– А если на тебя свалится большая любовь?

– Тогда туфли пойдут тебе в подарок.

– Серьезно? Надеюсь, завтра тебе счастье обрушится на голову.

Я отвезла Людку домой, а сама отправилась к папе, по пятницам я обычно его навещала. Я – поздний ребенок, мама родила меня, когда ей исполнилось сорок, в пятьдесят семь она как-то вернулась с работы очень уставшей, сказала, что неважно себя чувствует, и прилегла отдохнуть. Папа пошел разбудить ее к ужину, но она уже не дышала. Я тогда училась на первом курсе, другая жизнь, другие заботы, наверное, это и помогло справиться с потерей. Папа мамину смерть переживал очень болезненно. Незадолго до этого его отправили на пенсию, он и так-то чувствовал себя потерянным, а тут такое горе.

– Ему надо на работу устроиться, – хмуро заметила Людка, заглянув к нам через месяц после похорон.

– Кто его возьмет?

– Батя твой отличный специалист. Главное, проявить настойчивость.

Неделю мы прочесывали Интернет в поисках вакансий, а потом я сообщила папе, что его приглашают на собеседование. Он пожал плечами, но на собеседование отправился. На работу его приняли, интерес к жизни понемногу возвращался. Через три года Людка вдруг заявила:

– Твоему отцу не помешают романтические отношения.

– Я с ним говорила на эту тему, никого на месте мамы он не представляет, – пожала я плечами.

– Попытка не пытка. У Вики сестра двоюродная не замужем.

– Ты спятила, что ли? Сколько ей лет?

– Понятия не имею, но годится ей в тетки. Вика говорит, она хорошая, по молодости были серьезные проблемы со здоровьем, и детей она иметь не может, муженек ее бросил, нашел себе какую-то дурищу лет на пятнадцать его моложе. Все-таки мужики ужасные свиньи…

– Ты кого имеешь в виду? – потеряв нить разговора, уточнила я.

– Ну, не папу же твоего… короче, давай знакомить.

Через неделю Вика пришла к нам со своей двоюродной сестрой, действительно годившейся ей в тетки. Милая женщина, которая явно испытывала неловкость от нашей затеи. Папа, конечно, все понял, но вел себя джентльменски.

– По-моему, она симпатичная, – заметила я, когда гости ушли.

– Да… но, в общем, зря ты это затеяла, дочка.

Однако он ей позвонил. Хорошо зная папу, не сомневаюсь, сделал он это из благородных побуждений, опасаясь, что женщина чувствует себя отвергнутой невестой. Они встретились, погуляли в парке… потом она позвонила, а через пару дней вновь позвонил он. В общем, стали встречаться. Где-то через год папа сказал мне, пытаясь скрыть смущение:

– Ты не будешь против, если мы с Софьей Ивановной… – и замолчал.

– Что ты, папа, – бросилась я к нему в объятья. – Я так за тебя рада…

Отец переехал к Софье, а я осталась в нашей трехкомнатной квартире, которая теперь казалась несуразно большой.

С Софьей мне повезло. Мы очень быстро подружились. Заменить мне маму она не пыталась, но рядом с ней я совершенно определенно не чувствовала себя сиротой. Наблюдать их трогательную заботу друг о друге было приятно, и новый дом отца стал для меня родным.

У папы я засиделась допоздна, а вернувшись к себе, часа полтора болтала по скайпу с подругой, которая уже год жила в Берлине. Вечер по всем статьям можно было назвать удачным, но стоило мне оказаться в постели, тоска, ставшая привычной за эти месяцы, вновь явилась. Не помогли ни любовный роман, ни старая комедия, которую крутили по одному из телеканалов.

Я долго лежала с закрытыми глазами, пока наконец, не заснула. Утром встала в дурном расположении духа и решила убраться. Какое ни есть, а занятие. Иногда помогает избавиться от назойливых мыслей. Но не в этот раз. Ближе к обеду я вдруг поняла, что в ресторан идти не хочу. Никакой причины для этого не было. Наверное, просто сработало предчувствие. Мой ангел-хранитель в тот день, должно быть, очень старался, но не преуспел. В какой-то момент я всерьез попыталась изобрести подходящий предлог остаться дома. Внезапная болезнь… или еще что-то в этом роде. Я даже взяла в руки мобильный, с намерением позвонить Ирине, но слишком хорошо знала, что последует за этим: Ира позвонит Людке, та примчится и будет битый час твердить, что по мне психушка плачет. С какой такой стати я выдумываю болезни, чтобы субботним вечером торчать дома в одиночестве?

