— Ты имеешь в виду таких, как Черный Змей?

— Отчасти. Видишь ли, команчи разделились на несколько групп, каждая со своим вождем. Единого предводителя у нас не было. А значит, невозможно стало объединяться для борьбы с другими племенами или с чужеземцами. У нас не было организованной армии, а только отряды, каждый из которых вел собственную войну. Так обстоит дело и сейчас. Потому-то нас в конце концов и победят, и потому я увожу своих людей в Мексику. Наша слабость в том, что мы всегда вели кочевой образ жизни. Пора нам научиться оседлости.

— В Мексику! — с восторгом сказала Джеси, предвкушая ожидающую ее новую жизнь, отличную от всего, что она знала раньше. Но потом ее лицо затуманила тревога. — А что будет, когда мы доберемся до вашего становища? Как отнесутся ко мне твои соплеменники?

— Поначалу они решат, что ты моя пленница.

— Что это значит? Я буду жить в твоем вигваме, буду… твоей женой?

А что, если у Люка уже есть жена, вдруг подумала Джеси. Даже несколько. Мелонга говорил, что среди индейцев нередко многоженство, но она об этом вспомнила в первый раз.

Люк решил ее поддразнить:

— Вообще-то нам разрешается иметь несколько жен. Воину достаются в наследство младшие сестры его жены, и он всегда может украсть женщину из чужого племени. Кроме того, братья могут одалживать друг другу своих жен.

— У тебя есть братья? — обеспокоенно спросила Джеси.

— Нет. — Люк с трудом удерживался от смеха. — А у тебя есть сестры?

— Нет. — Джеси повернулась и увидела улыбку у него в глазах. — И других жен у тебя тоже нет, правда? А то бы ты не вез меня к себе в становище: ты же знаешь, что я никогда не соглашусь жить в гареме.

— Что такое гарем? — спросил Люк.

— Это когда у человека несколько жен. Иногда их называют наложницами. Ну, в общем, любовницы. Словом, мужчина содержит нескольких женщин и спит с ними по очереди.

— Нет, гарема у меня нет. И жены тоже нет. Но тебе придется тайком прокрадываться ко мне в вигвам по ночам, когда все будут спать. У нас такой обычай.

Джеси засмеялась:

— И не подумаю. Одно дело — предаваться любви в лесу, где никто про это не знает. А красться в вигвам мужчины ночью, опасаясь, что тебя кто-нибудь увидит, — на это способна только женщина легкого поведения.

— Вовсе нет. Таков обычай, и девушки к нему привыкли. Интимная жизнь до брака у нас не поощряется, но и не наказывается, потому что мужчина никогда рано не женится. Сначала он должен заслужить репутацию воина и охотника. Тогда он сможет взять в жены девушку, которая ему приглянулась. Так что юноши и девушки ночью ходят друг к другу.

— И ты считаешь, что я должна буду делать то же самое?

— Придется, пока мы не поженимся. Мне к тебе приходить запрещает обычай.

Джеси решила переменить тему разговора. У него еще будет возможность убедиться, что она не намерена прокрадываться по ночам в вигвам мужчины. Нет уж!

— А твоя мать жива?

— Да, — сказал Люк. Он считал Солнечную Звезду матерью.

— Как ты думаешь, как она ко мне отнесется?

Солнечная Звезда, конечно, будет в восторге, но Люк не стал говорить этого Джеси.

— Она не вмешивается в мои дела, — уклончиво ответил он.

«Вот вру-то», — улыбаясь про себя, подумал он. В отличие от матерей-индианок она никогда не скрывала от него, если была им недовольна.

— Как ее зовут? — несколько успокоившись, спросила Джеси.

— Солнечная Звезда.

— Красивое имя. Ты на нее похож?

— Нет. Она мне не родная мать. Моя мать умерла. Отец женился на Солнечной Звезде, когда я был совсем маленьким.

— А других детей у них не было?

— Нет.

Тут Люк увидел кролика и, решив прекратить нежелательный разговор, соскочил с лошади и бросился вдогонку за их убегающим обедом.

В ту ночь они развели костер на открытом месте. Утолив страсть, они лежали на спине, глядя на черный бархатный полог, который раскинула над ними природа. И вдруг по нему прочертила путь падающая звезда. Джеси радостно вскрикнула. Ей никогда раньше не приходилось наблюдать столь длинный путь падающей звезды, но никогда и не приходилось видеть весь небосвод от горизонта до горизонта.

