Итак, начали игру французы. Адмирал Миссиеси со своей эскадрой прорвался из Рошфора. Англичане кинулись за ним. Адмирал Кохран с полутора десятками линкоров метался по атлантическим просторам, но все было напрасно. Уже 20 февраля Миссиеси был на Мартинике.

В поисках неприятеля Нельсон метался по Средиземному морю, несколько раз доходя до Египта. Эмме он писал: "Я уже проделал тысячу лиг в погоне за ним (Вильнёвом. — В. III.). Единственное, что меня сейчас интересует, — это французский флот. Не будет мне покоя, пока я его не найду, а французам не будет покоя, когда я их найду".

Леди Гамильтон слала ему любовные стихи собственного сочинения:

Тем временем, узнав об успехе адмирала Миссиеси, Наполеон объявил:

— Теперь я сделаю второй ход и посмотрю, чем на него ответят англичане!

18 января, пользуясь свежим ветром, Вильнёв покинул Тулон и взял курс на Сардинию. Английские фрегаты следовали за ним в почтительном отдалении до темноты, а затем поспешили к главным силам.

— Тулонская эскадра двинулась на восток! — донесли они Нельсону.

— Кажется, Бонни решил повторить свою нильскую авантюру! — прикинул, глядя на развернутую на столе карту, Нельсон, после чего приказал поднять сигнал: "Курс на Египет".

И второй акт разыгрываемой драмы остался за Наполеоном. Настроение императора испортил лишь тот факт, что, попав в полосу штормов, корабли Вильнёва получили большие повреждения, вследствие чего были вынуждены вернуться в Тулон. Вскоре вслед за вернувшимся Вильнёвом к Тулону подошел и одураченный Нельсон.

Возвращение Вильнёва расстроило Наполеона. Он был вынужден отменить намеченную высадку десантного корпуса в Ирландию и скорректировал свой план. Теперь французский флот должен был прорвать английскую блокаду и устремиться в Вест-Индию. Там, объединившись, он должен был вернуться в Ла-Манш и обеспечить переправу Великой армии в Англию.

Что касается эскадры Вильнёва, то она должна была снова прорываться из Тулона, а затем, присоединив в пути корабли Картахенской и Кадисской испанских эскадр, совместно следовать на Мартинику. Там прибывший флот должен был присоединить к себе эскадру Миссиеси и уже после этого ждать подхода Брестской эскадры Гантома. Против такой армады англичанам выставить было уже нечего.

30 марта Вильнёв вновь обманул Нельсона. Он вырвался в открытое море, в то время как Нельсон болтался с кораблями где-то у Сардинии. Увы, но разведывательные фрегаты Нельсона потеряли французов в первую же ночь.

Без всяких препятствий Вильнёв достиг Картахены. Казалось, теперь можно было объединиться с испанцами. Однако последние, сославшись на отсутствие соответствующих распоряжений, отказались присоединиться к французам. Последствия этой неразберихи были печальными.

Разругавшись с испанцами, Вильнёв благополучно проследовал мимо Гибралтара и зашел в Кадис. Там к нему присоединились один французский и шесть испанских линкоров. 14 мая Вильнёв уже был на Мартинике.

Что касается Нельсона, то он только 16 апреля узнал о выходе французов из Тулона в океан. До этого времени английский вице-адмирал был уверен, что Вильнёв пойдет в Египет. Почему у Нельсона была такая уверенность, так и осталось тайной.

На этот раз ветры были встречные и Нельсон только 6 мая добрался до Гибралтара.

— Тулонская эскадра заходила в Кадис, а затем исчезла в океане! — доложили ему с разведывательных судов.

— Скорее всего, Вильнёв пошел в Английский канал! — решил Нельсон.

Только спустя несколько драгоценных дней он узнал, что усиленная Тулонская эскадра давным-давно ушла в Вест-Индию.

— Мы отыщем лягушатников и там! — не слишком расстроился Нельсон. — Курс на Барбадос!

В Англии, однако, уже зрело недовольство нерасторопностью своих моряков.

4 июня 1805 года Нельсон подходил к Мартинике. Однако атаковать Вильнёва он не решился.

Теперь все зависело от Брестской эскадры Гантома. Прорвется он в Атлантику — и у французов будет огромная фора перед противником. Но Гантом из Бреста так и не прорвался. Наполеон нервничал. Ему снова приходилось на ходу менять все планы. Единственное, что удалось, — это выслать из Рошфора на Мартинику к Вильнёву один линкор с приказанием ждать прихода Брестской эскадры 35 дней. После чего идти в Ферроль, присоединить к себе полтора десятка тамошних кораблей и следовать в Брест для деблокады Гантома. Затем Наполеон желал видеть объединенные франко-испанские силы в Ла-Манше для обеспечения десантной операции.

Но на этом интрига не закончилась. В день, когда Нельсон прибыл на Барбадос, Вильнёв решил атаковать своим флотом этот остров. Однако, когда французские и испанские корабли подошли к Барбадосу, англичан там уже не было. Дело в том, что Нельсон, получив ложные сведения, что французы находятся южнее, поспешил в погоню.

Только 8 июля Вильнёв узнал, что его давний противник уже находится в Вест-Индии. Решив не испытывать лишний раз судьбу, французский командующий поспешил возвратиться в Европу.

Спустя три дня после отплытия французского флота о бегстве Вильнёва узнал Нельсон. Реакция его была мгновенной:

— В погоню!

Собрав на флагманском "Виктори" своих капитанов, он делился с ними своими предположениями:

— Ставлю десять против одного, что Вильнёв помчится в дорогой его сердцу Тулон!

— А если он возьмет курс в какой-нибудь из атлантических портов? — подал голос командир "Ориона" Кодрингтон.

— Ну это вряд ли! — хмыкнул Нельсон. — Мы разворачиваем форштевни на Гибралтар!

И эта партия осталась за французами! Как оказалось впоследствии, Вильнёв и не думал о Тулоне. Свой флот он привел в атлантический Ферроль.

Второй раз Нельсон пересек океан, даже на горизонте не увидев паруса противника. Это было уже почти поражение…

Надо отдать должное прозорливости Наполеона. Хитроумные комбинации французского императора окончательно сбили с толку британских адмиралов, и теперь они бестолково метались по всей Северной Атлантике не в силах понять, что же на самом деле происходит. Что же касается Нельсона, то он так и не смог избавиться от навязчивой идеи об операциях французов в восточной части Средиземного моря. Синдром Абукира прочно завладел мозгом вице-адмирала.

Однако Нельсону на этот раз все же повезло. Перед тем как покинуть Вест-Индию, он отправил в Англию бриг с известием, что Вильнёв ушел в Европу. По случайному стечению обстоятельств бриг в один из дней увидел на горизонте французский флот. Определив курс Вильнёва, бриг поспешил в Плимут. С этого момента английское Адмиралтейство наконец-то начало понимать направленность наполеоновского плана. Так как уже было бездарно потеряно много драгоценного времени, в Лондоне начали действовать решительно. Отряду кораблей, блокировавшему Рошфор, было велено как можно скорее соединиться с эскадрой адмирала Кальдера, который в это время с десятью линкорами находился недалеко от Ферроля. Самому же Кальдеру было велено, присоединив к себе подошедший отряд, ждать подхода Вильнёва, чтобы разгромить его на подходе к Ферролю.