Есть, конечно, и не самые приятные последствия жизни в стиле «ппалли-ппалли». Например, в Южной Корее осенью 1994 года рухнул один из главных столичных мостов, а в мае следующего года развалился крупный универмаг, похоронив под обломками сотни людей. Причины были комплексные: и нарушение строительных норм, и замена материалов на более дешевые, и «ппалли-ппалли» – объекты хотели возвести как можно быстрее, приурочив сдачу к какой-то торжественной дате. Сдать-то сдали, но двадцать лет спустя корейцам аукнулась их поспешность. После этого и начали говорить о том, что, может, хватит уже везде спешить.
Интересно, что побывавшие в Южной Корее в XIX веке иностранные путешественники характеризовали местных жителей как людей крайне медлительных и неторопливых. Как же все быстро поменялось за сравнительно непродолжительный для истории временной отрезок! Во многом причина кроется в годах форсированной индустриализации, когда страна за какие-то пару десятков лет из отсталой превратилась в динамично развивающегося «азиатского тигра». Тогда, может быть, без «ппалли-ппалли» и нельзя было обходиться. Однако сейчас, когда корейцы прочно встали на ноги, можно уже и дух перевести; Республика теперь нуждается в качественном улучшении жизни, а не просто в стремительном наращивании производственных мощностей. Тем не менее корейцы не желают оставлять проникшую в самое сердце идею «быстро-быстро».
Корейцам вечно не хватает времени. Потому-то у них сейчас многие гольф-площадки, кинотеатры, фитнес-центры, столовые, рестораны, кафе и библиотеки работают круглосуточно. И в два часа ночи в одном из таких ресторанов вы легко можете увидеть семью с малыми детьми, которых отвели поужинать. Спать некогда, надо ведь столько дел переделать, да и побыстрее.
Если вы приехали в Корею и пошли в ресторан с корейцем, то будьте готовы орудовать и приборами, и челюстями в форсированном режиме – местные жители явно находятся среди мировых рекордсменов по скорости поглощения пищи.
В Корее все стремительно меняется. Многоквартирные дома сносят не позже, чем через двадцать – двадцать пять лет после их постройки. Приезжайте в Республику после десятилетнего перерыва – вы ее с трудом узнаете. Более современная, развитая – совсем иная страна. Именно таково впечатление иностранцев.
Я получил ученую степень магистра в Сеульском государственном университете в 2000 году, а спустя четыре года приехал в Южную Корею в качестве журналиста. Я не нашел девять из десяти моих любимых ресторанов – снесли здания, поменялись вывески и владельцы… Всё, их нет. «Динамичная Корея» – это постоянная, безостановочная трансформация.
Социологи в один голос кричат: корейцы слишком быстро меняются, общественным отношениям нужно больше времени, чтобы взамен старых правил и традиций выработать новые, иначе наступит хаос, люди потеряют чувство равновесия! Однако «динамичная Корея» не может себе позволить притормозить и перевести дыхание, только вперед и быстрее, «ппалли-ппалли».
Объективности ради следует отметить, что все вышесказанное касается в первую очередь главного мегаполиса страны – Сеула, а также нескольких крупных городов. Мой друг – офицер корейской полиции, ранее работавший в одном небольшом приморском городе, – говорит: «Патрулируя улицы в своем городке, даже не глядя на номер автомобиля, я всегда мог сказать, когда за рулем сидит житель столицы, а когда – местный. Только сеульские носятся так, будто оставили дома включенным утюг». Да, в провинции темп жизни несколько иной, но дело в том, что в крупных городах живет, как минимум, половина населения страны, в них сосредоточены все правительственные учреждения, они являются финансовыми и экономическими центрами. Так что стремительный темп жизни хотя и не так сильно, но все равно затрагивает глубинку.
Далеко не все выдерживают такую жизнь на форсаже. Выехав за рубеж, посмотрев на спокойную жизнь многих других стран, немало корейцев начинает задаваться вопросом: «А нужна ли нам вечная спешка?» Однако если вы кореец и если вы находитесь в Корее, то иначе просто невозможно. Замедли темп – и сразу вылетишь из системы, из обоймы, как некоторые говорят. Либо езжай в Новую Зеландию, глубинку США, Австралию, что, кстати, и проделывает немало корейцев, махнувших рукой на бешеные ритмы родины.
