Он представился секретарю и попросил позвать Таню Престон. Рабочий день подходил к концу, было уже почти пять часов.

Пока он ждал, было время посмотреть по сторонам. Здание оказалось повидавшим виды. Разглядывая сотрудников, перемещающихся по залу в небрежной одежде, Джейк подумал, что Тане здесь должно нравиться. И к тому же Беркли — это не помпезный Сан-Франциско.

Он вежливо улыбнулся пробегающему мимо молодому человеку и в ту же секунду увидел ее. Их глаза встретились, причем ее взгляд можно было назвать вопросительным. Она стояла в дверях.

Господи, до чего же она хороша! На ней была свободная юбка и туфли на невысоком каблуке цвета буйволовой кожи. Блузка так же свободно облегала тело, как и юбка. Сознание того, что находится под тем и другим, наполнило его сладкими воспоминаниями.

Цвет волос совершенно сбил его с толку. Не пронзительно белые, как раньше, а темно-каштанового цвета с красноватым отливом. Теперь волосы стали немного длиннее, челка спадала на лоб, делая еще более выразительными ее прекрасные глаза.

Она не двигалась, и сотни мыслей промчались в голове Джейка. Она смогла справиться со своими проблемами и стала жить новой жизнью. Гордость и сожаление причудливо сочетались в его сознании. Он помнил о той, другой Тане, сорванце с браслетами на руках и дикой прической на голове. Его тянуло к тому сорванцу, к женщине-ребенку, в которую он влюбился и которая больше нуждалась в нем, чем эта леди. Как он и предполагал, с ней ему предстоит заново знакомиться.

Она осторожно улыбнулась:

— Привет, Джейк.

— Привет, Таня.

Она несколько секунд с любопытством во все глаза смотрела на него, потом перевела взгляд на девушку-секретаря.

— Пройдем ко мне в кабинет?

— Конечно, — сказал он сугубо официальным тоном, столь привычным для адвоката, и последовал за ней в маленькую комнату в конце коридора. Она зашла внутрь, обошла стол, но не села за него.

Джейк закрыл дверь, прислонился к ней, засунув руки в карманы брюк.

— Ты великолепно выглядишь, Таня.

Она облокотилась о стол.

— Ты тоже.

— Я не вызову бурю, если спрошу: они настоящие?

— Что? — озадаченно переспросила она. — А, ты про волосы? — Она провела руками по голове. — На самом деле это краска, но цвет очень близок к моему натуральному. Отрастают такие же. — Она остановилась, с любопытством наблюдая за его удивленным взглядом. — Джейк, это просто другой цвет.

— Понятно. — Он сделал несколько шагов от двери. — Не знаю почему, но я никогда не представлял тебя брюнеткой. Мог бы догадаться, конечно. У тебя карие глаза и темные брови… — Он, замолчав, представил, как гладит эти темные волосы. Откашлявшись, заговорил дальше: — Как ты?

— Очень хорошо. Я переехала. Теперь у меня есть соседка, — Таня улыбнулась, — она снова приучила меня к еде. Кажется, я набрала не меньше пяти фунтов за последний месяц.

— По крайней мере хуже ты от этого не выглядишь.

— Да, и чувствую себя гораздо лучше, чем раньше.

— Я рад. — Он неопределенно махнул рукой. — А здесь что?

— Работаю пару недель.

— Нравится?

Она кивнула:

— Пока все замечательно. Занимаюсь тремя программами, все очень интересные. Совсем по-другому, чем было на старой работе. — Она помолчала. — Ты, наверное, слышал, что Кельвин договорился с «Текском»?

— Да. Они выплатили истцам годовое содержание. Даг рассказывал. Мне кажется, справедливое решение. — Джейк скривил губы.

— Но Кельвин не этого добивался.

— Думаю, он в какой-то момент понял, что вернуть прошлое невозможно, — Джейк принялся изучать картинку на стене, — причем скорее всего, когда увидел тебя на свидетельском месте. — Он спрашивал себя почему-то: эта картинка принадлежит Тане или висела здесь до ее прихода?

— Знаешь, снова быть со мной он не хотел, причем ни в старом, ни в новом обличье. Особенно после того, как я себя повела, — говорила Таня.

— А мне кажется, хотел. Какой мужчина может не восхищаться такой силой духа и последовательностью?

