— Правда, красотка? — удовлетворенно сказала Эми. — Мы взяли мамину косметику. Ника, покружись. — Эми взяла девочку за плечи, повернула, и та чуть не упала в больших уличных туфлях. Молли едва сдержала смех.

— Ники, ты выглядишь чудесно. Прямо красотка.

— У Ники макияж, — гордо сообщила Ника.

Касси хихикнула:

— Смотри не измажь стены и мебель. — В этот момент голос Джека опять перешел в рык, и дети испуганно замерли.

— Он что, с ума сошел? — ошеломленно произнес Том. — Он же никогда не кричит.

Молли сделала глубокий вдох.

— Э-э… хотите чаю?

— Я хочу есть, — сказал Филип, и Том его поддержал:

— Я тоже. Когда будет ужин?

— Вы не знаете, что у вас должно быть на ужин?

Эми пожала плечами.

— Джек обычно достает что-нибудь из морозильника в малом сарае.

— Где это?

— Надо пройти через кабинет.

Шесть пар глаз уставились на дверь кабинета.

— Давайте-ка лучше посмотрим, что у нас под рукой, — сказала Молли. Она открыла холодильник и вынула сыр, яйца, молоко, маргарин, ветчину — не просрочена! — и несколько помидоров. — Может, сделаем квиче [1]? — предложила она.

Все закивали, Касси сообщила:

— Мама делает очень вкусные квиче.

— Наша мама тоже делала очень вкусные квиче, — тихо сказала Эми.

— Не знаю, получится ли у меня так же хорошо, как у нее, но вот о чем я попрошу вас, ребята: вы будете мне помогать. Мальчики, найдите миску, будем делать в ней тесто. Девочки, мне нужна мука, скалка и терка для сыра.

— Я тоже помогать, — сказала Ника, протягивая к ней ручки, и Молли подняла ее и посадила на стол. Туфли шлепнулись на пол; Ника выжидательно смотрела на нее.

— Ты будешь крошить ветчину на мелкие кусочки, — сказала Молли и отдала ей пакет на растерзание. — Эми, а что у нас с духовкой?

— Джек отключил газовую плиту, он пользуется вот этой, — Эми указала на электропечь.

Молли включила, с облегчением отметила, что печь почти такая же, как у нее, и повернулась к своему войску.

— Ну что, ребята, нашли миску?

Миска появилась, все помыли руки, и Молли с улыбкой сказала:

— Мы с вами сделаем лучшие в Суффолке квиче.

Они выложили маргарин, насыпали муку, замесили тесто; потом раскатали его, нарезали на куски, приготовили начинку. Наконец Молли задвинула противень в духовку.

Только стал по кухне растекаться дразнящий запах, как хлопнула дверь кабинета, потом кухонная дверь. Тихо вошел Себ — бледный, ошеломленный, еле сдерживающий слезы.

— Том, Филип, извините, я не хотел вас пугать, — сипло сказал он. — Я забыл, что связал вас. — Он обратился к Молли: — Вы тоже извините. Обещаю, что это не повторится.

Она увидела в его глазах искреннее раскаяние.

— Я знаю, — ласково сказала она. — Все в порядке, Себ, никто не пострадал.

Он сглотнул, кивнул ей и, пройдя через комнату, взбежал по лестнице и скрылся в ванной, заперев за собой дверь. Молли посмотрела на стоящего в дверях Джека.

— Ты в порядке?

Он кивнул.

— У вас все о'кей?

— Все здорово! Молли помогает нам сделать на ужин квиче, потому что мы проголодались, — похвастался Том с присущей детям способностью быстро забывать о дурном.

Джек перевел взгляд на Молли, она пожала плечами.

— Нужно было чем-то заняться, а они хотели есть. Я надеюсь, все нормально?

На его измученном лице появилась улыбка.

— Все прекрасно. Спасибо. Я надеюсь, вы останетесь с нами поужинать?

— Нет, мы… — начала она, но ее заглушили вопли протеста со стороны детей.

— Пожалуйста, — тихо попросил Джек.

Молли сдалась:

— Ну ладно. Спасибо, это будет чудесно, особенно если у тебя есть микроволновка, чтобы испечь картошку.

— Конечно, есть. Эми, вы с Касси сделайте салат, пожалуйста, а Ника… Господи, что это с Никой?

У него был такой комичный вид, что все расхохотались — напряженности как не бывало.