В общем, наплевав на предчувствие, я в конце концов начала сборы, даже не догадываясь, что приготовила мне судьба. Впоследствии я не раз думала: останься я тогда в своей квартире и… Что? Бог его знает… Ведь в ресторане в тот вечер я все-таки оказалась…

День рождения у Ирины был во вторник, и она уже успела его отметить в кругу семьи. В ресторан она пригласила лишь нас с Людкой, затевалось что-то вроде девичника. Подозреваю, Нефедова, как и Людка, считала, что романтическое приключение пойдет мне на пользу. Знали бы мои подруги, чем для меня все это обернется…

Около пяти в дверь позвонили. Я пошла открывать и на пороге обнаружила Людку.

– Шикарно выглядишь, – сказала я, она ответила с серьезным видом:

– Пока красилась, трижды сознание теряла от такой-то красоты. А ты почему не готова?

– Готова, – пожала я плечами. – Осталось только новое платье надеть.

– Нет, так не годится. Ты ж в ресторан идешь, а не собираешься участвовать в городском конкурсе скромниц.

В повседневной жизни косметикой я пользовалась редко, считая, что у меня и без того яркая внешность. Ресницы и брови темные, чего ж краску переводить? Губы пухлые, иногда я этого стеснялась, помадой не пользовалась, если только блеском, да и то зимой. Тени я терпеть не могу, а кожа у меня без видимых дефектов и выглядит на редкость свежо, несмотря на мой унылый вид. Сама Людка называла ее «мечтой косметолога».

Волосы я успела уложить и искренне считала, что к походу готова. Людка страдальчески закатила глаза.

– Ты, конечно, красотка, но мужики по большей части ужас какие безглазые, надо подчеркивать достоинства, не то они их, чего доброго, не разглядят. Давай-ка садись, через двадцать минут будешь королевой бала.

Я махнула рукой, но в кресле устроилась. Людка настояла, чтобы я села спиной к зеркалу, и принялась колдовать над моей физиономией. Потратила она больше двадцати минут, и я уже начала томиться. Удовлетворенно кивнув, она развернула меня к зеркалу, должно быть, насмотревшись передач, где дурнушки за полчаса превращаются в красавиц. Взглянув на себя в зеркало, я лишь головой покачала.

– Ну? – нахмурилась Людка.

– По-моему, ты перестаралась, – сказала я, потянувшись за салфетками.

– Спятила? Классно получилось. Роковая красотка…

– Вот именно, – кивнула я. – Сама подумай, ну какая из меня женщина-вамп?

– Офигительная. – Людка сгребла салфетки и забросила их куда-то в угол. – Я что, зря старалась? Короче, я намерена получить свои туфли в подарок, так что надевай платье и пойдем разбивать сердца мужиков.

Я пожала плечами и потащилась в спальню переодеваться.

Ровно в шесть мы входили в ресторан. Ира уже ждала нас в зале за столиком, сервированным на троих.

– Вот это да, – ахнула она, когда мы приблизились к столу, моя боевая раскраска впечатление произвела.

– Все, что есть сказать, адресуй Людмиле Алексеевне. Это благодаря ей я выгляжу вождем племени сиу.

– Я бы на твоем месте такую подругу на руках носила.

– Ага, – подхватила Людка, – жертвую собой, лишь бы подруги сегодня блистали.

Я махнула рукой, и мы расхохотались, обращая на себя внимание.

Я вспомнила про букет и протянула его Ирине, а Людка вручила наш подарок. Подскочивший официант принес вазу для цветов и принял у нас заказ.

Людка начала вертеть головой в поисках подходящей жертвы.

– Девочки, в моей душе зреет убежденность, что вечер будет необыкновенным, – хихикнула Ира. – Три красотки на любой вкус: брюнетка, блондинка и шатенка.

– Главное, чтоб нас за шлюх не приняли, – хмыкнула я.

– Да что за наказание, – возмутилась Людка. – Начинай получать от жизни удовольствие.