— Нет.

— Почему?

— Потому что это не твое дело.

Бесс надула губы и уставилась на лошадей, цокающих впереди.

— Бесс, дорогая! — Его голос наконец смягчился, но в нем все-таки звучало разочарование. — Ты не можешь просто верить мне?

— Вирджиния Прэнтис верила Жаку Лебрэку. Теперь она верит Ричарду Хоскинсу. А те куда больше заботятся о своих финансовых интересах, чем о ней. Я узнала, Джерид, что в мире чрезвычайно мало мужчин, которым можно слепо доверять. Пока ты не будешь со мной откровенен, не жди и от меня искренности.

— Ладно, все, забудем о делах! — Он повернул Бесс к себе и поднял за подбородок ее лицо. Она увидела жадную, неприкрытую страсть в его черных глазах.

— Чего ты хочешь? — спросила она почти испуганно.

— Хочу представить себя диким переселенцем, не знающим условностей цивилизации, — ответил он, все еще держа ее за подбородок. — Что бы я сделал с женщиной, которая сводит меня с ума одним взглядом своих фиалковых глаз?

— Джерид...

Его руки погрузились в каштановые волосы Бесс, и он запрокинул ей голову.

— Джерид, оставь меня!

Он сбросил шаль с ее плеч и ладонями ласково обвел округлость груди над низким вырезом платья. Бесс плотно сомкнула глаза, когда его губы прикоснулись к груди и медленно двинулись вверх, к шее и губам. Его язык жалил ее прохладную от ночного воздуха кожу, пробуждая трепетную теплоту внутри. Он сильно прижал ее к себе, его язык вкушал сладость теплой глубины ее рта. Она обхватила его за плечи, и стон родился у нее в горле в ответ на всепоглощающий поцелуй. Она еще сильнее прижалась к нему. Он оторвался от ее губ и стал легко и быстро целовать ее лицо и шею.

— Скажи, чего ты хочешь от меня, Бесс! Чем ты недовольна?

— Джерид, я не могу думать, когда ты касаешься меня, — шептала она, пристанывая и целуя его щеку. — Я не хочу думать. Я только хочу...

Бесс замолчала и подняла голову, ища его взгляд. Страсть билась в его глазах, но она знала, что ничего не произойдет. Сняв руки с его плеч, она подобрала упавшую шаль и отодвинулась.

— Не знаю, что со мной случилось. Я вела себя, как...

— Как семнадцатилетняя девчонка с неистовыми глазами.

— Я уже говорила тебе: я не девчонка! А ты постоянно играешь со мной, воображая, что я наивна и глупа!

— Попробуй объясни это Моррисэю, — усмехнулся Джерид. — Уж он-то имеет все основания считать, что ты импульсивная девчонка, а вовсе не зрелая и чопорная молодая женщина.

— А которую из них предпочел бы ты?

Улыбнувшись, он коснулся пряди волос, упавшей ей на бровь:

— Обеих.

— А сколько же вас, Джерид?

— Увы, всего один. Дикий переселенец, который мечтает затащить тебя в кусты!

Он отказывался быть серьезным и расхохотался, когда она гневно сжала рот.

— О моя темпераментная, неистовая Бесс! Я думаю, это только дело времени, чтобы ты выяснила обо мне больше, чем знаешь теперь. Или ты уже раскопала все, а со мной просто играешь в неведение?

Бесс запахнула шаль и задрала подбородок, не отвечая. Джерид посмеивался, сидя рядом, а затем начал тихо свистеть, выводя какую-то мелодию. Бесс решила, что больше не будет ни спрашивать его о чем-либо, ни рассказывать. Он все равно лишь смеется над ней. Она рассказала ему о том, что услышала в Клубе, а он и не подумал поблагодарить или отплатить ответной искренностью. Он только забавляется ею.

Она сосредоточилась, обдумывая ситуацию, и пришла к выводу, что Джерид веселится потому, что они с отцом не раскрыли его роль в деле Добс — Прэнтис-младший — Хоскинс.

— Я еще не закончила с тобой, Джерид Инмэн, — ледяным тоном произнесла Бесс, сердито взглянув на него.

— Очень надеюсь на это, потому что я еще даже и не начинал с тобой, — ответил он, демонстративно обводя глазами ее фигуру.

Экипаж остановился возле парадных дверей коттеджа. Бесс легко спрыгнула на землю, но ее широкие юбки зацепились за дверцу. Джерид наклонился и освободил их. Бесс обернулась с пылающими от смущения щеками и увидела веселый блеск в его глазах. Он закашлялся, подавляя смех.

