— Это проповеди преподобного Мура.
— Самого Мура?
Деймон встал и знаком предложил Мелани сесть на его место. Он казался искренне заинтересованным.
— Да, причем написанные им собственноручно, — подтвердила Мелани, бережно выкладывая листы на стол возле компьютера.
Деймон встал сзади и оперся на спинку стула, на котором сидела Мелани. Он уже потянулся к документам, но спохватился и спросил:
— Их можно трогать?
— Можно, только обращайся с ними бережно.
— Я умею быть очень нежным, — заверил Деймон, переворачивая страницу. Через несколько секунд он вдруг негромко рассмеялся. — Похоже, преподобный считал Тихуиту гнездом порока. — Он покосился на заваленный бумагами стол. — Что, все документы написаны по-английски?
— Попадаются и на местном языке, я их откладываю в сторону, чтобы отдать переводчику. Но таких немного, до появления миссионеров на острове не было своей письменности. Ну... я начинаю?
Деймон объяснил, как заносить информацию в базу данных. Иногда, показывая, куда ставить курсор, он накрывал руку Мелани своей. Когда он наклонился совсем близко, от его дыхания волосы у нее на виске слегка зашевелились. Мелани снова ощутила легкое покалывание под кожей. Она быстро вздохнула и стала смотреть на экран так сосредоточенно, что через несколько минут глаза начали слезиться.
Деймон выпрямился, отошел от стола и сунул руки в карманы.
— В том месте, где сейчас мигает курсор, можешь вставить свои примечания, — сказал он.
Мелани с удивлением отметила, что в его голосе чувствуется какое-то напряжение. Задумавшись об этом, она нажала не ту клавишу, пришлось начинать сначала. На этот раз она все сделала правильно.
— Хорошо, — бесстрастно одобрил Деймон. — Теперь можешь закрывать программу. — Он прошелся вдоль стола, разглядывая стопки документов. — И много тут этого добра?
— Целые горы. Не знаю, успею ли я закончить работу за шесть месяцев. Но, наверное, когда процедура будет отлажена, дело может довести до конца и кто-то другой.
Деймон взял со стола потрепанную книгу в кожаном переплете, кое-где подпорченную водой.
— Это судовой журнал с китобойного судна, которое разбилось о рифы у берегов Тихуиту в семидесятых годах прошлого века.
Он осторожно раскрыл книгу, и Мелани вдруг некстати вспомнила, какие у него нежные руки, как приятно было чувствовать их на своей груди, когда они целовались у водопада. Она покосилась на Деймона, склонившегося над книгой и разбирающего слова, написанные когда-то моряком, которого давным-давно нет в живых.
— Странное возникает чувство, когда держишь в руках эти книги, правда? — спросил Деймон, подняв голову и посмотрев на Мелани.
— Да, это удивительно — читать написанное человеком, который жил так давно. Ты никогда его не видел и не увидишь, и все-таки кажется, будто вы знакомы.
Деймон кивнул.
— Такое же чувство возникает, когда общаешься по интернету. Люди, которых я никогда не видел и вероятнее всего никогда не увижу, кажутся мне знакомыми. Наши занятия чем-то похожи: я устанавливаю связи в пространстве, а ты — во времени.
— Да, — тихо согласилась Мелани, думая о том, возникнет ли когда-нибудь подобная связь между ними. Они живут под одной крышей, но между ними существует незримая стена, которую оба всеми силами стараются сохранить.
Кажется, все идет гладко, но Мелани чувствовала, что под внешне безмятежным существованием таится напряжение, и интуиция подсказывала ей, что Деймон это тоже чувствует. Между ними словно протянулся канат, на который ни один из них не решается поставить ногу, потому что до земли далеко и нет никакой страховочной сетки.
7
Деймон стал задерживаться на работе допоздна, иногда приезжал домой перед самым обедом. Он даже переставил письменный стол в спальню, и зачастую свет в его комнате горел далеко за полночь.
Однажды, вернувшись с работы, Деймон застал Мелани в обществе какого-то молодого островитянина. Она впустила его в дом примерно за полчаса до этого. Когда Деймон вошел, Мелани перелистывала книгу в красочной обложке. Деймон выразительно покосился на кувшин с фруктовым соком и два стакана, стоящие на столике между двумя плетеными креслами, и его брови вопросительно поползли вверх.
