Увидев свое отражение в зеркале и впервые за этот день улыбнувшись, Триш сообразила, почему так щиплет глаза. Она совершенно забыла о подводке и туши, которые нанесла утром, а потом на протяжении всего дня старательно втирала в глаза. Еще больше похожая на пьяную панду, она оторвала клок ваты от толстого рулона, намочила его в жидкости для снятия макияжа, не содержащей масла, и принялась удалять потеки. Когда это было сделано, лицо стало бледным и каким-то незащищенным, хранящим, как показалось Триш, следы выдвинутых полицией обвинений.

Искушаемая желанием предоставить полицейским самим разбираться со своими версиями и выставить себя круглыми идиотами, она понимала, что не сможет поступить так безответственно. Ведь Шарлотту все еще не нашли.

Натянув на себя ту же самую одежду плюс лифчик, носки и туфли, Триш взяла куртку и поехала в Кенсингтон, в полицейский участок на Черч-стрит. Она не хотела рисковать, оставляя по телефону сообщение, которое могли передать не туда, куда надо.

– Да, мисс? – с полным пренебрежением к политкорректности спросил полицейский за стойкой.

– Я бы хотела видеть сержанта Лейси.

– Могу я узнать, в связи с чем?

– С делом Шарлотты Уэблок.

– Если у вас есть информация, мисс, вы можете оставить ее мне, а я прослежу, чтобы сержант ее получила.

– Констебль, – сказала Триш, посмотрев на его униформу, – будьте так любезны, позвоните немедленно сержанту Лейси и скажите ей, что здесь Триш Макгуайр, которая желала бы с ней поговорить. Если ее нет или она занята, тогда, пожалуйста, скажите об этом старшему инспектору… – На мгновение она забыла имя мужчины, который так деликатно обращался с Антонией в понедельник утром, но тут же вспомнила: – Старшему инспектору Блейку.

– Я узнаю, мисс. Может, вы все же присядете? – Он махнул в сторону обтянутой пластиком скамьи, на которой сидела толстая женщина с какими-то тряпками и сумками и ругалась себе под нос.

Триш уловила едкий запах застарелой грязи и мочи, который шел от одежды старухи, и в порыве жалости почти забыла о Шарлотте. Сколькому еще предстоит научиться, сказала она себе. Нужно дозировать свое сострадание, ты не можешь помочь всем, кто нуждается в помощи. Ты доведешь себя до нищеты, измучишь и все равно не сможешь сделать всего. Единственный способ жить мало-мальски нормально – это помогать людям, которых ты знаешь, своим друзьям, родственникам и своим клиентам и остановиться на этом. Иначе ты ничего не сможешь дать себе – и тем самым никому другому.

– Мисс Макгуайр?

Она отвернулась от грязной, бормочущей, перепуганной женщины на скамье и увидела обоих – сержанта Лейси и старшего инспектора Блейка. На их лицах застыло одинаково суровое выражение, под которым, однако, читалось волнение.

– Пожалуйста, пройдите сюда, – серьезно проговорил Блейк, открывая дверь в одну из комнат для допросов.

Как только Лейси закрыла дверь и Блейк начал возиться с встроенным магнитофоном, Триш сказала:

– Послушайте, я пришла не для того, чтобы в чем-либо признаваться, как вы, наверное, решили. Магнитофон вам не понадобится.

Они оба остановились, взглянули на нее, потом друг на друга.

– Я пришла сказать, сержант Лейси, что вы так и не спросили, где я была днем в прошедшую субботу, и это осенило меня, только когда вы ушли. А я была с двумя друзьями, – спокойно сообщила Триш. – Мы обедали на виду у пятидесяти человек в кафе «Оксо Тауэр», потом пошли на выставку в Хэйуорд, а затем в кино: сеанс в пять тридцать в «Нэшнл филм тиэтр». Вы, разумеется, захотите поговорить с моими спутниками, – добавила она, прежде чем продиктовать их имена, адреса и телефоны.

– Почему же вы не сказали об этом раньше? – спросила Кэт Лейси, явно слишком рассерженная, чтобы обдумывать свои слова.

– Потому что констебль, которого вы привели с собой сегодня утром, вел себя настолько по-хамски, не имея на то никаких причин, что я потеряла самообладание. Это неправильно, но так случилось. А потом, днем, я была так потрясена – и встревожена – вашими обвинениями, что забыла о такой простой вещи, как необходимость предъявить алиби. А вы о нем так и не спросили.

