Восьмое.Как признают западные исследователи, всемирное открытие барьеров выгодно прежде всего сильнейшему. Страной, более других получившей от мировой глобализации, являются Соединенные Штаты. На протяжении 1990-х годов США получили от роста экспорта около трети прироста своего ВНП [147]. Даже когда кризис поразил часть азиатских стран, потоки капитала неустанно стремились на американский финансовый рынок, давая бесценную энергию буму американской индустрии и сельского хозяйства. «Эта экспансия, — пишут идеологи демократической партии, — ныне самая долгая в истории американской нации, низвела уровень безработицы до нижайшего за последние 30 лет, она подняла жизненный уровень всех групп американского общества, включая сюда наиболее квалифицированных специалистов» [148]. Неудивительно, что США намерены выступать наиболее упорным и убежденным сторонником мировой глобализации. «Получая наибольшие блага от глобализации, — указывает американский политолог Э. Басевич, — Соединенные Штаты используют благоприятное стечение обстоятельств, их главная задача — выработка стратегии продления на будущее американской гегемонии» [149].

Девятое.Недооценивается фактор государственности. Государства не могут позволить, чтобы жизни их граждан попали в огромную и почти необратимую зависимость от глобальных экономических процессов, над которыми у них нет контроля. Эти государства либо возведут барьеры, чтобы защитить себя, либо государства начнут тесно сотрудничать между собой, чтобы не упустить остатки прежнего контроля, видя, что, скажем, финансовый кризис в Восточной Азии в конце XX века был вызван во многом открытием восточноазиатскими странами своих финансовых рынков.

Расходы на образование и медицинское обслуживание в развивающихся странах, которые решат подчиниться глобализационной идеологии, будут вынужденно прекращены, что еще более увеличит рост безработицы в мире высокой технологии. Мексиканские рабочие, скажем, входя в огромную Североамериканскую зону свободной торговли, потеряли после 1994 года более 25 % своей покупательной способности [150]. Удержалось ли допустившее это правительство?

В Европе своеобразными противниками глобализационных процессов стали (после краха левых) правые партии — германская Народная партия, австрийская партия Народной свободы. Их радикальными антиподами в среде развивающихся государств выступают такие партии, как Джаната парти в Индии. А союзниками — профсоюзы развитых стран, теряющие рабочие места.

Будущее.Протесты против итогов и дальнейшей глобализации довольно широко интерпретированы как начало могучего потока противодействия процессу глобализации. «Крах встречи в рамках Всемирной торговой организации в Сиэтле, — пишут американцы Ф. Рандж и Б. Сенауэр, — показал, как много неверного происходит в мировой торговле — и насколько уязвимым стало будущее общей торговой либерализации. Воинственная американская односторонность оскорбила делегации со всего света и подорвала многокультурный характер встречи» [151]. В то же время представители банковской, торговой, распределительной сфер больше связаны с глобализацией действиями транснациональных монополий, для них сугубо американские интересы начинают растворяться в межнациональных процессах.

Будущее глобализации неоднозначно; государства и независимые игроки, включая частные компании и неправительственные организации, будут бороться за право определять ее контуры. Некоторые аспекты глобализации, такие, как растущая взаимозависимость, источником которой является революция в сфере информационных технологий, почти наверняка окажутся необратимыми. Но возможно также, хотя это и маловероятно, что процесс глобализации можно замедлить или даже остановить подобно тому, как эпоха глобализации в конце XIX и в начале XX века закончилась крахом в результате катастрофической войны и глобального кризиса. Если не учитывать подобный вариант, то можно сказать, что мировую экономику, скорее всего, ожидает дальнейший впечатляющий рост: предполагается, что к 2020 году она возрастет на 80 % по сравнению с 2000 годом, а средний подушный доход окажется примерно на 50 % выше.Конечно, будут происходить циклические подъемы и спады, периодические финансовые и иные кризисы, но в своей основе траектория развития будет определяться мощным импульсом роста. Большинство стран всего мира — как развитые, так и развивающиеся — выиграют от участия в мировых экономических процессах. Азия, обладая самыми быстрорастущими потребительскими рынками, все большим числом предприятий, которые стали фирмами мирового масштаба, и растущим научно-техническим потенциалом, способна сменить западные страны в роли региона с наиболее динамичной экономикой — при условии, что стремительный экономический рост Азии будет продолжаться.

Тем не менее выгоды от глобализации не будут носить всеобщего характера. Растущие державы будут рассматривать возможности, связанные с возникновением всемирного рынка, как наилучший способ утвердить свой великодержавный статус на мировой арене. Напротив, иные представители «первого мира» станут рассматривать уменьшение отрыва от Китая, Индии и других стран как свидетельство относительного упадка, хотя скорее всего до 2020 года они останутся лидерами. США тоже будут считать возвышение новых держав относительным подрывом своего положения, хотя они и в 2020 году не будут знать себе равных по всем параметрам государственной мощи. Представители развивающегося мира, отстающие в развитии, будут недовольны возвышением Китая и Индии, особенно если их интересы окажутся ущемлены растущим доминированием новых держав в ключевых секторах мирового рынка. Кроме того, даже в странах-«победительницах» сохранятся обширные очаги бедности.

Самые большие выгоды от глобализации ожидают те страны и группы, которые получат доступ к новым технологиям и сумеют внедрить их.Вообще, уровень технологических достижений страны будет определяться инвестициями в интеграцию и применениеновых, глобально доступных технологий — станут ли эти достижения результатом разработок в данной стране или будут позаимствованы у технологических лидеров. Растущий двусторонний поток мозгов, занятых в сфере высоких технологий, между развивающимся миром и Западом, увеличение численности компьютерно-грамотной рабочей силы в некоторых развивающихся странах и усилия корпораций по диверсификации своих операций на рынке высоких технологий — все это будет способствовать распространению последних. Технологические прорывы — такие как создание генетически измененных организмов и повышение производительности в сельском хозяйстве — способны стать гарантией от угрозы голода и существенно поднять качество ключевых аспектов жизни в бедных странах. Но разрыв между «имущими» и «неимущими» будет увеличиваться, если только «неимущие» страны не начнут проводить политику, благоприятствующую применению новых технологий, а это подразумевает умелое управление государством, всеобщее образование и рыночные реформы. [152]

Азиатский обликПереживающая подъем (во многом благодаря глобализации) Азия будет и далее оказывать влияние на процесс глобализации, делая его менее американизированным и более азиатским по форме и восприятию. Вместе с тем Азии предстоит изменить стандарты этого процесса. Обладая самыми быстрорастущими потребительскими рынками, большим количеством фирм, превращающихся в транснациональные корпорации, увеличивающейся долей наукоемких производств, Азия, кажется, всерьез вознамерилась потеснить страны Запада и стать наиболее динамично развивающимся центром мировой экономики, обеспечивающей ее быстрый экономический рост. Министры финансов азиатских стран договорились о создании Азиатского валютного фонда, который в своей деятельности не станет дублировать МВФ, будет накладывать меньше ограничений на валютообменные операции и предоставит азиатским руководителям возможность дистанцироваться от вашингтонского макроэкономического консенсуса.