Хриплый голос над ухом звучит едва слышно:

— Кристина.

Резко обернувшись, она напряженно всматривается во тьму. Сердце колотится. Из-под раскачивающихся ветвей появляется фигура.

Она видела его раньше. Один из постоянных клиентов. Всегда сам по себе. Иногда он наблюдает за ней, но никогда не заговаривает. Наверное, подслушал, как ее называют другие. Обычно нервно бегающие глаза сейчас не видны.

—  Что вам нужно?

— Поговорить.

—  Нет, спасибо.

Прежде чем она успевает повернуться и сделать шаг, он прыгает из темноты. Под ногами глухо хлюпает грязь, и ее спина оказывается прижатой к холодной дверце автомобиля. Длинное ледяное лезвие касается ее правой щеки.

Она успевает сделать вдох, но не может выдохнуть. Он прижимает к ее горлу левое предплечье и убирает нож. Перед глазами все расплывается. Воздуха не хватает, и она чувствует, что вот-вот потеряет сознание.

Кристина слышит его дыхание. От мужчины пахнет чесноком и луком. Он опускает руку и, нелепо улыбаясь, отступает на полшага.

Внезапно, неожиданно даже для себя самой, она бьет его головой в переносицу, хватает за оба запястья и выбрасывает вперед колено, целясь ему в пах. Он отшатывается, но Кристина не отпускает и с силой дергает его правую руку вперед и вниз. Полуповорот — и локтем в челюсть. Он падает на машину. Разворот по часовой стрелке — поднять нож, поворот в противоположную сторону — и лезвием по груди. Он с криком заваливается на спину.

Кристина делает шаг вперед и видит падающую звезду. Бледное пятнышко растворяется над горизонтом. Кристина чувствует себя так, как будто душа отделилась от тела, и думает, что надо бы загадать желание. Наклонившись над ним, она снова поднимает нож, не замечая в его руке крохотный кинжальчик, который до этого покоился за ремешком на лодыжке. Он бьет Кристину в живот и, удерживая нож в ране, хватает ее за шею свободной рукой. Пытаясь освободиться, она падает на него и вонзает зубы в ключицу. Он снова кричит, стараясь сбросить ее, но она вцепилась крепко.

Оба, тяжело дыша, лежат в грязи. Он пытается приподняться на локтях, но падает. Над его головой в черном небе напряженно застыл бесстрашный воин Орион. Он закрывает глаза.

Когда он открывает их в следующий раз, Кристина лежит совершенно неподвижно. Он не знает, сколько проходит времени, прежде чем ему удается встать. Отворачиваясь от колючего ветра, он тащит ее тело к краю леса.

Он не хотел ее убивать.

Он идет домой, а когда поворачивает к дому, начинает идти дождь. Дождь усиливается, и ему вспоминается история, рассказанная давным-давно матерью.

Дождь был сильный, и сотни экзотических животных, спасаясь от потопа, взошли на громадную лодку. Ковчег затрещал, как будто собирался развалиться, и они поплыли. Люди, насмехавшиеся над Ноем, стояли, сбившись в кучку, на скале и умоляли забрать их. Но было уже поздно. Вода смыла людей и затопила землю. Спаслись только Ной, его жена и дети и животные.

Вспоминая ту давнюю сказку, он представляет себя одним из оставшихся на скале. Вопрос лишь во времени. Рано или поздно вода смоет и его.

10 апреля 1987 года 10.17

— Батнер Кридмур, дерьмо ленивое, пошевеливайся!

Джейк, водитель, давит на клаксон. Пожалуй, единственное преимущество, которое дает работа в «Единой посылочной службе», состоит в возможности помучить новичков-курьеров во время доставки, и Джейк пользуется этим преимуществом на все сто. Он знает о живущих на своем маршруте едва ли не все и с удовольствием утаивает от Батнера кое-какие интересные детали. Например, то, что мисс Джексон, которая «без ума» от мужчин в форме, на самом деле— он. Или что собаку на Сикомор, 123, никогда не сажают на цепь.

Джейк наблюдает за происходящим из кабины грузовика и хохочет, хохочет, пока из глаз не начинают катиться слезы. Сегодня он прямо-таки ерзает от нетерпения, а это означает только одно: объектом шутки снова станет Батнер. Снова Батнер.

