Самыми необходимыми для него в настоящее время являлись мальчики и девочки в возрасте не старше четырёх-пяти лет, а также молодые девушки лет шестнадцати-семнадцати, которых он сможет влюбить в себя до беспамятства и заставить подружиться. Митяй даже решил, что больше четырнадцати жен заводить не стоит, не успеет полюбить хотя бы пару раз в месяц каждую, но лучше всё же остановиться на семи-восьми плюс иметь каждые два месяца новую наложницу, чтобы потом выдать её замуж, а для этого ему нужно срочно наладить выплавку железа. На железные топоры, ножи и наконечники для копий он сможет выменять у местного населения сколько угодно девушек, ну а то, что они окажутся не так умны, как хотелось бы, так и чёрт с этим. Дурь из них он в любом случае выбить сможет. Навыки есть, и немалые. У него во взводе такие ухари служили, что после них кто угодно паинькой покажется, даже конченая дура.
Да, теперь все его мысли были только о железе, чугуне и стали. Гематита в галечнике хватало, он даже нашёл в нём несколько кусков самородной меди общим весом в три пуда, а выше по течению его могло быть и больше. Такие горные реки, как Пшеха, текущие на протяжении многих десятков километров, были самыми лучшими добытчиками полезных ископаемых, а поскольку в Пшеху впадали ещё и реки Цица, Пшехаха, Гагупс и Хахопсе, берущие начало из-под мощного ледника, то в ближайших галечниках были собраны рудные материалы, принесённые туда во время весенних и летних паводков с очень большой территории, а Северный Кавказ весьма богат полезными ископаемыми. Ну а поскольку ему требовалась руда не в огромных объёмах, то даже того галечника, который лежал всего в шести километрах от Южных ворот, ему уже вполне могло хватить, хотя тот и имел в длину всего каких-то семьсот метров, а в ширину от двадцати до пятидесяти. Так что самое время, пока ещё тепло, начать строить маленький металлургический завод.
Сухой липы у него осталось ещё много, и поскольку течение Пшехи, которую он решил переименовать в Марию, в честь своей матери, было быстрым, река ведь горная, то он решил построить металлургический заводик в километре от забора, на высоком холме, чтобы его не смыло паводком. Заодно и поближе к галечнику. Благо там как раз имелся вполне подходящих размеров холм, причём совсем неподалёку от Марии, что и требовалось. Главное же заключалось в том, что холм этот только сверху был зелёным. Под слоем плодородного грунта толщиной всего в метр с хвостиком находились изверженные, плотные лавовые породы, и потому в том месте образовалась широкая, около километра, излучина с высоким берегом, да и глубина реки позволяла установить там мощное водяное колесо. Именно с его строительства Митяй и начал работы, благо строевой лес находился всего в паре сотен шагов. Жаль только, что каменного угля он нигде не нашёл, но зато у него было много жидкого топлива, и он наконец сумел изготовить такую форсунку, которая отлично работала на сырой нефти, отстоявшейся в течение всего каких-то двух суток. Если оснастить её воздушным наддувом, то расход берёзового угля окажется минимальным, а значит, и в чугуне будет меньше углерода, но в любом случае ему придётся изготовить ещё и простейшую мартеновскую печь.
Так или иначе, но начинать нужно было именно со строительства мощной воздуходувной машины, а для этого нужно было соорудить большое водяное колесо, широкое и прочное. Так что первым делом Митяй принялся валить в лесу вековые дубы. Дуб не боится воды, а стало быть, именно из него и нужно изготавливать водяное колесо. Несколько высоких, стройных дубов он спилил ещё год назад, и они уже основательно просохли. Зато на строительство высокой платформы он пустил сосну. Берег в том месте был обрывистым, высота обрыва составляла три метра и, судя по всему, размоет его не скоро.
