Через плечо Бархана я видел, что Лунатика нигде нет. Он не вмешивался. Ему некуда было деваться и негде спрятаться, мой напарник будто растворился в ночи. Я сам теперь отступал к торцу крыши и уже испытывал сильную тревогу. «Электра» вдалеке потрескивала и бросала синеватые отблески на всю эту нелепую сцену.

— Слушай, мужик, ну что ты ко мне пристал, — сказал я Бархану просто так, но только зря сбил дыхание, потому что он немедленно ответил атакой.

Лунатик не вмешивался.

Я стоял на краю крыши, отступать было некуда, бежать некуда.

Бархан мог меня зарезать, но, видимо, решил соблюсти некоторое равновесие, поэтому, пнув меня в живот, сбросил с крыши спиной вниз. Он мог бы и гранату бросить вслед, но не успел.

Уже почти падая на груду битых кирпичей, я видел, как шлем Бархана треснул под ударом пули. Сам же я пробил спиной переплетение тополевых ветвей, пролетел расстояние до земли и, рухнув на кучу битого кирпича, успел увидеть, как шлем противника раскололся от повторного выстрела.

Только после этого Бархан, качнувшись, упал за мною вслед.

Противник упал на те же кирпичи, на которые свалился я, и почти рядом, но с одной столько разницей — у меня-то в контейнере комбеза находилась «пружина». Я хоть и ушибся, но не опасно, Бархана же падение (вместе с двумя точными попаданиями в голову) почти убило.

Теперь я сидел рядом с ним ошеломленный. Не столько свершившейся победой, сколько той сценой, которую видел краем глаза, в тот самый миг, когда почти уже падал спиной вперед.

Я ясно и отчетливо увидел, где на самом деле находилась позиция Лунатика. Он вообще не прятался. Он стоял, невидимый по другую сторону «электры», и перед самым выстрелом просто и без колебаний шагнул прямо сквозь нее.

— Он еще жив, — сказал я Лунатику, когда тот подошел вплотную, держа винтовку наготове. — Может, поговорить хочешь?

— Не хочу.

— А я не против. От него много можно узнать — в том числе ради чего он за мной столько гонялся.

Бархан действительно еще жил, по крайней мере ребра под броней немного приподнимались при каждом вздохе. Я снял с него пробитый шлем, чтобы увидеть лицо, и увидел его…

Лицо у Бархана было самое обыкновенное, как у человека лет тридцати пяти, правильное, с небольшим белым шрамом у переносицы. По такой физиономии никто бы не догадался, что имеет дело с одним из самых опасных киллеров Зоны.

— Ты меня слышишь?

Он разлепил веки и посмотрел как-то тускло и равнодушно.

— Кто тебя нанял?

Он опять не ответил.

— Крылов об этом знал?

И тут Бархан ухмыльнулся, да так, что меня насквозь пробрало. Даже проиграв подчистую и умирая, он издевался над нами, как хотел, но при этом смотрел через мое плечо в сторону Лунатика.

Он и «оприходовался» точно так же — с иронической ухмылкой и глядя мне через плечо. Когда я и сам оглянулся, Лунатик стоял какой-то тусклый и подавленный. В вещах мертвого Бархана не нашлось ни писем, ни фото, только совершенно пустой коммуникатор со стертыми данными и две неиспользованные гранаты Ф-1.

Я вернулся в наглухо заваленную комнату и забрал остатки наших вещей, патроны и АКМ. Для этого пришлось пробираться бывшим путем Бархана — влезть на крышу через балкон, только у меня не было Бархановского экзоскелета. Потом я спустился через чердак в пробитую нами же дыру в перекрытии.

— Можно было и здесь заночевать, надежное место, — сказал я, когда вернулся.

— Не хочу, — твердо и резко сказал Лунатик.

Он так и не надел шлем, вместо этого стоял, подставляя лицо ночному ветру, а ветер Зоны редко приносит что-то путевое.

— Ну, не хочешь — как хочешь, пошли.

Мы брели через ночь, мимо разрушенных домов, сломанных деревьев, смятых телефонных будок и расстрелянных статуй.

Потом, разложив костер, сидели на ступенях крыльца в чужом и давно брошенном дворе, возле заколоченной двери.

