Ближний Восток все больше становится объектом притязаний иностранных государств, их игральным мячом, районом, где сталкивались прежде всего французско-британские интересы, что особенно отчетливо проявилось спустя 40 лет, когда европейские великие державы заставили Мухаммеда-Али возвратить Турции все отнятые у псе сирийские земли. Еще через 20 лет, в 1860 году, в Бейруте высадились французские войска, выступившие на стороне маронитов в их борьбе с друзами. Турецкий султан был вынужден предоставить Ливану широкую автономию, что вполне соответствовало колониальным устремлениям Франции.
И опять главным образом Франция и Англия в последнюю треть прошлого столетия пытались экономически подкрепить свои усилия по обеспечению политического влияния на Ближнем Востоке, причем Англия утверждалась в основном на территории между Евфратом и Тигром, то есть в современном Ираке, и в Палестине, а Франция укрепляла свои позиции в остальной части Сирии.
История XX века полна страшных преступлений, совершенных империализмом. К самым отвратительным и коварным из них относится его политика по отношению к арабским народам. Империалисты не останавливались ни перед какой подлостью: от предательства до нарушения договора, от изгнания мирных крестьян со своих полей до отправки их в огромные концентрационные лагеря, от убийств отдельных патриотов до жестоких бомбардировок беззащитных людей в городах и деревнях.
Когда британские и французские империалисты старались все более расширить сферу своего влияния на Ближнем Востоке, неожиданно появился еще один конкурент, высматривавший себе место под солнцем в мире, уже в значительной степени поделенном: это было германское кайзеровское государство, превратившееся после победоносной войны с Францией в хищного, жаждущего добычи империалистического волка с огромным аппетитом. Взгляд его пал на Ближний Восток. Здесь он рассчитывал найти для себя широкое ноле деятельности. Германский кайзер Вильгельм II тотчас заявил о притязаниях немецкой крупной буржуазии. После того как он завязал «вечные узы дружбы» с турецким султаном, он предпринял в 1898 году шумный визит в Дамаск и Иерусалим. Как мы уже знаем, кайзер преподнес султану Саладину роскошный гроб, а городу на горе Елеонской — протестантскую церковь. По все это была лишь мишура. Важно было то, что германским монополистам удалось заполучить концессию на постройку Багдадской железной дороги. Строительство этой дороги, исключительное право на которое Османская империя дала немцам, началось в конце прошлого столетия. Вскоре немцы разработали проект Хиджазской железной дороги якобы для того, чтобы связать Дамаск со святым городом Меккой, а на самом деле с целью включить в планы немецких империалистов также и территории Саудовской Аравии.
Сначала все было тихо. И вдруг посреди пустыни появляется небольшое, крытое красной черепицей здание вокзала, перенесенное как будто по мановению руки волшебника из Марка или Лаузитца в пустыню между Дамаском и Амманом. Если подойти к зданию ближе, то нетрудно убедиться, что почти все совпадало: небольшой грязный зал ожидания, черная доска с расписанием, окошечко дежурного по вокзалу, в стене перед домиком — скамья, в нескольких шагах от него — будка с двумя дверями: одной — для мужчин, другой — для женщин; не забыт даже крошечный садик вдоль рельсов. Абсолютно очевидно, что немецкие конструкторы не слишком-то себя утруждали обдумыванием того, чтобы как-то приспособить строительную идею к арабскому пейзажу. «Что хорошо для Германии, то хорошо и для остального мира», — наверное, рассуждали они. Так типовой проект небольших немецких вокзалов был перенесен в арабскую пустыню.
Между прочим, не только маленькие вокзалы на многочисленных станциях Хиджазской железной дороги, по и Центральный вокзал в Дамаске как две капли воды похож на вокзалы небольших городов, построенных в Германии в начале века.
Развитие инфраструктуры Османской империи облегчало проникновение немецкого капитала к район Ближнего Востока и наносило весьма ощутимый ущерб английской и французской конкуренции. Одни видели в этом угрозу для своих коммуникаций между Суэцким каналом и Индией — а мечтали они, например Черчилль и Ллойд-Джордж, об установлении протектората над Средневосточной империей, простиравшейся от Египта и Сирии до Индии. Другие опасались угрозы их традиционным притязаниям на отдельные территории Сирии, главным образом на прибрежные районы. Когда в 1913 году кайзер решил направить в Турцию группу ведущих военных специалистов под руководством генерала Лимана фон Сандерса с поручением реорганизовать турецкую армию по прусскому образцу, они забили тревогу. Стремясь ослабить германо-турецкий альянс, британские империалисты начали проявлять интерес к арабскому освободительному движению, направленному против турецкого господства. На Ближний Восток засылались английские, а позднее французские и американские агенты, часто под видом археологов, чтобы приобрести влияние на арабских вождей. Из них наибольших успехов добился легендарный британский агент Т. Е. Лоуренс.
