– Привет!

– Привет! Наташ, извини, я тут занят немного. Комиссия, сама понимаешь. Давай вечером созвонимся, а...

– Ладно, – грустно согласилась Наташка.

– Не обижайся, работа такая.

– Не обижаюсь.

– Вот и хорошо, вечером созвонимся. – Интонации у него были деловыми, в кабинете явно присутствовал кто-то посторонний.

На глаза тут же навернулись слезы. Наталья почувствовала себя несчастной. И главное, нелюбимой. Вот зачем, зачем ей надо было впускать кого-то в свою жизнь? Ну и что, что она жила одна? Зато тихо и спокойно. И больно ей никто не делал. А вот только попробуй, начни с кем-то встречаться... Только подпусти к себе сдуру кого-нибудь. Ведь жила спокойно, хорошо жила… И никто не трогал, и она никого не трогала. Может, дни и были серыми, зато плакать не хотелось. В дверь кто-то постучался, скорее поскребся.

– Наталья Павловна! – на пороге стоял невысокий мальчик лет десяти, – вы же наш доктор?

Вот, пожалуйста, началось. Не объяснять же ребенку, что доктором она была только в поезде.

– Да, доктор.

– У меня тут. ... В общем, я… Короче...

– Да что с тобой?

– Заноза.

– Очень хорошо. Показывай.

Парень показал грязноватый указательный палец, из которого действительно торчала заноза. Наталья достала небольшой дорожный кейс, в котором беспорядочно болталось содержимое автомобильных аптечек. А еще перед дорогой она запаслась спиртовыми салфетками для инъекций. Протерла ими руки и свои, и ребенка.

– Как тебя зовут?

– Максим.

– Как тебе удалось такую красивую занозу заполучить? – убалтывала она своего пациента, вытягивая занозу и стараясь, чтобы часть ее не осталась под кожей.

– Да я решил подмести под кроватью.

– Что?

– Мы кое-что просыпали, вот я рукой и провел, чтобы следов не оставалось…

– А что же вы такое просыпали? – Заноза была успешно удалена, палец продезинфицирован. В Наталье проснулся педагог.

– Да так...

– А все же?

– Пакетик с чипсами Только их, наверное, нельзя, вы же никому не скажете?

– Постараюсь. А много у вас этих чипсов еще осталось?

– Нет. Они же просыпались, – Максим горестно вздохнул.

– А с пола вы их не ели? – подозрительно поинтересовалась Наталья.

– Выбросили, – печально ответил он.

– Ну тогда ладно, иди.

– А вы никому не сообщите?

– Нет. Но в первый и последний раз.

Когда паренек ушел, Наталья поняла, что у нее вполне сносное настроение. Она попыталась снова расстроиться и пожалеть себя, но очень уж захотелось пойти на море. В отличие от Кати запрещать купаться ей было некому, она быстро переоделась в купальник. Правда, в какой стороне море, она представляла лишь приблизительно, но надеялась, что не заблудится.

В коридоре ей встретилась группа учителей и родителей, с которыми она ехала в поезде. Собственно, вместе с ней их и было всего семь человек. Все они направлялись в комнату администрации с пакетиками.

– Ой, Наталья Павловна, давайте с нами! – обрадовалась, увидев ее, Маргарита Петровна.

– А куда? И зачем?

– Да вы что! Деньги надо сдать на хранение и документы. А то мало ли что. Ничего такого, конечно, ни разу не случалось, но зачем же нам проблемы себе создавать!

Наталья не хотела создавать себе проблемы, поэтому быстро вернулась в комнату, собрала документы и паспорт в найденный пакетик и тоже сдала все это в администрацию.

– А, вот еще что! Наталья Павловна, у нас дискотека вечером. Вы своей дочке скажите и сами приходите.

Наталья почувствовала себя при слове «дискотека» восьмиклассницей и послушно кивнула.

Наконец ей удалось выйти за пределы корпуса. Городок, в который они приехали, был небольшим, море она нашла быстро. Теплые волны окончательно примирили ее с предстоящим отдыхом.

Накупавшись, она вернулась в лагерь. В бывшем детском саду было тихо. Оказалось, что все дети с педагогами ушли на море. Об этом ей сообщила обиженная Катя, которая одна сидела в комнате:

– Мама, ну как тебе не стыдно! Ты уже искупалась, а я сижу, жду тебя тут, как… Я-то честно не купалась и сейчас со всеми не пошла. А ты…

Посмотрев на расстроенную дочь, Наталья воскликнула:

– Надевай быстрее купальник! Мы же купаться приехали, пойдем!

