- Чем же я тебе помогу? - озадачился вслух.

Толик смотрел на него внимательно. Ждал.

- Я попробую вспомнить, - решил Олег, и уже через пару минут начал рассказывать. Толик не побоялся сесть на его колени и получасом позже крепко уснул. Оставалось бережно перенести его в кроватку, и только тогда Олег заметил, что в дверном проеме стоит Элька. В одном нижнем белье. В очень красивом белье. Подумалось вдруг, что, в сущности, это вариант спецодежды. От такой мысли его явно передернуло, и он опустил взгляд. Больше всего Олегу не хотелось бы обидеть эту девушку. Даже взглядом. Он вдруг понял, что она, как и Олег с Варей, каждый день пытается убежать, уехать, если и не от беды, то от серой промозглой безысходности, похожей на пасмурную погоду в русской деревеньке, когда с неба льет непрестанно, а под ногами такая грязь, что, шагнув, надо каждый раз ногу выдергивать. Оттого и не шагать надо, а бежать. Бежать босиком! Куда? И при всей Элькиной напускной грубоватости (это как заслонка от внешнего мира), при всей суровой деловитости, она также беззащитна перед тем огромным миром, что открывался за порогом ее дома. Несся, гундося и сверкая разнокалиберными фарами, по трассе.

Элька не уходила. Какие-то новые нотки зазвучали в ее голосе. Будто с давним знакомцем или родственником заговорила:

- Он часто по ночам читает. Не может остановиться. Я сама никогда так не читала. Это, по-моему, «запоем» называется. Как у алкашей. Я вообще мало читала. В школе заставляли. Не интересно... Все про прошлый век. Дворяне там всякие. Отцы и дети. Туфта. Затянуто все.

- Книг много. Есть и не только о дворянах. - Олег не решался больше поднять взгляд.

Заметив это, Элька опять начала дурачиться:

- Я, кстати, забыла тебе предложить. Может, тебе хочется? Боишься?

Олег молчал, опустив голову.

- Небось, брезгуешь?

- У меня почти год не было женщины...

- Ого... Так какого-такого вы бродите?

- Мы идем...

- Куда?

- Не знаю. Варя идет, а я с ней.

Элька подошла к нему вплотную, вытянулась и погладила по волосам. У Олега зашлось сердце. Он по-прежнему смотрел в пол и видел только ее босые ноги. Элька же потянула его за руку в свою спальню. Он то ли пошел, то ли отчасти полетел сквозь какой-то густой туман, который и не снаружи, а в голове разбух. Успел подумать, что в данный момент себе не принадлежит, и просто подчинился обстоятельствам, как поступал уже не раз в своей жизни.

3

Ночью Олега подбросило. Резко сел на кровати, даже голова закружилась. Скользнул взглядом по красивой спящей Эльке и кинулся в другую комнату.

Варя спала поперек перины, разметав вокруг себя одеяла. Он переложил ее, укрыл, а сам примостился с краю.

В следующий раз его разбудил настойчивый стук. Стучали в ставни со стороны улицы. В щель между ними пробивался луч солнца, который от ударов мигал, как сигнальный огонь. Из соседней комнаты вышла, застегивая на ходу халат, Элька.

- Кто это? - спросил Олег.

- Дядька пришёл. Не переживай, ему денег на бутылку надо. Каждое утро приходит.

- Это не он тебя на дорогу отправил? - предположил Олег.

- Не-а, ему это не нравится. Ругался даже. Но с него какой спрос. Трактор его сломался, колхоз накрылся, работы нет, а дядька уже седьмой год пьёт. Бутылку утром, бутылку вечером.

- Ого! И не сгорел еще?

- Не-а, только краснорожий стал. Седьмой год под бутылку перестройку и реформы с мужиками обсуждают. Нормальные-то люди уже давно фермерские хозяйства завели, еще чем могут промышляют, а эти «совки»... А был заслуженным-перезаслуженным механизатором, аж к награде представить хотели. Да только как Горбачев на Россию приключился...

- СССР тогда был...

- Да какая разница?!

- Дашь ему на бутылку?

- Дам, лишь бы отвязался. Вставай, щас завтракать будем. Дети, если будут еще спать, пусть спят.

Завтракали яичницей, колбасой, чаем и непривычно ароматным хлебом. Такого в городах не бывает. Варя и Толик поднялись, когда Элька разливала чай. Умылись и тоже сели за стол. Оба молчали, при этом у них были такие серьезные лица, как будто сегодня ночью они узнали какую-то важную военную тайну и теперь никому ее не выдадут. Но ели в охотку.

