— По той же причине. Он мне сказал, что если изменят его внешность, то ему могут понравиться брюнетки, а он не хочет менять свои вкусы.

— Пойдемте, генерал, — предложил Дин, делая жест в сторону пандуса. — Здесь справятся и без нас.

Спустя четыре часа они вновь стояли у входа в звездолет. Корабль был готов к старту.

— Удачи вам, генерал. Мне кажется, ваша фамилия скоро изменится: вы станете другом императора и перестанете с сожалением произносить поговорку: если бы я был настолько богат. Произносите ее с долей сомнения. Я настолько богат, что, возможно, всегда прав.

— Треч вас побери, Гран. Похоже, после знакомства с вами генерал Горнбат стал действительно сомневаться в своей непогрешимости. Жизнь покажет, лучше это или хуже. В любом случае знайте, что на Сгоне есть человек, который всегда рад вас видеть. Прощайте. — Генерал, вытянувшись, отсалютовал Дину сгонским приветствием и, четко повернувшись, пошел к базе, над которой еще поднимался столб дыма, сигнал, поданный механиком генералу.

— Ну что, капитан, — проговорил Дин, поднявшись на мостик, — догоним Эффенара?

— Должны догнать, — ответил Куница, отдавая приказы и слушая доклады о предстартовой подготовке.

Альбрайт спустился на уровень ниже и вошел в каюту ден Сарона. Старик читал, сидя в кресле.

— Еще не поздно, — произнес Дин.

— Следуй предначертанному судьбой, и она будет к тебе благосклонна, — не отрываясь от страницы, ответил монах.

Покачав головой, Альбрайт двинулся к себе.

Отойдя от Сгона и направив в пространство челнок с зарядом, который должен был уничтожить планету, «Могучий» вышел в точку перехода. Знакомый всплеск тьмы — и звездолет уже плыл в родном пространстве, беря пеленги на знакомые созвездия. Теперь нужно было взять след прошедшей здесь более двух недель назад станции Эффенара. Звездолет, как потерявшая след ищейка, пошел кругами, пытаясь уловить затухающие вибрации и магнитные возмущения пространства, оставленные преследуемой им дичью. Наконец станция слежения, по мнению операторов, уловила сигнал, и «Могучий», увеличивая скорость, рванулся в погоню.

Шли вторые сутки бешеной гонки по следу, когда дежурный оператор доложил, что впереди появилась зона резкого возмущения поля. Еще несколько часов полета — и след был окончательно потерян. Эффенар вновь ушел в параллельное пространство. Преступнику удалось улизнуть. Сутки поиска его следов не принесли успеха, и звездолет взял курс домой.

Прошел месяц, как группа, уходившая на Сгон, возвратилась на Свободу. В Федерации разразился большой скандал, связанный с концерном «Эмигот». Планета стала центром паломничества журналистов и ведущих телекомпаний. Собрание старост настаивало на проведении заседания Федерального суда на планете, но могущественные силы препятствовали достижению соглашения по этому вопросу.

В один из таких дней Дин сидел в баре, медленно потягивая пиво и размышляя над своей судьбой. За несколько столиков от него беззаботно веселился Руг в окружении двух стройных блондинок.

От раздумий Альбрайта оторвал сигнал спутникового интеркома. Он нажал кнопку приема, и на экране появился ряд цифр. Дин сделал большой глоток пива и стал набирать необходимый код. Когда дешифровка пришедшего сообщения была окончена, он прочитал скупую строку: «Двадцатого».

«Как это много и мало», — пронеслось в голове. Через две недели у него будет новое прошлое и неизвестное будущее, и это будущее, которое со временем станет прошлым, опять будет не его. Такова судьба человека без прошлого, но он не собирался горевать об этом.