Гость встал.
— Добрый вечер, мистер Ривз. Я разговаривал с вашей очаровательной женой...
— О чем, интересно? — не слишком вежливо перебил Деймон. Он смотрел не на мужчину, а на Мелани.
— Я представляю Тихоокеанский институт Священного писания. У нас есть специальное предложение, суть которого я как раз объясняю миссис Ривз.
— Так вы коммивояжер?
— Мы распространяем среди населения Священное писание. Наша организация пользуется поддержкой короля. Детская Библия...
— У нас нет детей.
— Я уже говорила мистеру Филдингу, что... — попробовала вмешаться в разговор Мелани.
Ничуть не обескураженный коммивояжер расплылся в улыбке.
— Но если вы только недавно поженились, самое время делать покупки. Когда у вас родится первый ребенок...
Продолжая говорить, он открыл свой дипломат и стал там что-то искать.
— Спасибо, мы пока повременим с покупкой детской Библии, — сухо сказал Деймон. — Дорогая, если ты закончила с этим...
Поняв намек, Мелани закрыла лежащую у нее на коленях книгу и протянула торговцу.
— Спасибо, как-нибудь в другой раз.
— Я оставлю вам визитную карточку, — не сдавался тот.
Деймон метнул на него такой взгляд, что бедняга заторопился к выходу.
— Позвольте проводить вас, мистер Филдинг.
Когда Деймон вернулся в комнату, Мелани налила себе сока и наполнила стакан для Деймона.
— Строго ты с ним обошелся.
— Я не знал, что и здесь есть торговцы-разносчики. — Деймон устало опустился в кресло и взял стакан. — Зачем ты его впустила?
— Не вижу в этом ничего плохого. А у тебя есть Библия?
— По-моему, Библия есть у каждого. Думаешь, ты поступила разумно, пустив его сюда?
— Разумно? — недоуменно переспросила Мелани.
— Ну да. — В голосе Деймона послышались нетерпеливые нотки. — Я же тебе говорил, как серьезно на острове относятся к вопросам нравственности. Женщине, которая недавно вышла замуж, не пристало принимать наедине привлекательного молодого мужчину.
Его менторский тон рассмешил Мелани.
— А ты видел хотя бы одного тихуитского мужчину моложе пятидесяти, которого нельзя было бы назвать привлекательным? Я лишь предложила ему выпить холодного сока, пока я посмотрю его книги. Кстати, ты так и не дал мне возможности ответить, хочу ли я у него что-то купить или нет.
— А ты хотела?
— Не знаю, может, и нет. Но ты взял решение на себя.
— Мне казалось, если бы его товар тебя заинтересовал, ты сказала бы об этом.
Мелани понимала, что Деймон прав, но не хотела закрывать тему.
— После того, как мой муж только что отказался? Разве на Тихуиту не принято, чтобы жены во всем слушались мужей?
— Наверное, принято, но ты, похоже, не из таких?
— Это точно.
— Так я и думал. А жаль.
Деймон замолчал и стал пить сок. Взгляд, которым Мелани его смерила, был красноречивее всяких слов. Деймон улыбнулся.
— В гневе ты прекрасна.
— Ты сам напросился.
— Да, верно. Мне нравится смотреть, как ты принимаешь вызов. Глаза горят, ты вскидываешь подбородок с таким бунтарским видом, что мне хочется...
— ...Щелкнуть меня по носу? — дерзко подсказала Мелани.
— Нет. — Взгляд Деймона остановился на ее губах, и в комнате повисло молчание, полное такого внутреннего напряжения, что, казалось, воздух вот-вот начнет потрескивать. Но опасный момент прошел, и Деймон откинулся на спинку кресла. — Я думал, что торговцев приглашают в дом только одинокие домохозяйки, изнывающие от скуки.
— Что ты хочешь этим сказать?
Деймон вскинул брови.
— У тебя есть работа.
— Да, но...
— Но?
— Ладно, ничего, — пробормотала Мелани, поднося к губам стакан.
