Уолли заявился в 17.30 после изнурительного дня, который провел в поисках жертв крейокса. Поиск не выявил никого, кроме Честера Марино, но Уолли не утратил энтузиазма. Перед ним маячило великое дело. Клиенты уже ждали его, и он собирался их найти.
– Оскар говорит по телефону, – сказала Рошель. – И он расстроен.
– В чем дело? – поинтересовался Уолли.
– В появлении карточки для игры в бинго с разводом за триста девяносто девять баксов.
– Умно, да? Мой дядя играет в бинго в клубе ветеранов.
– Блестяще. – Она быстро рассказала ему о Фландерах.
– Вот видите! Сработало, – с гордостью заявил Уолли. – Главное – заманить их сюда, миз Гибсон, вот что я всегда говорю. Триста девяносто девять долларов – это наживка, а потом вы дергаете удочку. Оскар великолепно справился.
– Как насчет недобросовестной рекламы?
– По большей части мы только ею и занимаемся. Вы когда-нибудь слышали о крейоксе? Лекарстве для снижения холестерина?
– Возможно. А что?
– Он убивает людей, если уж на то пошло, и он обогатит нас.
– Думаю, я уже слышала о нем. Оскар положил трубку.
Уолли направился прямиком к двери Оскара, постучал, тут же открыл и сказал:
– Я слышал, тебе понравилась моя реклама на карточках бинго.
Оскар стоял у стола с развязанным галстуком. Он явно испытывал необходимость выпить. Два часа назад он был готов к схватке, а теперь ему хотелось уйти.
– Да ладно, Уолли, мы уже для карточек бинго докатились.
– Да, мы – первая юридическая фирма в Чикаго, которая решила использовать карточки бинго.
– Мы были первыми уже несколько раз, но до сих пор на мели.
– Это уже в прошлом, мой друг. – Уолли потянулся к своему портфелю. – Ты когда-нибудь слышал о лекарстве для снижения холестерина под названием крейокс?
– Да, да, его принимает моя жена.
– Что ж, Оскар. Оно убивает людей.
Оскар улыбнулся и взял себя в руки.
– Откуда ты знаешь?
Уолли со свистом опустил стопку статей на рабочий стол Оскара.
– Вот твоя домашняя работа, здесь все о крейоксе. Большая фирма, которая специализируется на гражданских исках, на прошлой неделе подала в суд Форт-Лодердейла коллективный иск по поводу крейокса. Они утверждают, что лекарство значительно повышает риск сердечных приступов и инсультов, и у них есть эксперты, готовые подтвердить это. «Веррик» выпустила на рынок больше дерьма, чем все остальные крупные фармацевтические компании, и выплатила самые большие суммы за возмещение ущерба. Миллиарды. Похоже, крейокс – их последнее бесполезное детище. Ребята, специализирующиеся на массовых исках, как раз просыпаются. Это происходит сейчас, Оскар, и если мы урвем дюжину или больше дел о крейоксе, то разбогатеем.
– Я слышал это и раньше, Уолли.
Когда такси остановилось, Дэвид снова проснулся, хотя и пребывал в полубессознательном состоянии. Сделав над собой усилие, он сумел просунуть две двадцатидолларовые банкноты на переднее сиденье и, напрягшись еще больше, умудрился выползти из такси. Он убедился, что водитель отъехал, и тут его вырвало в сточную канаву.
Потом ему стало гораздо лучше.
Рошель как раз наводила порядок на столе и слушала перебранку партнеров, когда с порога до нее донесся звук тяжелых шагов. Нечто стукнуло в дверь, а потом распахнуло ее. Молодой человек с диким взглядом и красным лицом неуверенно стоял на ногах, но был хорошо одет.
– Чем могу вам помочь? – весьма настороженно спросила она.
Дэвид смотрел на Рошель, но не видел ее. Он огляделся, покачнулся и прищурился, стараясь сосредоточиться.
– Сэр? – произнесла она.
– Мне нравится это место, – сказал он. – Мне очень, очень нравится это место.
– Как мило. Могу я?..
– Я ищу работу, и вот где я хочу работать.
Эй-Си, почуяв неприятности, обогнул угол стола Рошель.
– Какая прелесть! – воскликнул Дэвид и захихикал. – Собака! Как его зовут?
– Эй-Си.
– Эй-Си. Точно. Здесь вы должны мне помочь. Как это расшифровывается?
– Охотник за «скорой помощью»[12].