Экипаж двинулся по направлению к конюшням, а Бесс медленно пошла к себе, невольно улыбаясь. Как мало мужчин, с которыми можно позволить себе расслабиться! Она рада, что Джерид Инмэн всегда готов посмеяться над сделанным или сказанным ею. «Да, но помочь барышне садиться в экипаж и вылезать из него — святое дело, и за эту небрежность я его когда-нибудь жестоко накажу!» — утешила она себя напоследок.

17

Посреди ночи Бесс проснулась от чьих-то криков. С тревогой прислушавшись, она узнала голос Джинни. Бесс выпрыгнула из постели и побежала через холл в комнату Джинни, еще и не поняв, приснилось ей это или реальность. Джинни закричала опять, и Бесс ворвалась к ней через полуоткрытую дверь. Она увидела подругу в оцепенении стоящей посреди комнаты; тонкая ночная рубашка порвана на плече, открывая белизну округлой груди.

— О Бесс! — зарыдала Джинни, припав к ней. — Это такой ужас! — Она плакала, не в состоянии продолжать.

— Успокойся, ты уже в безопасности, — шептала Бесс, надеясь, что вслед за ней с минуты на минуту явятся слуги или члены семьи. — Что случилось? Кто порвал тебе рубашку?

— Приходил Жак Лебрэк, — всхлипывала Джинни, уткнув мокрое лицо в плечо Бесс. — Он сказал, что расплатится за то, как я обошлась с ним. — Она дрожащими пальцами стянула вместе разорванные края рубашки. — Сказал, что остальное еще впереди... что я буду его помнить... О Бесс!

Бесс услышала топот ног за дверью и набросила на Джинни шелковый пеньюар. Первым в комнату вбежал Ричард. Он был в ночной рубашке и брюках. Тревожно выкрикивая имя невесты, он заключил ее в объятия. Бесс нахмурилась. Ричард Хоскинс мог и нанять кого-нибудь, чтобы напугать Джинни.

Родители и брат вошли следом за женихом. София Прэнтис занялась дочерью, а мужчины через несколько секунд бросились за Лебрэком.

Бесс вышла из комнаты, соображая, почему не прибежал на помощь Джерид Инмэн. Его нигде не было видно.

Она проскользнула через холл к его двери. Закрыто, и внутри не слышно ни звука. Она не стала стучать, а просто повернула ручку. Дверь открылась, и Бесс увидела за откинутым пологом аккуратно заправленную постель. Джерид Инмэн даже и не ложился! Что бы это значило?..

Она вернулась мыслями к Лебрэку. «Остальное еще впереди», — предупредил он. Как именно он мог отомстить Джинни? Вильяма Жак тоже винил и, значит, мог навредить его чистокровному любимцу. Возможно, захочет он отомстить и подруге Джинни из Нью-Йорка...

Внезапно даже для себя она спустилась по черной лестнице и через кухню вышла наружу. Влажная трава холодила голые ноги, длинная тень бежала впереди Бесс по лужайке, пугая развевающимися волосами. Лунный свет делал все вокруг таинственным и зловещим. Она бежала, подняв пеньюар и ночную рубашку почти до колен.

Подойдя к открытой двери конюшни, Бесс замедлила бег. Возможно, мужчины здесь.

Внутри было темно и тихо. Но вот она услышала характерный акцент Жака Лебрэка:

— О мой красавец! Я бы лучше убил десять человек, чем тебя. Но у меня нет выбора.

Бесс вгляделась в темноту и заметила рядом со стойлом Лорда слабый огонек керосиновой лампы. Жеребец Вильяма стоял неподвижно, шкура его глянцевато поблескивала. Жак вздохнул и направил на него винтовку.

— Нет! — закричала Бесс, обращаясь к Лебрэку.

Он обернулся и перевел ружье на нее. Она нырнула в кучу сена с другой стороны от жеребца. Прозвучал выстрел, и почти одновременно еще один. Конь испуганно всхрапнул и встал на дыбы, а затем опустился на все четыре копыта, едва не задев ноги Бесс. Не успела она испугаться, как Лорд вырвался на волю, проскочив через дверь в открытые ворота.

Бесс перекатилась на спину, обреченно ожидая увидеть направленное на нее дуло ружья Жака... Но вместо этого она увидела склонившегося к ней Джерида Инмэна. Он за руки вытащил ее из сена.