– Не очень-то правдоподобная история, мисс Макгуайр, – возразил Блейк. – От кого-то я, может, ее и принял бы, но вы – адвокат. Вы слишком опытны, чтобы допустить подобную ошибку.

– Вы недооцениваете воздействие полицейского обыска и неудачного допроса, – сухо ответила Триш.

– Понятно. Или возможно, вы провели прошедший час, устраивая себе алиби с двумя подходящими друзьями?

– Я понимаю, что вам придется это проверить. Но хотя я не платила по счету в «Оксо Тауэр», я покупала билеты в кино и оплатила их своей кредитной картой. Вы сможете легко проверить этот платеж.

– Это вряд ли доказывает, что вы видели фильм. Вы могли с легкостью уйти из кинотеатра, заплатив за билеты.

– Справедливо. Но думаю, вы обнаружите, что два человека, с которыми я туда ходила, надежные свидетели, – надежные с точки зрения правоохранительных органов. Они оба тоже адвокаты, и ни один из них не будет лгать, чтобы обеспечить мне алиби. Кроме того, их хорошо знают в «Оксо Тауэр». Поговорите с тамошним персоналом. Думаю, вы найдете кого-нибудь, кто видел нас троих вместе.

– В какое время вы вышли из кинотеатра?

– Я точно не помню. Где-то около восьми.

– А потом?

– Я поехала домой. Но это вам уже не нужно. Ведь Ники за несколько часов до этого сообщила об исчезновении Шарлотты.

– Исчезновение – это только начало истории, – сухо сказала Кэт Лейси. – Вы должны это знать.

– Вы считаете, что я могла нанять кого-то, кто похитил бы для меня Шарлотту. Да? – Уловив в глазах Блейка нечто похожее на подтверждение, Триш пожала плечами. – Тогда я сдаюсь. Бедная Шарлотта!

– Что вы имеете в виду?

– Когда судьба человека зависит от людей, готовых тратить столько времени на нелепые фантазии… если бы это не было так трагично, это было бы почти смешно.

Кровь бросилась в лицо Блейку.

– Нам нужно будет проверить эту информацию, – с непроницаемым выражением лица произнес он. – Я бы хотел, чтобы вы подождали здесь, пока мы это делаем.

– Не сомневаюсь, что хотели бы, – вежливо улыбнувшись, сказал Триш. – Но я ждать не собираюсь. Я еду домой… если только вы меня не арестуете. Вы знаете, где меня найти. Исчезать я не планирую.

– Мне бы хотелось, чтобы вы подождали.

– Не сомневаюсь, что хотелось бы, – повторила она. – Но удержать меня здесь можно только одним способом.

Блейку ничего не оставалось, как отпустить Триш. Она сознавала, что если он и его коллеги окажутся мстительными, они могут попытаться привлечь ее за хранение порнографии. Защититься против этого обвинения будет нетрудно, даже практически без помощи «Миллен букс», но на это уйдет время, и могут возникнуть неприятные последствия.

Триш снова поинтересовалась, какой недоброжелатель поведал полиции о ее крестниках и неудачных романах. Но Блейк тоже не пожелал ничего сообщить.

Отказавшись от попыток заставить его заговорить, она покинула полицейский участок и отправилась на поиски телефона-автомата. Следовало воспользоваться тем, что она в Кенсингтоне, и повидать Антонию. Но у Антонии работал автоответчик, и Триш оставила очередное теплое сообщение, предлагая, как обычно, помощь и поддержку.

Вернувшись в Саутуорк, она обнаружила, что дверь в квартиру заперта только на один замок, и радостно улыбнулась. Вторые ключи были лишь у одного человека. Эти самовольные визиты и непрошеная доставка калорийных продуктов, чтобы забить холодильник, и огромного количества витаминов иногда раздражали Триш, но сегодня она едва не запрыгала от радости.

Толкнув дверь, она позвала:

– Мам? Ты здесь?

– Триш, дорогая, как ты? – крикнула ее мать из дальнего конца огромной комнаты. Она двинулась к Триш, раскрыв объятия. И, чувствуя себя вновь двенадцатилетней девочкой, Триш шагнула навстречу и позволила себя обнять.

– Спасибо, – сказала она мгновение спустя, когда мать отпустила ее. – Мне тебя так не хватало.