Сегодня Гораций выбрал любимую им модель Феррари F550. Бегло просмотрев выбранную трассу, он приготовился к старту. Стоя рядом с сотней, таких же, как его машин, Гораций с жадностью ловил эти последние секунды перед стартом. Те несколько мгновений, когда в висках начинает стучать от волнения, а время, кажется, растягивается до бесконечности. Никакого фальшстарта… Гораций знал, что точно по сигналу его нога должна с силой нажать на упругую педаль газа. И он нажал, вовремя, хорошо отработанным движением, заставив двигатель в одну секунду яростно завыть, а машину – рвануться с места, глубоко вдавив самого Горация в высокое кресло. Несясь по извилистой ленте дороги, Горацию некогда было любоваться красотами сотворенных создателями трассы пейзажей, он только слышал, как со свистом разрывается за окнами воздух, и видел перед собой лишь гладкое покрытие шоссе. Гораций, буквально, слился со своим автомобилем. Чётко ощущая крепкое сцепление с дорогой и улавливая даже незначительные отклонения машины под действием центробежной силы, Гораций гладко вошел в первый поворот. Уже на первых же виражах Гораций вырвался вперёд. Сегодня ему очень хотелось придти к финишу первым. Он загадал, что если выиграет эту гонку, то и в предстоящем Великом бою его будет ждать успех. Без особых усилий, отточенными годами движениями Гораций проходил вираж за виражом. Гораций выехал на верхнюю точку каменистого плато. Взглянув на карту он понял, что трассу можно считать пройденной. Впереди был простенький финальный участок пути, а позади, осталась трасса с безнадежно отставшими от его машины прочими участниками. Гораций расслабился. Отсюда сверху, открывался великолепный вид на расположенную внизу живописную равнину. Там, на желтом песке Гораций увидел тёмную змейку трассы, поросшее травой ярко-зелёное поле и зеркальное русло реки. Проезжая по широкой дороге, с одной стороны которой толпились отвесные склоны гор, а за краем другой – начинался крутой обрыв, Гораций сделал панорамный план и увидел, как где-то под ним, на петляющей нити дороги, пытаются преодолеть уже пройденный им последний крутой вираж его соперники. Выйдя на дугу, за которой начиналась финишная прямая, Гораций уже предвкушал победу, но тут произошло нечто… Гораций только успел почувствовать, как что-то изменилось под колесами автомобиля. Он недооценил участок дороги, поверхность которого внешне ничем не отличалась от прочих на этой трассе. Неожиданно Гораций ощутил, как сцепление колес машины с дорогой из жесткого, превратилось в расплавлено-маслянистое. Машина резко ушла в сторону, а Горация накренило вбок. Уже в следующий момент, разбив ограждение дороги, он вместе с автомобилем летел в пропасть. Горация крутило, болтало, било из стороны в сторону, а по его рукам, продолжающим крепко сжимать руль, прошла волна легкого жжения. В камеру общего вида Гораций видел, как его автомобиль, переворачиваясь, разбиваясь об острые камни утеса и разлетаясь на куски, неумолимо падал вниз. Достигнув подножия склона, автомобиль остановился. Гораций перевел дух. Информационное табло заботливо сообщило ему о том, что с ним произошло, в замедленном темпе и во всех подробностях показав ему его же падение. Оказалось, что Гораций выехал на участок дороги, длинной в триста двадцать четыре целых шестьдесят восемь сотых метра над которым за девяносто две секунды до этого прошел дождь, в связи с чем, коэффициент сцепления покрытия дороги с колесами машины Горация уменьшился на шестьдесят четыре процента. Не имея на своей машине такой дополнительной опции, как стабилизатор движения, Гораций сам должен был почувствовать, что на мокром участке надо снизить скорость. Теперь же, из-за своей оплошности, он вынужден был валяться вместе с обломками своего автомобиля в канаве. Гораций негодовал. Он хорошо знал эту трассу, никогда на ней не было такого, чтобы покрытие меняло коэффициент трения. Гораций не знал, что проектировщики, занимающиеся реконструкцией трассы «66», решили максимально приблизить условия на ней к реальным. Они