Прямого отношения к этим смертям я не имел, хотя, признаюсь, некоторые нюансы мне известны, о чем предпочитаю говорить честно, предполагая подобную честность и со стороны, когда-то нам противостоящей.
Ося работал над этой темой не покладая рук. Десяток, а, может, и больше человек было привлечено к поиску и физическому устранению найденных, я сам лично видел показанные мне отчёты ФСБшной «наружки», с отрезанными шапками названия ведомства и адресата, сопровождавшиеся пояснениями Олега Пылёва и его же устными комментариями. На листках подробно описывались передвижения автомобиля «Гранд Чероки» Зайчикова, маршруты передвижения, места встреч и их фигуранты, с уточнением марок и номеров машин, ими используемых. Интересно отметить, что преследования были не всегда удачными из-за скоростной езды с грубыми нарушениями ПДД водителем, что заставляло преследователей «отпускать» преследуемого, дабы не «засветиться».
Моей задачей был только «глава» Измайловского «профсоюза». Несколько раз я выслеживал его, но не был готов действовать моментально, а иногда считал и ненужным. Своеобразие этих обоюдных взаимоотношений, о которых он мог лишь подозревать, с его стороны было именно предположение о возможных чьих-то действиях по его устранению, но без какой-либо конкретики, и моих, как раз таки имеющих чётко обозначенную цель. О наших «встречах» осведомлён был только я, поэтому эти строки могут быть несколько шокирующими не только для него, но и для людей его окружавших и даже родственников.
В конечном итоге для постоянной готовности был приобретен минивэн «Форд-эконолайн-350», оборудованный под съем любой аудио-видео информации, а главное – «работы» по цели из любого места, расстояния и положения, из практически любого стрелкового оружия, сразу по обнаружении объекта или в результате его длительного ожидания.
Кроме тайников под стволы: снайперской винтовки, пистолета-пулемёта с ПББС и пистолета, – которые обретались внутри этой «музыкальной шкатулки», скрытые в чревах мощной акустической системы и огромной люстры на потолке, служившие безотказно верой и правдой, хоть и вынимались на свет не часто, но в случае уже непосредственной «охоты».
Там был и холодильник, и бар, на который, прежде всего, обращали внимание любопытные милиционеры, а также биохимический туалет, тоже вещь необходимая, но служившая второстепенным задачам, изредка он оборудовался взрывным устройством для уничтожения этого дивного передвижного средства.
Также в машине можно было подогреть пищу, пользоваться аппаратурой слежения, записи и перехвата в эфире. С десяток красиво установленных тумблеров и кнопочек управляли «стопами», сигнализаторами заднего хода, сигнализацией и переключением аккумуляторов, дистанционным заводом двигателя, громкоговорителем и всякими другими необходимыми прибамбасами. Всё это стоило в несколько раз дороже автомобиля и могло быть обнаружено лишь при очень глубоком обыске, но мой внешний вид, манера общения и, конечно, привычка коррумпировать в тот период практически любого представителя власти, имеющего вопросы, давали гарантию не только качественной работы, но и безопасности, а если еще прибавить греческое гражданство и права…
Трижды эта машина была «в работе»: дважды я стрелял из неё, но это была череда акций по демонстрации своей «работы», а ещё точнее – для отчётности о проведённой работе, вызванные настойчивостью «начальства» и его небезопасным нетерпением, к которым относились и три взрыва. Один из них из-за пресловутого человеческого фактора закончился трагедией для людей вообще не имеющих отношения к этому противостоянию, правда, к тем взрывам я имею совсем косвенное отношение, примерно такое же как производители оружия к преступлениям им совершаемым…
…Но нельзя играть человеческими жизнями, даже будучи уверенным, что всё учтено и продумано, и если делать, то делать самому. Позволю себе здесь заметить, что, сравнивая ситуации использования стрелкового оружия и даже направленных взрывов, в условиях города всегда предпочтительнее первое, поскольку дает в умелых руках почти стопроцентную гарантию безопасности посторонних. Если вообще об этом возможно говорить.
