- Ну?

- Вот и вернись в тот момент, вернее - чуть раньше, и перемести её куда-нибудь, где тебя не ждал этот придурок.

- Ты немного не в курсе, - охладил я его пыл. - Перемещение возможно только визуально. Это будет всего лишь картинка.

- Вот оно что-о-о... - разочарованно обмяк он. - Пошшупать, значит, не получится? Как в кино?

- В том-то всё и дело.

- Ну а ты сам-то видел, кто её умыкнул?

- Я у тётки спросил, - дёрнул я плечом, - она говорит, что это я её забрал.

- И ты успокоился? Поверил? Ведь козе ж понятно, что это был не ты!

- Хочешь сказать, что она обозналась?

- Да ё-моё! - возопил Пашка в нетерпении. - Чё тут базарить-то? Давай посмотрим!

- Ну давай... - Я позвал Сезама и спросил: - Сколько времени прошло с того момента, как я вернулся из Белоруссии?

В ответ перед нашими носами в воздухе сформировалась надпись:

"Один час тридцать две минуты семнадцать секунд".

Пашка глаза выпучил:

- Эт' чего? Это он так разговаривает?

- Не мешай... - отмахнулся я и уже собрался дать браслету команду на перемещение, как вдруг одна простенькая мысль вызвала у меня полное недоумение. Я спросил у Пашки: - А куда нам двигать? В прошлое, или в будущее?

- Ты чёт' совсем плохой стал! - изумился Пашка. - Само собой, - в прошлое!

- Да, но дело спасения Насти - это ведь то, что нам ещё предстоит? Значит, это дело будущего?

- Да чё ты крутишь?! - взбеленился он. - Спасение! Ты ещё выясни, где она? Потерял-то ты её где? В прошлом! Вот и двигай туда!

Пашкино нетерпение я, конечно, понимал: ему хотелось поскорее увидеть чудеса браслета теперь ещё и в качестве машины времени. Ну что ж...

Я попросил Сезама показать нам, как развивались события с той стороны экрана, когда я сам оказался по эту.

И мы увидели очень странную сцену.

Выглядело всё довольно комично. Жаль, звука не было.

Вот я прощаюсь с тёткой. Вот она подходит к Насте, целует её. Я в этот момент поворачиваюсь к стене и в ней протаивает окаймлённый голубым свечением проём, где видна обстановка Настиной квартиры. Я, ещё ничего не подозревающий и довольный собой, переступаю кромку экрана, Настя отходит от тётки, что-то говорящей ей вослед, она кивает, а сама делает шаг в мою сторону. Но экран перед её носом гаснет и она в недоумении оглядывается на не менее удивлённую тётку. Но тут же, чуть в стороне, возникает ещё один экран, теперь уже с ярко-золотистой окантовкой, будто напитанной солнечными лучами. Из неё выпрыгиваю я-второй, в каком-то необычном серебристом одеянии, и кидаюсь к изумлённой донельзя Насте, хватаю её за руку и начинаю ей что-то горячо говорить, усиленно жестикулируя и показывая в сторону золотистого экрана. Настя, в полной растерянности, оглядывается на то место, куда только что ушёл я-первый, и что-то спрашивает у меня-второго, вытаращив глаза и неловко пытаясь высвободиться из его цепкой хватки. Я-второй, обращаясь то к ней, то к онемевшей и совершенно ничего не понимающей тётке, продолжает отчаянно жестикулировать и тащить неловко упирающуюся Настю в сторону светящегося золотом проёму экрана. На заднем плане его я разглядел незнакомый пейзаж с экзотической травой в человеческий рост. Настя часто-часто оглядывается на то место, куда только что ушёл я-первый, видимо, ожидая моего возвращения. Именно это вызывает у меня-второго приступы повышенной агитационной активности. Похоже на то, что он (или, всё-таки, я?) собирается даже на колени упасть, прижимая руку к сердцу. Наконец, лицо Насти приобретает осмысленное выражение и она, чем-то поражённая, уступает увещеваниям. Махнув напоследок обалдевшей тётке, он подмигивает в нашу с Пашкой сторону, видимо, точно зная о присутствии третьего наблюдателя, и, взявшись за руки, вместе с Настей перепрыгивает через кромку экрана прямо в густую сочную траву. Экран схлопывается и на его месте остаётся гаснущая жёлтая точка. Тётка, оставшись в одиночестве, крестится и с отсутствующим видом медленно оседает на оказавшийся рядом стул.

Я невольно рассмеялся и выключил экран.

- Ну и кто это был, по-твоему?

Пашка хмыкнул и качнул головой, едва не облизываясь:

- Это и есть твоя Настя?

- Ты от ответа не увиливай!

- Ну... Похож! Только что это на тебе за прикид?

- А вот фиг его знает! Я в такое точно не переодевался. Да и когда бы я успел?

- Хочешь сказать...

- ...Что это точно не я.

- А кто же тогда?

- Могу только глубокомысленно повторить: а фиг его знает!..

Воцарилось неопределённое молчание. Даже магнитофон не играл: кассета кончилась, а встать перевернуть ни желания, ни сил не было.

- А что это за пейзажик был на том экране, откуда ты... он... ну, в общем - похититель - выпрыгнул?

- А фиг его знает...

- Ну чё ты заладил: "фиг его знает" да "фиг его знает"! Давай спросим у браслета, раз он у тебя даже разговаривать умеет! Искать-то ты свою Настю собираешься или нет?

- Ну...

- Чё "ну"? Совсем плохой! Ей-богу! Запрягай! Это же след! Да ещё какой!

Пашка был прав. Оцепенение, напавшее на меня, действительно, лишило меня ясности мысли. А ведь всё так просто! Надежда вновь затрепетала своими перепончатыми крылышками и я, затаив дыхание, переадресовал Пашкин вопрос браслету.

"Окрестности Главного Генератора", - ответил тот.

- Ну и... где находится-то этот Генератор? - фыркнул Пашка.

Я повторил вопрос, так как Пашку он не слышал в принципе. Браслет сформировал следующую надпись:

"На одной из планет шарового скопления Эн-Джи-Си 6539". И добавил: "По одному из земных каталогов".

- Этот адресочек я уже однажды слышал, - сказал я Пашке. - Он сам оттуда родом.

- Ну и что это нам даёт? - возмутился тот. - "На одной из планет"! Да это всё равно, что "на деревню дедушке"! Поточнее нельзя?

Оказалось, что нельзя. Данные заблокированы.

- Это ещё почему?! - возопил Пашка вне себя.

- А на этот вопрос я тебе и сам отвечу: это чтоб всякий желающий не докучал с пустяками. Ройся в своём дерьме и довольствуйся тем, что дали.

- Не, ну а как же понимать то, что мы на экране видели? Ты-то ведь там уже был? Или, как это... уже будешь?.. Тьфу, чёрт! Вообще уже крыша едет!.. Короче! - отмахнулся он от своих темпоральных словоблудий. - Раз твоя физиономия там нарисовалась, значит тебя каким-то макаром туда допустили?