разбросали по трассе невидимые камни, ввели случайные дожди, ураганные порывы ветра, а кое-где даже разлили на дороге лужи машинного масла и всё это только для того, чтобы воссоздать реальную непредсказуемость. Создателям, никогда не видевшим реальности, хотелось достоверно воссоздать её. Они считали, что сделали всё правильно, не зная, что в реальности опасности зачастую были не только ощутимы, но и видимы. Участок дороги, над которым пролился дождь, должен был выглядеть темнее прочих и бедняга Гораций смог бы заранее заметить его. Но откуда создателям трассы было знать об этом. Никто из них не ведал, что такое настоящий дождь. Ни один из них не бегал ребенком по тёплым мокрым лужам и не ловил языком громадные прозрачные капли, падающие вниз прямо с бездонного серого неба. Гораций гневался. Он с злостью пинал отвалившееся колесо. На самом деле, Гораций даже предположить не мог, что автомобили были придуманы людьми не для развлечений, а, прежде всего, для перемещений. О гонках тогда никто и не думал. Соревнования на автомобилях появились позже, и одной из главных целей подобных гонок было тестирование новых технологий, позже применяемых в обычных машинах для перевоза людей и их нехитрого багажа. Гораций злился. Он стоял среди обломков, а информатор заботливо демонстрировал ему, как его соперники один за другим пересекают линию финиша. Все они гладко прошли тот вираж, на котором Гораций упал. Запросив данные, Гораций понял, что к моменту прохождения другими машинами зоны с коварным мокрым покрытием, этот участок дороги уже успел высохнуть. Гораций свирепствовал оттого, что искусственно введенные на трассе нелепые случайности, поставили его, идущего первым, в более тяжелые условия по сравнению с остальными, плетущимися за ним. «Это неправильно, реальность не может быть такой!», – вырвалось в сердцах у Горация. Он не знал, что в реальности в подобном случае он давно бы уже лежал с размозжённой при падении головой, а его машина бы, изрыгнув из себя сноп пламени, взрывом разнесла бы по земле останки его тела. В реальности ошибка Горация стоила бы ему жизни, а здесь, в виртуальности он не испытал даже боли. Только злость и досада были его платой за просчет на дороге. В Пространстве можно было много раз безбоязненно ошибаться, в реальности же нельзя было ошибаться ни разу.

Недолго переживая собственную неудачу, Гораций одним жестом запустил игру заново. Не прошло и десятка минут, как он, под радостные приветствия толпы виртуальных болельщиков, первым пересек на своей сверкающей Феррари линию финиша.

После победы Гораций решил ещё немного погонять. Он сменил игру. Теперь ему предстояло пройти межгалактический путь в необъятном космосе на шустром боевом катере TPR634. Эти маленькие маневренные летательные аппараты молниями бороздили просторы вселенной, умело пробираясь между скоплений астероидов и звездной пыли. Выбрав одну из самых современных модификаций TPR634 с автоматическим стабилизатором движения и усиленным защитным покрытием корпуса, Гораций направился к кораблю. С удовольствием проведя рукой по гладенькой холодной обшивке бело-лунного «#ebf3ff» цвета катера, Гораций с нетерпением занял место в кабине и поспешил отправиться в путь. Успешно обогнув пару всепоглощающих черных дыр и оторвавшись от преследовавших его кораблей межпланетной службы системы Альтаир, Гораций влетел в кольцо астероидов. И вот в тот самый момент, когда Гораций, с диким скрежетом продирая обшивку катера и сотрясаясь от очередного удара об астероид, уверенной рукой вел свой корабль к новой неизвестной планете, он оказался на работе. Не успев опомниться от такого резкого перехода, Гораций ещё какое-то время продолжал сжимать руками воздух на том самом месте, где ещё секунду назад был штурвал катера. Однако скоро Гораций сообразил, что сработал автоматический выброс, который он выставил ещё утром на 16.00. Время пролетело незаметно и теперь час своего драгоценного времени Горацию предстояло посвятить тому делу, которым он зарабатывал себе на жизнь.