Люк улыбнулся ее восторгу. Он и сам испытывал невыразимое счастье. Джеси заразительно радовалась всему новому, и он предвкушал удовольствие, которое получит, знакомя ее со своим миром.

Джеси не утомил долгий путь на север. Им с Люком все время было о чем говорить. Она спрашивала его, как называются встречающиеся растения и животные, а Люка интересовал Мелонга и то, чему он ее научил. Расспрашивал он и о том, как она жила в Джорджии, но никогда не упоминал ее жениха. Часы проходили в тихой радости взаимного узнавания, и они все больше любили друг друга.

Вдруг как-то к вечеру Джеси увидела на горизонте дымок.

— Это индейцы?

— Нет, это белые поселенцы. Наши друзья. Их фамилия — Тэрнедж. Мы однажды спасли их от индейцев-тонкава, и теперь они живут спокойно, потому что дружественно относятся ко всем местным племенам, ко всем проезжим. До нашего становища остался лишь день пути. Мы сегодня заночуем у них. Может быть, у миссис Тэрнедж найдется для тебя чистое платье.

Мысль о ванне, чистой одежде и приготовленной на плите пище восхитила Джеси.

— Поехали быстрей! — воскликнула она.

Когда они поднялись на холм перед домом, на крыльцо стали выходить люди. Люк помахал им рукой, и они принялись махать в ответ. Два мальчика и девочка сбежали по ступеням. Мужчина в комбинезоне и клетчатой рубашке обнимал за плечи женщину в зеленом ситцевом платье. Оба улыбались при виде давнего и дорогого друга. Рядом стояли два сына-подростка и старшая дочь.

— Рады тебя видеть, Люк. Давненько ты у нас не бывал, — сказал мужчина, когда Люк и Джеси въехали во двор. — А это кто с тобой? — настороженно спросил он.

— Только не подумай плохого, Сайлас. Она едет со мной по доброй воле. Ее зовут Джеси. Джеси, познакомься с Сайласом Тэрнеджем и его супругой Мартой. А как зовут их многочисленное потомство, я не помню.

Марта перечислила имена детей, но Джеси их тоже, конечно, не запомнила. Когда Джеси слезла с лошади, Марта обняла ее.

— Здравствуй, детка. Друзья Люка — наши друзья. Он отличный парень. Спас нам жизнь. Но откуда ты взялась? — Она отодвинула Джеси на расстояние вытянутой руки и воскликнула: — А ведь ты похожа…

— Марта! — резко одернул ее Люк. Все удивленно посмотрели на него, и он понял, что его резкость подозрительна. Но что ему оставалось делать, ведь Марта явно хотела сказать, что у Джеси такие же глаза, как у Солнечной Звезды. Этого допустить было нельзя. Он заставил себя улыбнуться и сказал: — Я надеялся, что Джеси сможет вымыться в ванне. И может, у тебя найдется для нее платье? Конечно, если вы не возражаете, чтобы мы остановились у вас на ночь.

— Не говори глупостей! Сам знаешь, что не возражаем. Джеси уложим с девочками, а ты будешь спать, как всегда, в сарае. Не знаю, почему тебе это нравится.

Марта позвала Джеси с собой, но Люк кивнул старшей дочери.

— Отведи Джеси в дом, — сказал он. — Мне нужно поговорить с твоей мамой.

Джеси была так взволнована встречей с друзьями Люка, что не обратила внимания на его странное поведение. Она пошла за пятнадцатилетней Мирой. Как только они зашли в дом, Люк отвел в сторону Марту и Сайласа и все им рассказал.

Марта вытерла глаза углом фартука.

— Господи Боже мой, как же будет счастлива Солнечная Звезда! После стольких лет встретить дочку, которую считала погибшей! Хотела бы я увидеть ее лицо, когда она об этом узнает. Благодарение Всевышнему.

— Но я не уверен, что Джеси ее дочь, — сказал Люк. — Хотя похоже, что это так.

— Да, очень похоже, — согласился Сайлас. — Конечно, у Солнечной Звезды после стольких лет, проведенных на солнце, такая же медно-красная кожа, как у всех вас, и, конечно, годы, как бывает со всеми, унесли ее красоту. Но когда я посмотрел этой девушке в глаза, я увидел Солнечную Звезду. Тут и сомнений быть не может. Само собой, Джеси ее дочь.