его рождения, он был найден на лужайке перед «Ватерлоо» в состоянии полного единения с природой. Был разбужен и медленно побрел куда-то навстречу новым сакральным таинствам бытия. Через 15 минут был найден вновь общавшимся с тремя пальмами на ностральном языке индоевропейцев, чем- то напоминавшем пение Барни Гринуэя. В следующий раз, наступления которого долго ждать не пришлось, Мартин решил «дружески» побутузиться с Дикинсоном. Последний вооружился палкой и навыками фехтования, Берч - черно-поясными каратешными штучками... С утра оба в длительном похмельном недоразумении вспоминали, откуда взялись все ушибы и ссадины.

' Налоговые полицаи (англ.).

Но подлинным героем Нассау стал Smallwallet. Когда Род был маленьким, он «мог поднять на кончике лопаты столько, сколько поднимали три ирландских землекопа». «Я был очень сильным. Я хотел заняться каким-ни- будь боевым искусством, но передумал. Я бы точно убил кого-то!» Когда Родни подрос, у него обнаружились еще и талант рассказчика, так почитавшийся в старой деревенской Ирландии, удачливость в игре и, конечно же, развились физические кондиции. И только скупердяйство выдержало испытание годами. Так что можно сказать, что в нем все еще жив ребенок... В тот памятный вечер в таверне «Приют путешественника» за трогательным рассказом о школьных годах чудесных нашли свое успокоение «18 по 100 г» туземного дринка. Увлеченный перипетиями собственной биографии, Родни совершенно забыл о необходимости закуски. А ведь это совершенно недопустимо! Сам гуру Венедикт порой нисходил из горних сфер до отправления этой формальной части того богоугодного дела, о котором все мы радеем не щадя живота своего. Вспомнив об исполненных истинного пантагрю- элизма цветущих Петушках души, Род тут же приютил гамбургер. Но было поздно. Древний дух, терзавший ранимую Веничкину душу возле отвратительного Курского вокзала, внезапно и безапелляционно проснулся в груди менеджера. Справив требу хтоническим чудищам, тут же поглотившим несчастный сэндвич с алчным звуком, црхожим на урчание воды в унитазе, Род возвратился в зал. «Ну-с, господа, кто желает продолжить?» - осведомился возродившийся к новой жизни Смоллвуд. Когда кто-то из осоловевших господ заметил, что с него, пожалуй, будет, над собравшимися проплыл, как пущенный с крыльца на дворовых, отеческий барский баритон: «Полно- те-с! Я же не могу вот так взять и остановиться! Я же из Йоркшира!» Не найдя понимания, Род отправился в казино и выиграл там две игры.

Ох, рулетка! Ой, неспроста мы, мучимые падучей литераторы, меняем на фишки наши заскорузлые червонцы. И страшимся мы огня материального, а все ж тянет нас к проклятому зеленому сукну! Но не ведал Род, какой от ночных бдений солоноватый липкий вкус остается на губах и какие парадоксы приходят, пугают и просятся вон, чтоб найти свое место в ровном белом, когда окно черно, а чай крепок. Он вообще ничего не писал, ночью спал, а в рулетку ему везло.

Здесь, на Багамах, группа резко вспомнила, как выглядит жизнь с 50$ в кармане штанов.