– Так ты же только что… – не поверила Катя своему счастью.

– Пойдем скорее, если не захочется купаться, я просто посижу, на тебя посмотрю.

Они пошли вместе. Катя была в коротком сарафанчике. Наталья обратила внимание, что встречные молодые люди поглядывают на ее подросшую дочь с интересом.

На пляже купаться Наталья не стала, устроилась на песке и снова задумалась. Конечно, Сергей сказал, что занят. А почему ему быть незанятым? Она стареет, стремительно стареет. У нее уже дочь-невеста. Она, Наталья, в принципе через пару лет станет бабушкой. А зачем Сергею бабушка? Он молодой, мужчины в его возрасте становятся отцами, а не дедушками. И ничего у них не получится. Ничего. Тогда, в институте, не получилось, и теперь не получится. Зря она все это придумала. Зря.

– Мам, ты что?

Дочь вышла из воды и тревожно смотрела на нее.

– Так, ничего. Мысли всякие...

– Мам, ты из-за работы, да? Не расстраивайся, найдешь другую. Посмотри, у тебя даже отпуск не как у людей, опять ты всех лечишь. А уж работу точно найдешь. Лучше, чем была. А еще дядя Сережа сказал, что нас с тобой как-нибудь прокормит.

– Катюша, ну с какой стати он должен нас с тобой кормить? Сама подумай!

– Ну не должен… Но он же вроде как теперь… – Катя замялась.

– Ладно, давай не будем об этом. – Наталья понимала, что слезы у нее сейчас близко, плакать при Кате не хотелось. – Да, говорят, сегодня после ужина будет дискотека.

– Ой, а во сколько? – оживилась дочь. – Я успею собраться? Как ты думаешь, здесь есть утюг? Ой, мама, а ты мне помаду одолжишь?

– Катька! Ты задаешь сто вопросов в минуту! Откуда я знаю про утюг? Помаду одолжу.

– Мама, ужин совсем скоро! Я точно не успею! Пойдем, а?

– Хорошо. Слушай, но это же просто дискотека в лагере. Чего ты так разволновалась?

– Ты ничего не понимаешь!

Наталья лишь покачала головой. Она подозревала, что понимает.

– И как его зовут?

– Кого?

– Катерина, не прикидывайся! Того, кому посвящены будут все эти сборы!

– А ты откуда знаешь?

– Догадалась.

– Артем. Мам, пойдем, я не успею!

– Пойдем, – Наталья убрала полотенце в сумку. – Кто хотел купаться?

– Ну мама! – интонации у Кати были совсем как в детстве, когда она просила купить ей еще мороженого.

Они быстро вернулись в лагерь. Повсюду чувствовалось приближение дискотеки: девочки из всех городов, начиная с трех лет, делали себе прически. Мальчики старались казаться солидными, но доставали из чемоданов и рюкзаков чистые, к сожалению, несколько помятые парадные футболки. Пахло духами, лаком для волос. По коридорам метались разновозрастные девицы с тюбиками помады и туши для ресниц в руках. Кто-то на весь коридор просил на пять минут щипцы для завивки.

Наталья переоделась, оставив Катю собираться, и пошла выяснить, чем ей, как доктору, грозит весь этот бал.

– Скажите, – вежливо обратилась она к представителю администрации, оказавшемуся рядом, – а к вам на эти дискотеки часто местные приходят?

– Нет, что вы! Мы ворота закрываем, обходим вдоль забора. Вы про драки беспокоитесь? Нет, у нас такого не бывает.

Принаряженный народ тем временем собирался ужинать. Лагерная столовая напоминала ресторан дорогого круизного лагеря: все дамы в вечернем, кавалеры, скажем так, во фраках.

– Внимание! – объявил представитель лагеря. – После ужина до дискотеки наши гости из Санкт-Петербурга покажут вам акробатический танец!

Естественно, дети ели быстро, старались перегнать друг друга. Некоторые пробовали не доесть, но Маргарита Петровна лично проверяла тарелку каждого выходящего из столовой. И тех, у кого ужин был съеден не полностью, безжалостно отправляла доедать.