В последнее время в стране набирает популярность движение «медленных городов». Эта инициатива пришла из Западной Европы и начинает пускать корни на корейской земле. В городах, которые, получив специальный сертификат, были признаны «медленными» (это звание надо еще заслужить!), никто не торопится, но таких мест в Южной Корее менее десятка и погоды они не делают. А настоящая современная Страна утренней свежести – это государство бешеных ритмов, стремительных перемен, «динамичная Корея», где процветает идея «ппалли-ппалли» со всеми вытекающими отсюда последствиями.
3. Рай пластической хирургии
«Когда я поступила на первый курс женского университета, то в нашей группе, где училось около шестидесяти девушек, только две сделали пластические операции. Когда же мы все вместе на последнем курсе пошли делать снимок для выпускного альбома, то осталось только три студентки, не улучшивших свою внешность», – рассказала мне одна знакомая.
Можно было бы решить, что именно этих девушек, учившихся именно в этом вузе и именно на этом курсе, внезапно охватила мания пластических операций, но это не так. Кореянки, а в последнее время и корейцы с удивительной легкостью и даже легкомысленностью идут на изменение внешности, и для некоторых это заканчивается весьма плачевно.
Вместе с тем нельзя сказать, что Корея – страна каких-то уродов и там слишком много людей рождается с дефектами, требующими оперативного вмешательства. Нет, у большинства нормальные лица, фигуры… Однако корейцы с решимостью Александра Матросова отправляются в клиники пластической хирургии. Среди жителей Страны утренней свежести у меня есть один хороший знакомый – пластический хирург. Имея за плечами семилетний стаж проведения соответствующих операций, он мне признался, что за все это время к нему лишь однажды пришел человек, которому реально необходимы были услуги пластического хирурга – несчастный сильно пострадал в автомобильной аварии. «Девяносто процентов своих клиенток мне хочется спросить: зачем вам операция?» – пожаловался врач, признав, что не может отговаривать женщин, так как в противном случае лишится работы. Самый трудный контингент, по его словам, это те, кто прибегает в клинику с фотографией известного актера или актрисы, требуя: «Хочу выглядеть так же, как он/она!» Таких людей действительно приходится уговаривать отказаться от своих планов, ведь подобное кардинальное изменение внешности зачастую попросту невозможно – не бить же человека по лицу кувалдой, чтобы потом попытаться из осколков собрать копию очередной кинозвезды. Однако далеко не все, сокрушался хирург, это понимают, и многие в итоге отправляются не в нормальные клиники, где специалисты отдают себе отчет в возможных последствиях, а к подпольным хирургам, обещающим всем и каждому чудесное преображение, да еще и за меньшие, чем у официальных врачей, деньги. Последствия – как правило, это безвозвратно изуродованная внешность – не заставляют себя ждать.
В общем, в Южной Корее отправиться на операцию в клинику пластической хирургии – дело обычное. По данным на 2009 год, в стране насчитывается семьсот двадцать девять легальных клиник и тысяча двести сорок два частных хирурга. Особо подчеркнем слово «легальных». Если учитывать тех, кто практикуют без разрешения и надзора со стороны местного Минздрава, то данные официальной статистики можно смело увеличить примерно на треть.
Корейцы подсчитали, что ежегодный легальный оборот этой отрасли медицины составляет около трехсот тридцати миллионов долларов, а нелегальный – плюс еще двадцать миллионов.
До сих пор на пластические операции решается в первую очередь прекрасный пол в безудержном порыве стать еще прекраснее. Примерно половина всех пациенток пластических хирургов – молодые студентки. Согласно проведенному в сентябре 2009 года опросу, примерно четверть опрошенных женщин заявили, что делали себе пластические операции. Подумайте, это каждая четвертая молодая кореянка! Один процент девушек сказали, что делали это трижды.