Я вспоминал события и пытался выстроить из них цепочку. Молчание Бархана и рассказ Эксы порознь мало что значили, но вместе — подтверждали именно то, что сказал «свободовец». Бархан каким-то образом стал причиной моих проблем. Что дальше делать, я не знал. Перед глазами до сих пор стоял Лунатик, без вреда для себя идущий через «Электру». Проще всего было списать это свойство на использование «вспышки» или «бенгальского огня», но таких артефактов не было ни у меня, ни в вещах напарника. Он прошел через аномалию, потому что так захотел, вот и все.

Лунатик тем временем уже заснул, я не будил его ради расспросов, думал, расспросы подождут до утра. После уничтожения Бархана эйфория безопасности и победы наступила сама собой, это было короткое, но замечательное состояние. Черт с ней, с историей о крысе на «Агропроме», подумал я. После боев за Лиманск все изменится. Теперь все видели, кто есть кто, все проверено кровью. Или я вернусь в организацию, или уйду на Большую землю — в любом случае жалеть не буду. Адреналина мне теперь хватит надолго, памяти о войне группировок — тоже.

…Отрезвление наступило следующим утром. Октябрьский мутный рассвет вставал над Лиманском. Бои с «Монолитом» возобновились в юго-восточной стороне. Я рассматривал карту, соображая, где могут находиться те самые «артефакты Лиманска», которые все эти недели не давали Лунатику покоя.

— Как ты через «электру» вчера прошел? — спросил я как бы между прочим.

Он заметно смутился.

— Ты видел?

— Да, видел. И что?

— Так, ничего…

— Зачем раньше скрывал?

— В смысле?

— Лунатик, ты не тупи. Я тебя спрашиваю — как ты через аномалии ходишь?

Я понимал, что мой напарник расстроен, нервничает и многое скрывает, меня это только злило, наверное, проявила себя запредельная усталость. Мы рисковали прошлой ночью, я взял на себя роль «наживки» для Бархана и доверял Лунатику полностью, он же не хотел объясняться по поводу того, что явно уходило за пределы нормы даже для Зоны.

— Ладно, будем считать, что у тебя пара неучтенных «вспышек» в кармане. За другими артефактами куда пойдем? Дальше в западную сторону?

— Нам не туда.

— Как не туда?

— Ты же сам видишь, нет тут никаких особенных артефактов, — грустно сказал Лунатик. — Столько же, сколько везде, может, даже меньше. Просто город. Пустой город.

— Тогда на кой хрен ты меня сюда вел?! — сорвавшись, заорал я в ответ.

…Я уже сказал — мы устали как собаки, были такие же грязные и голодные, за последние сутки в меня стреляли сотни раз. До этого я ради дела терпел «переговоры» с Факиром и едва не был им же убит, видел разгром «Долга» в Лиманске и безумных «монолитовцев» на улицах, я потратил все, что у меня было, и не нашел ничего взамен. Даже Полозова я до сих пор не разыскал и начинал всерьез подумывать, не был ли этот сталкер порождением еще одной галлюцинации. Хабар, собранный в Лиманске, не мог мне заменить ни бросивших меня или расстрелянных друзей, ни перековерканную жизнь, ни умершую Ингу. Однако то, что сказал Лунатик, исчерпало мое терпение до конца. Не из-за хабара, а потому, что подрывало остатки доверия.

— На кой хрен ты мне врал?! Зачем просил сюда вести?

Я хотел схватить его за воротник и как следует тряхануть, но не мог — Лунатик носил броню, а ее не очень-то ухватишь. Я попытался тряхнуть его за плечи, но он решительно вывернулся.

— Погоди, Моро, погоди… сейчас я объясню, можно многое прояснить… Да не надо меня бить, пожалуйста, понимаешь, это не потому, что я боюсь, просто оно ни к чему не приведет…

Глава 22

Лунатик

Октябрь 2011 года, Зона, Лиманск.

— Надо было сразу сказать тебе правду, — говорил он, — но так получилось, Моро, извини, что я не смог. Ты только не думай, что не хотел. Я очень хотел, но ты или не слушал, или обстоятельства вмешивались. Потом, понимаешь, некоторые вещи обдумывать нелегко. Я ведь спрашивал тебя, можно ли вылечить зомби?