Рукой Гораций будет отдавать команды, рукой будет перемещаться по пунктам меню настроек собственной жизни, рукой будет управлять объектами, руками он будет играть. Рукой Гораций дотронулся тогда до круга, в этот момент он почувствовал своими пальцами что-то упругое и гладкое. Это был первый контакт Горация с Пространством. Круг, моментально среагировав на прикосновение, окрасившись новым ярким цветом, издал нечто, что вызвало новое ощущение, названием которому, как потом узнает Гораций, было звук. Так Пространство откликнулось на движение Горация, оно почувствовало этого своего нового гражданина, ответило ему, приняло его. Пространство стало посылать ему новые сигналы. И тот маленький Гораций стал, сначала случайно, а потом всё увереннее откликаться на них и посылать в свою очередь вести о себе в окружающее Пространство. Гораций стал играть… Он играл. Играл со всём, что выдавало ему Пространство. Складывал кубики, разбирал картинки, кидал мячики. Скоро двумерные фигурки превратились в трехмерные объекты, белый лист окрасился всеми цветами спектра, а одиночные звуки стали складываться в многоголосные мелодии. Мир вокруг Горация оживал. Он развивался вместе с Горацием, ловил каждое движение, каждый взгляд, каждый возглас своего маленького господина, откликаясь на них всем многообразием своих причудливых форм.
А потом Гораций увидел своих родителей. Это были первые люди, которых он встретил в Пространстве. Они сами пришли к нему, пришли в мир, который Гораций считал абсолютно безлюдным. Гораций не запомнил, что говорили ему эти мужчина и женщина, что делали и как выглядели в тот момент первой с ним встречи, но он почувствовал, что они ему рады. Они были рады видеть своего маленького сына. От них исходил какой-то особенный аромат и необычайная обволакивающая теплота, заставляющая Горация тянуться к этим людям и идти за ними, куда бы они не пожелали. Мать и отец были инициаторами появления Горация на свет, а теперь им, именно им, предстояло быть рядом с ним в первые годы его жизни. После этой их встречи родители не покидали Горация, кто-нибудь из них всегда был рядом. Они пытались опекать своего сына, уча всему, что было необходимо для жизни в Пространстве. С ними Гораций произнес вслух свои первые слова, и сразу же после этого в его мире возникли новые люди – друзья, знакомые и родственники родителей. Мир вокруг Гораций всё более оживлялся. А потом Пространство научилось воспринимать голос Горация, расшифровывать произносимые им фразы, записывать их, запоминать. Так Гораций стал отправлять свои первые сообщения новым, незнакомым ему ранее людям. Вскоре Гораций окончательно освоился, стал самостоятельным и, оставленный родителями, отправился бродить по глубинам сети.
Таково было начало каждой новой жизни в Пространстве… С рождения все попадали в одинаковые условия, тем самым соблюдалось золотое правило равенства всех людей в Пространстве – каждому с рождения равные возможности и равные права. Одинаковый старт для каждого – так люди нового Мироздания воплотили в жизнь принцип истинной демократии. Жизнь каждого человека начиналась с чистого белого листа, и каждый впоследствии был волен черкать его по своему усмотрению. Людям было доступно всё, что входило в необъятные рамки современного Пространства, что же скрывалось за его пределами, никто не знал. Там была реальность.
Горацию удалось, хоть и немного, но познакомиться с ней. Впервые он узнал о том, что находиться за границами Пространства, от Ниены_745, которая приоткрыла перед ним завесу неизвестности. Ниена_745 занималась наблюдением за развитием плодов в питомнике, то есть за тем, что происходило с человеческими телами до их подключения к Пространству. Оказывается, с момента зачатия человека до момента его физического рождения, то есть до момента готовности зрелого плода к подключению в сеть, проходило не три месяца, как думал Гораций, а девять. За это время искусственно оплодотворенные клетки превращались в эмбрион, а затем в человеческий плод и, наконец, в человека. Не три месяца, а девять… И по этому расхождению в сроках, Гораций уже начал догадываться, что реальный мир будет во всём также отличаться от виртуального. Три месяца нужно было ожидать родителям рождения ребенка в Пространстве, и девять требовалось на то, чтобы вырастить готовый для подключения к Пространству плод. В виртуальном мире всё, что менялось после зачатия ребенка, так это то, что на три месяца рядом со счастливыми будущими родителями высвечивалась пометка «готовлюсь стать матерью» или «готовлюсь стать отцом», по которой все окружающие понимали, что все мысли и интересы этой семейной пары заняты теперь подготовкой к приятному знаменательному событию. Рождение ребенка открывало для каждого члена семьи новые перспективы: значительное повышение социального статуса, дополнительные привилегии, повышение рейтинга ответственности и связанные с этим новые горизонты для развития собственной карьеры. То, что увидел Гораций через камеры, установленные на работе Ниены_745, поразило и испугало его, слишком уж было непохоже всё увиденное через них на то, что встречалось Горацию в Пространстве.