— Джейк, мы будем говорить о Кельвине?

— Больше не будем. Таня, если бы ты знала, как я соскучился!

— Я тоже. — Она закрыла глаза, потом открыла их и продолжила: — Мне хотелось позвонить тебе и рассказать о своих делах. О, Джейк, я позвонила отцу!

— И?..

— И ты оказался абсолютно прав: отец был очень рад моему звонку, точно я говорила с другим человеком.

В ответ Джейк улыбнулся, явно польщенный.

— Теперь ты веришь, что я старался понять тебя и хотел эффективно помочь?

Таня опустила глаза.

— Но я и сама справилась.

— И однако вряд ли тебе повредила бы моя помощь. — Он глубоко вздохнул, чтобы перебороть себя и тотчас не заключить ее в свои объятия. А потом уставился в точку на обоях позади Тани. — Я все еще не понимаю, почему ты тогда отвергла меня.

— Думаешь, я не хотела, чтобы ты все время находился возле меня? — тихо спросила она. — Ничего не может быть лучше, чем прижаться к тебе и отбросить все накопившиеся проблемы.

— Однако ничего такого не произойдет?

— Кто знает? Просто все это оказалось слишком неожиданным, слишком незнакомым. Спасибо тебе, Джейк, за то, что помог понять отца, я очень ценю это. Но мне нужно было остаться одной, чтобы принять решение. Находясь рядом с тобой, я, как каждый, кто влюблен, не могла думать ни о чем, кроме тебя, я была не способна на действие.

Джейк замотал головой:

— Минуточку, ты что-то сказала о том, что любила меня, я не ослышался?

— Джейк!

— Таня!

— Послушай же, Джейк! Так нечестно. Пока я не справлюсь со своими проблемами, не встану на ноги, мы должны держаться подальше друг от друга.

— Тогда что ты скажешь о нашей любви? — выпалил он, будто на перекрестном допросе. — Почему ты приблизила меня к себе, а на следующий день оттолкнула?

— Потому, что это было прекрасно. Как в сказке. По крайней мере для меня. Знаешь, я пыталась проанализировать свои ощущения, рационально подойти к тому, что произошло. Но, Джейк, я знаю себя. Я не из тех женщин, которые получают удовольствие только от секса.

— Таня, — он шагнул к ней, — ангел.

Она рукой остановила его.

— Подожди, Джейк. Я должна тебе это сказать: я дала себе слово, что отныне буду честно говорить о своих чувствах людям, которые что-то для меня значат.

Черт! Она так и не сказала заветных слов. Но терпение, сказал себе Джейк и приготовился слушать дальше.

Она обхватила себя руками за плечи, затем смело и открыто посмотрела ему прямо в глаза.

— Дело не в сексе, Джейк. Я влюбилась в тебя как девчонка! Не просто влюбилась, а влюбилась как сумасшедшая. Так, что сердце выскакивало из груди.

— Я тоже, Таня. Я хотел тебя — и до сих пор хочу.

Их глаза встретились.

— Сказать, что я люблю тебя, все равно что ничего не сказать.

Она застыла на месте.

— Что?!

— Именно то, что ты слышала.

— Я не знала, — растерянно пробормотала она.

— Знала. Просто не хотела верить.

— Ты был заботлив, да. Но…

— Ладно, Таня. Теперь понимаешь, что я был не просто заботлив? Только скажи, Таня, что плохого в нашей любви?

— Все! — Она почти кричала. — Ты прекрасный адвокат, а я просто сумасшедшая!

— Вот как ты о себе думаешь!

Она запустила пальцы в волосы, потерла у висков, может быть, пытаясь так хоть немного успокоиться.

— Послушай, Джейк, я считаю, что не подхожу тебе.

— А что значит «подходить мне»? В моих объятиях тебе было хорошо? Ты сама сказала. — Джейк улыбнулся и взял ее за руку, больше не в силах находиться рядом и не касаться ее. — Я адвокат, а ты лучшая из женщин!

Джейк притянул ее к себе и крепко поцеловал. Таня не могла сопротивляться, она пылко ответила ему.

Он здесь. Она не смела даже мечтать о нем, а он любит ее!

Таня слегка отстранилась, но он не отпускал ее.

— Я думаю, пора принять одно важное решение. — Джейк подошел к двери и решительно повернул защелку замка.