Очень. Особенно...
Особенно что?
А то, что ты всегда так уверен в себе, — ответила она шутливо.
Он рассмеялся. Соседи оглянулись в их сторону, зашикали, но ему было все равно.
—Чему ты смеешься?
Но в этот момент поднялся занавес, представление началось и все взоры устремились на сцену. Зрители внимательно следили за развитием действия, смеялись, аплодировали, очарование спектаклем овладело всеми.
Вечер прошел прекрасно. В автобусе, по дороге домой, Сара и Билл не умолкали ни на минуту, делясь впечатлениями от спектакля. Всего несколько часов назад они не могли бы беседовать так сердечно. Зашел разговор и об Армстронге.
Получала ли она какие-либо вести о нем, поинтересовался Билл.
Нет, — ответила девушка.
А мне казалось, что ты должна была получить от него хотя бы поздравительную открытку к празднику, — поддел ее Билл.
Мне тоже так казалось, — спокойно ответила она. — Но я не видела его с того дня, как он перестал ходить на репетиции.
Когда вы думаете показать вашу постановку?
Должны были в конце января, а теперь не знаю, — нахмурилась Сара. — А как у вас в команде?
Никаких перемен, все по-прежнему, — сказал Билл. — Но когда Армстронг вернется, я предложу ему мировую. Я так решил. — Билл много думал об этом в последнее время, когда не было ни хоккея, ни занятий в школе, ни Армстронга. Ему казалось, что он принял правильное решение. — Не вижу причин, почему мы должны переносить наши отношения в команду.
Я тоже так считаю.
По чисто подметенной дорожке они подошли к крыльцу дома Гордонов.
Зайдем? — предложила Сара. — Пит, кажется, собирается сегодня играть в бридж. А мы посмотрим телевизор, послушаем праздничные колокола, и фейерверк должен быть сегодня...
Охотно, — согласился Билл.
Когда они вошли в гостиную, Пит, Пинчер Мартин, Уинстон Крищук и Стретч Бьюханен сидели за картами перед включенным телевизором. Пит, задумавшийся над очередным ходом, едва кивнул им, а остальные повскакали с места, радостно приветствуя пришедших.
Что это за игра при таком грохоте телевизора? — развела руками Сара.
Боимся пропустить новогоднюю передачу, — отозвался Пит, отложив карты и отодвигаясь от стола. — По этой программе обычно передают спортивные известия. Надеюсь, они не изменят своему правилу по случаю Нового года. Интересно, как сыграли кельвинцы.
С картами было покончено. Сара принесла из кухни бутылки кока-колы и блюдо с тминным печеньем, и все шестеро уселись перед телевизором. Билл несколько смущался, что одет слишком празднично по сравнению с остальными. В театре с Сарой ему было хорошо в этом костюме и галстуке, но тут царила иная атмосфера.
Раздался перезвон колоколов. Наступил Новый год. Ведущий программы поздравил всех, пожелав счастливого Нового года. Ребята поднялись с мест и, взявшись за руки, устроили хоровод вокруг стола, вторя праздничной песне.
Запыхавшись, они уселись перед телевизором, смеясь и постепенно успокаиваясь, с нетерпением ожидая передачи спортивных новостей. Вскоре они услышали: «А теперь несколько слов о спорте. Сегодня не много спортивных событий. Большинство хоккейных команд сегодня не играли, чтобы дать своим игрокам отпраздновать встречу Нового года как все. Однако интересное сообщение получено из Уайт-Сити, где сегодня проводился товарищеский матч между командой Брэндрн-колледжа и командой школы имени Кельвина. В середине третьего периода кельвинцы вели 2:1, но брэндонцам удалось сравнять счет. Победную шайбу, так же как и предыдущую, забил Клифф Армстронг, который в начале сезона играл в команде Северо-западной школы... — От этого неожиданного сообщения мальчики опешили, а ведущий продолжал: — ...как стало известно, Клифф Армстронг вернулся на жительство в Брэндон и будет играть в здешней команде, ведущим игроком которой он являлся в прошлом году...»
Глава 11
Крики, которыми два дня спустя трибуны встретили появление на льду хоккеистов Северо-западной школы, были далеко не приветственными.