Тогда стоял обычный солнечный день. Надо заметить, что по сложившимся в Пространстве традициям, все дни в году были солнечными. Считалось, что дожди, сырость, ветер, тучи вызывают у людей плохое настроение, поэтому непогоду теперь можно было встретить только в специально отведенных для неё уголках Пространства, куда каждый из желающих мог отправиться самостоятельно, чтобы побыть в одиночестве и тихо погрустить. Повсеместная же погода была всегда ясной и без осадков. Так вот, в один из обычных солнечных дней Гораций, которому тогда было лет шестнадцать, не больше, и Ниена_745, выглядевшая забавным подростком лет одиннадцати, встретились на мосту Вотербридж – отправной точке многочисленных экскурсий по одному из самых огромных мегаполисов Пространства – городу Ливингстоуну. Молодые люди познакомились совсем недавно и сегодня специально договорились встретиться здесь, на мосту Вотербридж, чтобы, подобно другим парам, отправиться в путешествие по невероятно разросшемуся за последнее время Ливингстоуну. Из всего бесчисленного множества предлагаемых экскурсий Гораций и Ниена_745 выбрали надземную поездку в вагончике электропоезда. Подобный вояж выглядел довольно старомодным, по сравнению со стремительными гонками по городу на двухместных воздушных минилайнерах, способных пролетать сквозь стены любых общественнодоступных мест или по сравнению с новомодными экскурсиями в здания муниципального совета на заседания городской думы, которые ещё совсем недавно считались закрытыми, а теперь были доступны взорам всех желающих. Однако, двухчасовое путешествие по рельсам железной дороги показалось Горацию предпочтительнее всех прочих видов экскурсий, оно позволяло не только насладиться красотами новых и старых уголков Ливингстоуна, но ещё как нельзя лучше подходило для непринужденной беседы, так необходимой на первом этапе знакомства. К тому же, в ходе экскурсии планировалось катание по любимым Горацием американским горкам… Ух, от них у Горация всегда захватывало дух! Почему-то те крутые виражи, которые описывал громыхающий по металлическим рельсам поезд, то поднимая своих пассажиров куда-то вверх, к небу, то с бешеным свистом несясь вниз, назывались «американскими горками». Позже, Гораций где-то вычитал, что название это пришло из далекого прошлого, из того древнего реального мира, который существовал ещё до возникновения Мироздания. «Значит, хоть что-то в реальности должно быть знакомым», – с надежной подумал сейчас Гораций, а тогда, купив билеты, он поднимался пешком вместе с Ниеной_745 по высоченному мосту Вотербриджу. Этот мост был несколько необычен. Отличаясь от всех прочих сооружений подобного рода, связывающих обычно два участка суши, Вотребридж соединял сушу и… небо. Один его конец расположился на земле, а второй замысловатым лабиринтом уходил куда-то ввысь. Причём, Гораций даже не представлял, на какой высоте заканчивается мост. По слухам, он был бесконечен. Вероятно, Вотербридж был построен для того, чтобы каждый из посетителей, поднявшись по нему на желаемую высоту, мог оттуда насладиться открывающимся перед ним видом. А пейзаж был действительно великолепен. Прямо под мостом несла свои тёмно-желтые воды широченная река Дайнатранс. При желании, на её поверхности можно было разглядеть огромные суда, соревнующиеся между собой в судоходстве или мелкие катерки тех, кто решил позабавиться скоростными водными пробегами. Эти малюсенькие кораблики забавно подпрыгивали на волнах, отталкиваясь от их высоких гребней и совершая в воздухе головокружительные сальто и кульбиты. Дальше за Дайнатранс начиналась территория самого Ливингстоуна – города, созданного специально для игры «Лив Анд Дай». Сначала он состоял всего лишь из нескольких кварталов с приземистыми трехэтажными домиками, узкими, плохо убранными улочками, несколькими свалками и скверно прорисованным пейзажем вдалеке. Теперь же это был огромный мегаполис, с громадой уходящих ввысь небоскребов, необъятными территориями заводов и фабрик, широченными автомагистралями и многомиллиардным населением участников игры «Лив Анд Дай», заполнивших этот игровой рай. Сама же «Лив Анд Дай» из обычного средненького экшна, превратилась в многожанровую игру и стала лидером среди всех игр. Любители стратегий и экшенов, квестов и симуляторов могли найти себе занятие по душе в огромном Ливингстоуне. Здесь хватало места всем.