- Пойдете дальше? - скользнула Элька взглядом по рюкзаку Олега.

Олег, в свою очередь, посмотрел на Варю. Та молча намазывала хлеб маслом.

- Пойдем, - решил Олег.

- Я вам соберу чего-нибудь с собой.

- Да и так уж... - смутился Олег.

- Пойдем погуляем, - вдруг предложила Варя Толику, - ты мне деревню вашу покажешь...

- Не пойдет он, в книжки уткнется, у него еще пара есть, из тех, что я ему в последний раз привезла. На улицу его выманить невозможно.

Толик все с той же «военной» серьезностью посмотрел на мать и как-то особенно решительно соскочил с табуретки. Подошел к Варе и взял ее за руку:

- Пойдем...

Элька открыла рот. Олег сначала не понял, что произошло. Элька же кинулась к Толику, повернула его к себе.

- Ты что сказал?!

Но он снова погрузился в какие-то свои мысли и мать словно не замечал.

- Послышалось, - сама себя успокоила Элька и вернулась на место.

Малыши быстро оделись и заскрипели снегом под окнами. Элька неотрывно смотрела на Олега.

- Куда вы идете?

- Куда Варя - туда и я, - честно ответил Олег.

- Но почему?

- Не сказать, что долгая история, но...

- Расскажи. Хоть немного.

- Ну, если только вкратце.

- Вкратце, вкратце.

- Да... Ну... Даже не знаю, как начать. Вроде, все до сих пор перед глазами стоит, а слова к этому всякий раз подобрать невозможно, потому как нет таких слов, чтобы передать, когда душа наизнанку выворачивается, - Олег закрыл лицо руками.

Элька напряглась, глаза стали тревожными, пожалела, что задела человека за живое. Потянулась было прикоснуться к нему, но он вдруг начал говорить резкими короткими предложениями, точно отстрелянные гильзы вылетали:

- Варенька в садике была... Я - на работе... А Таня - дома... Я в музыкальной школе работал да еще в районном Доме культуры подрабатывал... Должен был зайти за Варюшей в садик, и вместе - домой... А мне позвонили: «У тебя дом горит»... Пятистенок был... На две семьи... Соседи, как и твой дядя, с горбачевских времен хлещут... Как «меченый» антиалкогольный закон ввел, так и начали, словно с ума сошли... Короче, все наоборот у правительства получилось... Какие там талоны!.. Водка в два часа!.. Реки самогонные потекли... Последние два года они вообще в полном беспамятстве жили... Пару раз у них уже тушили... А у меня откуда деньги на другое жилье? Я же в нищей культуре работал... Вот, осталось от нее! - Олег с какой-то злобой вытащил из рюкзака маленький кофр, дрожащими руками открыл, и Элька впервые в жизни увидела на бордовой бархатной ткани настоящую флейту.

Она инстинктивно протянула к ней руку, но отдернула вдруг, будто обожглась. Подумала: не этот ли красивый музыкальный инструмент добавил Олегу горя?

- В общем, баллон газовый взорвался... Таня как раз к ним пошла, чтобы сказать, что газом пахнет... Это я так думаю... Ее там нашли... То, что от нее осталось... - Олег раскачивался на стуле, не отрывая руки от лица. И по ходу рассказа амплитуда раскачивания этого увеличивалась. Элька испугалась, что он вот-вот упадет, вскочила, оббежала стол и положила руки ему на плечи.

- Я про Вареньку-то забыл в тот день. Ее уж давно надо было из садика забирать, а я, как пень, сижу на пепелище. Ничего не вижу, ничего не слышу, кроме углей. И такая боль! До сих пор... Слов для такой боли не придумано. Не знаю почему, но вдруг весь мир несправедливым показался. Настолько несправедливым, что дальнейшая жизнь в таком мире - полная бессмыслица. Думал, вот посижу и пойду куда-нибудь в омут с головой. В темноту. В самую глубокую. Да тело меня не слушалось. Словно разум и тело отдельно могут у живого человека существовать. Наверное, это шок какой-то был. Я ни рукой ни ногой двинуть не мог, глаза отвести - и то... А воспитательница сама Варю привела, ругаться хотела, а как увидела - села рядом и тоже в такой же транс впала...