Во время первой в этот вечер встречи, в которой кельвинцы одолели даниэльмаковцев со счетом 3:1 и всего на очко стали отставать от северозападников, трибуны вели себя спокойно, словно сберегая силы для команды Северо-западной школы.
Эй, тупицы, — раздался мальчишеский возглас, — где ваш бомбардир?
Что с вашим Сильным человеком? — крикнул кто-то фальцетом, имея в виду Армстронга.
Четырехглазый, покажись-ка из-за своих фар! — завопил еще кто-то, поддержанный улюлюканьем и свистом болельщиков.
Последнее относилось к Джемисону. В этой встрече он играл в защите вместо Рози, которого тренер поставил крайним нападающим в звено Пита.
— Спунский! — крикнула какая-то девушка, когда Билл прокатился мимо бортика. — От Армстронга ты избавился, а сумеешь ли забивать голы, как он?
Недружелюбные выкрики раздавались даже из сектора болельщиков Северо-западной шкалы.
Но и без этих уколов с трибун команда вышла на лед подавленной. Весь день, первый день занятий после каникул, в школьных коридорах шли нескончаемые пересуды о том, правильно или неправильно поступил Армстронг, решив вернуться в Брэндон. Билл хотел бы вообще не слышать этого имени, особенно перед началом игры. Всюду — в школе, на работе, соседи по улице ему прожужжали уши расспросами об Армстронге. Что он за парень? Почему ушел из команды? Будете ли вы играть против его команды в финальных матчах на первенство провинции? Правда ли, что ты несколько раз избил его? Так ли, что никто из игроков даже не разговаривает с Армстронгом с того самого дня, как он в первый раз появился на тренировке?.. Вопросы, вопросы... Этому не было конца.
Ребята играли словно лунатики. Звено Пита с Рози на правом фланге выглядело жалким. Билл совершал ошибку за ошибкой. Только Вик Де-Гручи делал отчаянные попытки взбодрить ребят, чтобы они заиграли в полную силу, но тщетно. Команда действовала словно испорченный механизм, на скорую руку починенный проволокой, который работал, но далеко не так, как ему полагалось. Сенджонцы вели со счетом 4:0. Лишь к концу третьего периода Де-Гручи удалось забить единственную ответную шайбу. После игры ребята с поникшими головами отправились в раздевалку, потерпев первое поражение в сезоне.
Теперь после унижения, которому их подвергли сенджонцы, занимавшие последнюю строчку в таблице первенства, пошло еще хуже. Биллу казалось, что даже ученики его школы не признавали хоккеистов своей команды за людей. Для них это была забивающая голы машина, застрахованная, по их убеждению, от неудач и даже просто от спада в игре. Ох, болельщики, болельщики... Правда, кое-кто говорил, что Билл правильно вел себя, но... Это вечное «но»... Билл понимал, что они подразумевали: «Но... нельзя позволять себе довести команду до такого состояния...» Да, он и сам винил себя за то, что в открытую сцепился с Армстронгом. Вот Ред, он был сдержан с Армстронгом, ничем не выказывал своего отношения... Де-Гручи тоже никак не проявлял своей враждебности... А он, Билл Спунский, — факт оставался фактом — не сумел сдержать эмоций, и в результате команда потеряла хорошего игрока. Что делать теперь? Как найти выход из положения?
Как-то утром, куда-то торопясь, Билл промчался по коридору, не заметив Сару. Она удержала его за локоть.
—Не спеши, — сказала она. — Мчишься, никого не замечая вокруг!
Ничто не могло задеть Билла больше, чем упрек в невнимательности к Саре.
Прости, но у меня есть причина спешить...
Причина, причина... Вот у меня действительно есть причина, правда для огорчения.
А что именно? — встревожился Билл.
Как бы тебе понравилось исполнять роль матери в «Жизни с отцом» без отца?
Бог мой! — воскликнул Билл. Почему-то мысль о том, что Армстронг оставил и драмкружок показалась ему забавной.
Не смейся!
А разве у вас нет дублера?
Мы с трудом нашли Клиффа на эту роль, а ты говоришь о дублере!
Как же быть?
Стараемся кого-нибудь найти. Пока что не удалось. А мы должны показать спектакль в конце месяца. — Она умолкла и вдруг сказала, чтобы подразнить его. — Он прислал мне записку...