Лоуренс действительно одно время занимался археологией. Согласно официальному документу, он прибыл в Сирию, чтобы собрать материал о замках крестоносцев. За годы, проведенные на Ближнем Востоке, он в совершенстве овладел арабским языком, изучив несколько диалектов. Благодаря превосходному знанию языка, всех сторон жизни, быта, а также образа мыслей арабов ему удалось войти в доверие арабских шейхов и спровоцировать их на антитурецкие выступления. Особенно большого доверия он добился у шерифа Хусейна, который в период турецкого господства владел Хиджазом, то есть значительной частью нынешней Саудовской Аравии, и вел свое родословное древо от самого пророка. Кроме того, эмир Хиджаза был главой центров исламского мира — городов Мекки и Медины, — где находились места деяний пророка и Кааба — величайшая святыня ислама.
Скоро Лоуренс стал своим человеком при дворе Хусейна. Когда началась первая мировая война, Лоуренс пытался втянуть Хусейна в совместные действия с арабскими патриотами и побудить его принять участие в восстании против турецкого засилья, которое должно было бы ослабить юго-восточный фланг германо-турецкого альянса. Хусейн по определению Лоуренса, «был почтенным, хитрым, своенравным и в высшей степени благочестивым человеком». Он находился под большим влиянием своего британского советника и ждал лишь случая, чтобы избавиться от турецкого господства.
В 1915 году он отправил своего сына Фейсала в Дамаск для установления контактов с Центром арабских тайных обществ. Но Хусейн был человеком осторожным. Он хотел действовать наверняка, а не просто полагаться на посулы Лоуренса; он потребовал гарантий от британского правительства и получил их. Правительство его британского величества в ходе письменных переговоров, продолжавшихся в течение 1915 года, заверило Хусейна, что он сможет объединить территории Арабского Востока со своим королевством, если решится взять на себя руководство восстанием арабов против Турции.
Поверив письменным заверениям англичан, Хусейн дал согласие. Восстание разразилось летом 1916 года. Фейсал взял на себя военное руководство при сотрудничестве Лоуренса, и в изнурительных боях в пустыне ему удалось отрезать базы турецких войск от источников снабжения, уничтожив только что построенные участки Хиджазской железной дороги. Британские войска под командованием генерала Алленби объединились с арабскими вооруженными силами и уничтожили турецкие соединения. Немецкий генерал Лиман фон Сандерс взял на себя непосредственное командование турецкими вооруженными силами, но изменить что-либо он уже был не в состоянии. 1 октября 1918 года Фейсал, Алленбн и Лоуренс бок о бок вступили в Дамаск под приветствия и ликование арабского населения, полагавшего, что цель освободительной борьбы достигнута. Поколения боролись за независимое арабское государство, и много пламенных патриотов было убито турецкими оккупантами. Теперь, казалось, пришел час освобождения.
Но британское правительство ни на минуту не думало сдержать данное арабам слово. Еще во время переговоров с Хусейном британские и французские империалисты пытались договориться о разделе между собой сфер влияния в процессе колониального порабощения арабских народов после разгрома Османской империи, для чего, собственно, им и понадобилась поддержка арабов. После длительных тайных переговоров обе стороны пришли к соглашению, и в 1916 году дипломаты Сайкс и Пико заключили по получению своих правительств соглашение, о котором арабы узнали только после того как молодое Советское государство опубликовало тайные документы из царских архивов. Лоуренс позднее открыто подтвердил факт предательства, заявив по поводу британских договоров с Хусейном: «С самого начала было ясно, что, если мы выиграем войну, это обещание станет пустой бумагой, и если бы я был честным другом арабов, то посоветовал бы им идти по домам и употребить свою жизнь не для таких целей… Я пошел на обман, будучи убежден, что арабская помощь была необходима для пашей быстрой победы на Востоке и что лучше, если мы выиграем и нарушим слово, чем если проиграем».