Джейк жмет на педаль газа, и Батнер откидывается на спину и закрывает глаза.

Он почти не спит с тех пор, как убил ту девушку. «Она собиралась убить меня, — думает Батнер. — Черт, я не хотел ничего плохого. Только поговорить».

Но слова не пришли. Они не пришли, а где-то внутри его появилось желание кричать. Он схватил ее. От нее исходил такой чудесный запах. Цветов и корицы. Он помнит, что хотел попробовать этот вкус. А потом почувствовал, как вспыхнула от боли грудь. Зачем только он взял с собой те чертовы ножи? Чтобы напугать ее. Да, чтобы напугать. Всю жизнь он провел среди людей, которые не питали к нему никаких чувств. Страх— это уже что-то. Но за что бы он ни брался, у него ничего не получалось как надо. Так случилось и на этот раз, он все испортил. Она разозлилась. Попыталась убить его. Он защищался, но полиция ни за что ему не поверит. Потому что у него были ножи.

На следующее утро, когда раны на груди больше походили на царапины, оставленные коготками котенка, чем на следы лезвия, он уже не был уверен в том, что что-то вообще случилось, пока не увидел репортаж в теленовостях. На фотографиях, заполнивших экран, она выглядела еще прекраснее. Прекраснее, чем любая кинозвезда или принцесса. Совершенство, которое не описать словами. Убежденный, что полиция схватит его в ближайшие дни, он стал подумывать о том, чтобы сдаться. Продолжал ходить на работу, терпеливо снося насмешки Джейка и спрашивая себя, когда же придет полиция.

Но никто не пришел.

Кошмары стали невыносимыми, и он иногда чувствовал облегчение оттого, что не может уснуть. Подвешенные вверх ногами тела, кровь, стекающая в красную реку. Круг, вырезанный на груди у каждого. Он не узнает лиц, но ясно видит этих людей. Постепенно лица начинают меняться, и боль одного передается другому. Перед тем как проснуться, он всегда видит одно и то же: лицо Кристины у всех жертв. Глаза открыты, губы беззвучно шевелятся, произнося слова, которых он не слышит. А потом его рубашка становится влажной и липкой от невидимой раны.

—  Хватит дрыхнуть, приятель. У нас пакет по адресу Уиллоу-Драйв, 1310.

Джейк кивает в сторону одноэтажного желтого домика с большими эркерами. С улицы видна почти вся гостиная — спинка дивана, шкафчик, столик, простая, но красивая люстра. Батнер берет журнал доставки и небольшой ящик.

Прежде чем позвонить, он оглядывается на Джейка, который чуть не давится от смеха, с трудом сохраняя серьезное выражение. Дверь открывается, и перед Батнером предстает громадный, толстый и абсолютно голый мужчина.

—  Да?

— Э…

Батнер отворачивается, стараясь решить, что делать дальше.

—  У вас для меня посылка?

Голос глубокий и веселый.

—  Да… э…— Батнер смотрит в журнал, потом на жирные, волосатые ноги. — Мистер Лоренс Кассуто?

— Точно. — Голый мужчина берет ящик, расписывается и ревет: — Эй, Джейк, как дела?

—  Жив-здоров, Ленни. А у тебя?

— Как видишь.

Оба хохочут, и Батнер неуверенно улыбается. Джейк, . наверное, несколько недель ждал возможности заехать к чертову нудисту Ларри.

Усевшись на свое место, Батнер поворачивается к Джейку и бормочет:

—  Никакая работа этого не стоит.

11 апреля 1987 года 3.57

С крыши девятиэтажного здания город кажется мирным и темным. Из постели Батнера выгнал еще один кошмар — его рубашка промокла от пота, на щеках стынут слезы. Он не помнит, как оделся и как вышел на крышу. Он не знает, почему стоит на краю, взирая на спящий город с завистью и презрением. Босые ноги мерзнут, лицо окоченело от мелкого противного дождя.

Как и те люди, которые насмехались над Ноем, Батнер видит в темноте знак прощения. Прилив все выше, и теперь остановить видения и покончить с бессонными ночами и постоянным страхом разоблачения можно только одним способом.