Так вот, используя этот минивэн, я дважды стрелял через маленькую форточку в задней части автобуса из мелкокалиберного револьвера. Маломощный аппарат со свинцовой, безоболочной пулей для нанесения урона требовал соблюдения некоторых факторов, основным из которых является расстояние и отсутствие преград между стрелком и целью. Бессчётные тренировки из него по всевозможным мишеням, от грелки или воздушного шарика, наполненных водой или желеобразной массой, до стекла, позволили изучить возможности этого оружия и патрона на практике досконально. Я знал, на что способна пуля, выпущенная из такого ствола, именно поэтому при покушении около «Доллса» не было «осечки».
Дальше двадцати метров, через лобовое стекло, человеку ничего не угрожало, а с пятидесяти свинец плющился о блестящую поверхность, распуская лишь паутину трещин, но ясно говоря о себе и своём предназначении. Здесь я говорю о средней длине стволе револьвера, при винтовочном варианте дула было бы по-другому. Это щадящее, но пугающее предупреждение «прилетало» к «Тимохе», в лобовое стекло его «Вольво» у кинотеатра «Пушкинский» зимним вечером, чем не только озадачило его, но и испугало. То же было и с Павликом у ресторана «Щёлковская, 33» в его день рождения, но тогда я дождался, пока он зайдёт за стекло остановки.
Слова «день рождения» в этом аспекте приобретают совсем уж буквальный смысл. Всё это, разумеется, доходило до «Оси» и с их стороны, и со стороны Андрея, которому я докладывал о ведущихся планомерно «акциях», но как назло, «неудачно» оканчивающихся, создавало у них впечатление проводимой работы.
Думаю, старший Пылёв, человек неглупый, возможно, о чём-то догадывался, но суть заключается в другом: позволить себе инсценировать покушение я мог, только будучи уверен, что мой шеф сам не рад подобным задачам, спускающимся сверху. Не являясь сторонником этого противостояния, старший из братьев лишь вынужденно уступал просьбам Буторина, Олег же наоборот, увлекался, и был убеждён в их необходимости.
Кроме всего прочего, я накопил кучу материала, собранного параллельно поискам «Аксёна», и более всего не столько о местах сбора или принадлежности «точек», сколько о местах проживания его близких людей, их родственников и родственников родственников, что давало мне возможность находить их вновь и вновь, при любых переездах или передвижениях. Когда я рассказал Олегу, что контролировал некоторое время назад проводы матери Аксёнова с женой одного из его парней в Сочи, где собрались все его парни: Костя – «Костос», «Крот», Сергей «Курнос» и Тимоха, а потом точно так же встречал, мало того, командировал своего человека с проживанием в отеле «Жемчужная» и был сам в готовности вылететь туда, при появлении «Аксёна» в этой гостинице, что он обещал сделать, но волею случая не появился, Олег сказал: «Нужно было пользоваться первой возможностью и палить по провожающим, потом было бы проще». Да, действительно, такой метод действенен в уничтожении противников, но для меня и «Аксён»-то врагом не был, а здесь просто парни и ещё женщины, а ведь, как мне кажется, должен существовать негласный закон о неприкосновенности родственников, тем более жён и детей. Кстати, не только между криминалитетом, но и между криминалом и милицией.
Понимание того, что у меня накопилась в избытке информация, мало того, проанализированная и с конкретными выводами, привело к тому, что ею пришлось делиться. На этом настаивал и «Ося», а потому мне и пришлось расстаться с небольшой ее частью, хоть и не с самой свежей, но, как оказалось, все еще точной. В принципе, мне было сказано, что пяти адресов будет достаточно, и использоваться они будут в виде отправных точек для поиска того же «Аксёна», с чем я, в принципе, был согласен. Действительно, на тот период мест, которые было необходимо проверить, оказалось слишком много для моих возможностей, я еле справлялся с одной третью, с трудом успевая обрабатывать поступающие сведения, крайне важные для поиска «Осиного» противника, напомню – война прежнего нашего предводителя – «Культика» с «измайловским» предводителем закончилась смертью первого и ранением второго, так что шуток или преувеличений не было, а цена этой захватывающей игры – смерть или жизнь!