– Мне нравится. Мне очень, очень это нравится. Он кусается?
– Не трогайте его.
Оба партнера тихо материализовались на месте действия. Они стояли у двери кабинета Оскара. Рошель бросила на них встревоженный взгляд.
– Вот где я хочу работать, – повторил Дэвид. – Мне нужна работа.
– Вы юрист? – спросил Уолли.
– А вы Фигг или Финли?
– Я Фигг. Он Финли. Вы юрист?
– Думаю, да. Сегодня в восемь утра я еще работал в фирме «Роган Ротберг», был одним из шестисот сотрудников. Но я это бросил, во мне что-то щелкнуло, я сломался и отправился в бар. Тяжелый выдался день. – Дэвид облокотился о стену, чтобы встать ровнее.
– С чего вы взяли, что мы ищем юриста? – спросил Оскар.
– Юриста? Я, скорее, думал о вступлении на таких условиях, чтобы сразу стать партнером, – произнес Дэвид, а потом скорчился от смеха. Остальные даже не улыбнулись. Они недоумевали, как поступить, но позже Уолли признался, что подумывал вызвать полицию.
Когда смех прекратился, Дэвид снова собрался и повторил:
– Мне очень нравится это место.
– Почему вы уходите из крупной компании? – спросил Уолли.
– О, по многим причинам. Скажу просто, что ненавижу работу, ненавижу людей, с которыми работаю, и ненавижу клиентов.
– Вы отлично вольетесь в наш коллектив, – заметила Рошель.
– У нас нет вакансий, – заявил Оскар.
– Да ладно вам! Я учился на юридическом факультете Гарварда. Готов работать на полставки, по пятьдесят часов в неделю, в два раза меньше, чем я работал раньше. Понимаете? На полставки! – Он опять засмеялся.
– Простите дружище, – извиняющимся тоном сказал Уолли.
Где-то недалеко просигналила машина: протяжный безумный звук возвещал о том, что все может кончиться исключительно плохо. Еще один водитель резко нажал на тормоз, и еще на целую секунду вся фирма «Финли энд Фигг» затаила дыхание. Звук столкновения, которое случилось потом, прозвучал громко, куда более выразительно, чем обычно, и стало очевидно, что на перекрестке Престон, Бич и Тридцать восьмой столкнулось несколько автомобилей. Оскар схватил пальто. Рошель – свитер. Они выбежали за Уолли через парадный вход, предоставив пьяницу самому себе.
Другие офисы вдоль Престон тоже опустели: юристы, клерки и их помощники бросились осматривать место происшествия и утешать раненых.
В аварии пострадало как минимум четыре машины, все были повреждены и разлетелись в разные стороны. Одна перевернулась на крышу, и у нее до сих пор крутились колеса. Во всей этой суматохе слышались крики, а в отдалении завыли сирены. Уолли подбежал к сильно покалеченному «форду». Дверца переднего пассажира была оторвана, и девочка-подросток пыталась выбраться из салона. Она была оглушена и испачкана кровью. Он взял ее под руку и увел подальше от разбитых машин. Рошель помогала, пока они усаживали девочку на ближайшую скамейку у автобусной остановки. Уолли вернулся на место бойни в поисках других клиентов. Оскар уже нашел свидетеля – человека, который поможет им вычислить виновного и таким образом привлечь клиентов. В «Финли энд Фигг» знали, как работать с дорожно-транспортными происшествиями.
Мать девочки сидела на заднем сиденье, Уолли помог и ей. Он довел женщину до автобусной остановки, где ее с распростертыми объятиями приняла Рошель. Появился Винс Голстон, их конкурент с другой стороны улицы, и Уолли заметил его.
– Держись подальше отсюда, Голстон! – рявкнул он. – Теперь это наши клиенты.
– Ничего подобного, Фигг. Они еще ничего не подписали.
– Держись подальше отсюда, осел.
Толпа собралась быстро: зеваки спешили на место происшествия. Образовалась пробка, и многие водители вылезали из машин посмотреть на происходящее.
Кто-то прокричал:
– Пахнет бензином! – И это тут же вызвало панику.
«Тойота» перевернулась вверх дном, и ее пассажиры отчаянно пытались вылезти. Крупный мужчина в сапогах пинал окно, но не мог его разбить. Люди кричали, визжали. Вой сирен слышался все ближе. Уолли кружил около «бьюика», водитель которого, похоже, потерял сознание. Оскар раздавал всем визитки.