— Не смешно! — заплакала Ника.

Джек подхватил ее на руки, рискуя перемазаться.

— Ну что ты, детка, совсем не смешно, я извиняюсь. Ты очень красивая. — Он подержал ее на вытянутых руках и усмехнулся. — Просто шикарно! Ну, толпа, навались на работу, я умираю с голоду, давайте скорее ваш экспресс-ужин.

— Спасибо за ужин и за то, что осталась с нами. Это смягчило обстановку.

Молли кивнула.

— Ты уж не будь с ним слишком суров, ладно?

— Ну, нет. Он до конца экзаменов будет занят только зубрежкой, ему поручены дополнительные дела по дому и запрещено в течение месяца звонить по телефону. Он еще легко отделался, юный негодяй заслуживал большего.

Молли улыбнулась. Они пили кофе на кухне, сидя на потертом диване; рыжая кошка свернулась клубочком на коленях у Джека, дети смотрели телевизор в гостиной. Себ все еще был в своей комнате, Джек отнес ему ужин на подносе после того, как все закончили. Нику уложили спать, тщательно смыв всю косметику.

— Мир и покой, — пробормотала Молли, с довольным вздохом откидываясь на спинку дивана.

— Счастье, что ты догадалась про подвал.

— Я просто вспомнила себя в детстве. Мне нравилось залезать во всякие ветхие, разрушенные, малоприятные места, чтобы немного себя попугать, но сомневаюсь, что мне захотелось бы играть в таком подвале.

Он поежился.

— Я ненавижу замкнутые пространства. Предпочитаю подняться по лестнице, чем сесть в лифт.

Было что-то тревожное в том, как он это сказал. Она тихо спросила:

— С тобой что-то случалось?

Он ответил не сразу.

— Однажды я слишком близко подошел к разгадке дела. Кто-то решил, что меня нужно убрать с пути, и меня засунули в сейф.

— В сейф?

— Ну да, в обычный большой сейф. Я в нем почти мог сидеть. Воздуха было мало.

Он перевел дыхание, выпрямился, будто хотел отогнать жуткую картину. Голос его был тих и ровен, но было понятно, что в памяти она еще слишком свежа.

— И что произошло?

— Ник меня спас; он выяснил, где я, подобрал код и освободил меня в последний момент. Ему помог в этом подленький негодяй, но еще никому в жизни я так не радовался!

— А что было с тем, кто тебя запер?

— Улизнул, уже несколько лет о нем ничего не слышно; наверное, готовит очередное ограбление.

Джек посмотрел на часы.

— Полдесятого, пора укладывать этих двоих.

Молли вскочила.

— Ой, извини, я не знала, что так поздно. Злоупотребляю твоим гостеприимством.

— Не злоупотребляешь, — тихо сказал он, накрыл ее щеки большими, теплыми, нежными руками, наклонился и потерся губами о губы. — Спасибо, что побыла с нами, что сделала ужин. Я извиняюсь за Себа.

— Ты не очень на него дави, Джек, — взмолилась она. — Ведь никто не пострадал, все чему-то научились. Он не причинил зла.

— Только отнял у меня десять лет жизни, — проворчал Джек, но она уже видела, что буря прошла. Себу ничто не угрожает, он свое получил, и Джек проследит, чтобы он усвоил урок.

Молли попрощалась, загнала детей в машину, убедилась, что они пристегнулись, и поехала, провожаемая маханием рук и приветственными криками.

Дети без сил рухнули в постель — особенно был измучен Филип, — а вскоре легла и Молли. Было уже почти десять, а завтра рано вставать.

Сказалось пережитое волнение: она заснула, как только голова коснулась подушки, но сон ее был тревожный. Снились подвалы и тюрьмы, и один раз она пробудилась вся в поту, уверенная в том, что ее заперли в сейфе.

Она повернулась на спину, стала смотреть в потолок и глубоко и размеренно дышать, чтобы прийти в себя. Однако это не помогло, и Молли в который раз подивилась, что за человек такой Джек, как он мог выжить после этого ужаса?

Она думала о том, как он обошелся с Себом, что говорил за ужином, потом вспомнила прощальный поцелуй, нежный и нетребовательный — всего лишь легкое прикосновение губ.

Она хотела большего! Ей хотелось обнять его, утешить, дать ему то, что он дает другим, — доброту, поддержку, любовь.