-Вообще-то, меня так еще никто не называл.
А и правда, кем я только не была в своей жизни, но вот подарком - никогда, потому что, я - далеко не подарок. И это - совершенно объективно.
Найт выдвигает свое предположение:
"Теперь я почти уверен в том, что вчера ты имела в виду блины".
Вчера? Блины? Он о чем?
"Вчера я сказал тебе о том, что ты невероятно вкусно пахнешь, и что я изголодался по тебе. А ты просила меня подождать. Так вот, я говорил о тебе, а ты - о блинах"
Точно, получается, что мы с ним вчера общались "на разных языках" - каждый о своем.
"Бэби, я сейчас выключу свет, и ты не сможешь увидеть то, что я буду тебе говорить. Впервые в жизни я сожалею о том, что у меня нет голоса, потому что мне очень хочется, чтобы ты имела возможность услышать мои слова о том, как сильно я тебя люблю, как сгораю от желания к тебе, и о том... девочка моя любимая, мне так жаль"
Мои руки уже лежат на его затылке, и мои губы уже прикасаются к его губам, чтобы показать ему, что я ни о чем не сожалею, и что мне не нужно слышать его слова для того, чтобы ощущать всю силу проявлений его любви ко мне.
... В кромешной темноте прислушиваюсь к тому, как раздевается Найт, и к тому, как гулко бьется мое сердце. Найт что, тоже слышит удары, раздающиеся из моей груди? Наверно да, чем же еще объяснить то, что он кладет свою ладонь под мою ключицу и тихонечко цокает, мол "все хорошо". И я понемногу успокаиваюсь. Его ладонь опускается ниже под мою рубашку, а его губы тут же занимают ее место. Мне удается сделать движение, чтобы развязать ленточку, и Найт продолжает за меня начатое - быстро стягивает мою ночнушку с моих плеч вниз по рукам, и я слегка выгибаюсь, чтобы дать ему возможность снять ее с меня полностью.
Мы начинаем очень несмело, как будто боимся вспугнуть друг друга. Мои пальцы аккуратно зарываются в его волосы, затем опускаются ниже, чтобы исследовать его спину. Его пальцы мягко мнут мои груди, его губы ласкают мою шею, и, когда они доходят до мочки моего уха, я поощрительно подаюсь к нему всем телом. Это мое движение заставило Найта усилить и давление губ, и давление пальцев... что-то не так... чего-то не хватает... о Боже, на его пальцах нет ногтей... он чувствует изменение во мне, и тут же отодвигается. Я тихо умоляю: "Все хорошо, Найт, прости, это - от неожиданности, прости, иди ко мне...". Он находит мою руку, и я понимаю, что он дает мне возможность прикоснуться к его пальцам. Мои тактильные ощущения передают мне примерную картинку того, как могут выглядеть его фаланги, на которых отсутствуют ногти. Мне не удается нащупать в себе ни тени неприятия или брезгливости - пальцы как пальцы, ну с некоторым отклонением от нормы, так ведь и я - не эталон совершенства:
-Что ж, теперь я могу быть спокойной, зная, что ты не сможешь меня поцарапать, - в момент звучания последнего слога моего последнего слова, Найт прикусывает мне шею, - ой, но ты вполне сможешь меня покусать... ой...ой... ой
Мои "ой" вызваны не моим страхом перед зубами мужа, они вырываются из меня помимо воли каждый раз, когда в места "укусов" на смену его клыкам, приходит кончик его языка.
Найт мягко переворачивает меня на бок спиной к себе, и его "трио" (зубы-губы-язык) дразнит сначала мою шею, потом мою спинку вдоль позвоночника, надолго задерживаются на моей попке, оттуда сразу перемещается в местечки под коленками. Его руки при этом следуют за этим трио по пятам, но им наскучивает роль последователей, и они становятся самостоятельными в своих действиях сразу же после того, как сдвигают мою ногу таким образом, чтобы получить доступ к внутренней стороне моего бедра. Его "трио" с пальцами вдоволь резвятся там, как слаженные союзники. И все было бы хорошо в этой их "игре", но:
-Найт, пожалуйста...
Как странно, он даже не дослушал мою просьбу (больше напоминающую по своей интонации жаждущий стон), как четко понимает ее, и тут же переворачивает меня на другой бок лицом к себе. Укладывается рядом, находит мои губы, и я получаю то, чего хотела - возможность быть не пассивным, а равноправным участником нашей "игры". Еще одно "странно" - он принимает для этого именно ту позу, которая полностью устраивает мое тело. Моя голова лежит на его предплечье, моя нога перекинута через его бедро. И только сейчас Найт приступает к настоящей прелюдии, потому что все его предыдущие действия были скорее прологом будоражащих меня ласк.
Его губы, руки, тело двигаются в унисон со мной, и у меня складывается впечатление, что мы с ним делали это не одну сотню раз, и что мы уже давно знакомы со всеми потаенными местечками друг друга.
Мое сознание медленно вытесняет все лишние для этого процесса мысли, переключаясь в режим "ожидания удовольствия". Оно уже не контролирует мои телодвижения, которые становятся все более тягучими и нетерпеливыми. Мои вдохи такие частые, что мои легкие с трудом справляются со своей гипервентиляцией.
Чего же он ждет? Мое тело уже не просто демонстрирует свою готовность, оно прямо требует перехода к основной части нашего действия.
Мои постанывания достигают своей предельной громкости, а мой низ живота стянут томлением до такой степени, что это приятное чувство вот-вот подойдет к болезненной грани ощущения неудовлетворенности. Все... не могу терпеть:
-Найт...
Неужели ему нужен был этот мой призыв для того, чтобы идти дальше? Ага... так и есть, и мне остается лишь надеяться на то, что он ждал его с нетерпением.
...Мой муж не дразнил меня, и не играл со мной, он умело подвел меня к моему пику, и крепко держал мое тело в своей цепкой хватке, когда разделял со мной мою эйфорию. Мне было так хорошо и так сладостно, что я "потерялась" и в своих ощущениях, и в своих мыслях, и в своем теле, когда неосознанно воскликнула: "Рэд!"... Нет-нет-нет... я не могла... я не сказала это вслух... что со мной не так? ... что я натворила?
-Найт, извини меня, я виновата, я так...
Мой муж ласково гладит мои щечки, аккуратно целует мои губы, и тихо цокает у меня над ухом...
Что сделано, то сделано, и ничего уже нельзя изменить.
Найт нежно укладывает меня на бок, и "пишет" пальцем на моей спине отдельные буквы, которые легко складываются в слова: "Я тебя люблю. Сладких тебе снов". Мне надо сказать ему что-то приятное, мне надо выразить словами всю ту нежность, которая переполняет меня до краев:
-Найт, мне очень хорошо с тобой.
Чувствую его ответ на моей спине:
-А мне больше ничего и не надо...
Три точки - три легких поцелуя.
Наутро я проснулась в постели одна... Воспоминания о прошедшей ночи вихрем проносятся в моей голове, и мне становится ясной причина моего одинокого пробуждения. Я назвала моего мужа "Рэд", а такое не прощают. Вот что бы я сделала на его месте, если бы он назвал меня другим именем? Смогла бы я простить его за это? Нет, нет, и нет...