Как только он разобрался с лесом, то сразу же стал рыть ямы под сваи, и тут выяснилось, что лава оказалась не бог весть какая прочная. Всего за полдня он умудрялся пробить в ней по две ямки глубиной в шестьдесят сантиметров и такого же диаметра. Возле самого берега ему пришлось установить в гнёзда дубовые бревна длиной в семь метров и заклинить их камнями, чтобы получились П-образные дубовые опоры, на которые он мог настелить толстенные сосновые брусья. Опоры он собирал на земле, а потом поднимал с помощью подъёмного козелка, так что пупка не рвал, предпочитая почаще включать лебёдку, благо соляры было хоть залейся. Несмотря на это, он работал с полным напряжением сил и даже спал в палатке на холме.
Мощное водяное колесо Митяй построил быстро, всего за четыре с половиной недели, но это были ещё те недели. Самым трудным делом оказалось вбить в дно реки четыре опорные дубовые сваи для установки водяного колеса в реке, чтобы оно опиралось на две опоры. Для этого Митяю пришлось построить на берегу такую большую Т-образную эстакаду, чтобы на неё смогла въехать Шишига, и установить на ней ещё и длинную деревянную поворотную стрелу подъёмного крана. Естественно, что поворачивать стрелу ему приходилось вместе с вездеходом, с которого он, для снижения веса, снял металлическую будку и переселился в неё из палатки. В нём же он установил и оба генератора, кабеля хватало, а к мотоциклу приладил лёгкую деревянную тележку с двумя большими колёсами, чтобы привозить на ней соляру, бензин и прочие грузы. Зато после завершения строительства эстакады дело у Митяя пошло куда быстрее. Он же валил лес и пилил брусья не вручную, а бензопилой. К тому моменту он так наловчился ею работать, что смог бы выпилить из дерева даже троянского коня, а ему в пару троянскую кобылу.
Чтобы водяное колесо диаметром в шестнадцать метров не крутилось понапрасну, Митяй с обеих сторон установил две деревянные стенки, из-за чего ему пришлось нырять в ледяную воду, чтобы прибить их гвоздями к сваям, а перед самим колесом с лопастями шириной в два метра и высотой в полтора – деревянную поднимающую задвижку. Особенно долго ему пришлось повозиться с осью двадцатидвухметровой длины, а ведь их нужно было установить две штуки. Митяю повезло, что год назад он нашёл в лесу несколько высоких, стройных дубов и загодя спилил их, но не стал резать на куски, а оставил сохнуть в лесу, подсунув под стволы дубов брёвнышки и соорудив над ними навесы. Вот теперь они ему здорово пригодились. Там же в лесу, орудуя большой Макитой, знатный лесоруб-стахановец изготовил две восьмигранные заготовки, имеющие в поперечнике в восемьдесят сантиметров, приладил к ним колёса, перевёз к месту строительства и поступил очень просто. Колесо с квадратным пазом уже было опущено в воду, но ещё не крутилось, а мирно лежало на двух балках. Пустив в ход длинный рычаг, катки и лебёдку, он затащил первую заготовку оси наверх, подогнал оба конца и с помощью домкрата вставил в квадратный паз водяного колеса. При изготовлении водяного колеса он размечал всё очень тщательно, и поскольку у него имелась в запасе бухточка сталистой проволоки, то был полностью уверен, что все окружности получаются идеально круглые, а не яйцеобразные. После этого Митяй намертво законтрил будущую ось длинными дубовыми штифтами и целый день аккуратно скруглял заготовку электрофуганком.
Когда Митяй сделал ось почти идеально круглой, что он проверил заранее изготовленным составным лекалом, то уложи её на четыре полуцилиндрических ложемента метровой ширины и трёхметровой длины, по сути дела на дубовые опорные полувтулки, обильно смазанные мазутом. Их он накрыл такими же дубовыми полувтулками с просверленными в них каналами для подачи смазки, поставив на квадратные штифты, и также зафиксировал дубовыми стояками с обеих сторон и сверху, но пока что не укладывал на них ось, а лишь подготовил всё к этому. На противоположной стороне оси Черепанов каменного века просверлил в торце своим главным, боевым, всегда остро заточенным сверлом отверстие точно по центру, аккуратно расточил его грубой наждачкой и вставил в него стальной кругляк диаметром в сорок миллиметров и длиной в метр, засадив в ось на треть метра. Таким образом у Митяя получился настоящий гребной вал. Его требовалось сделать идеально круглым и сбалансированным, иначе долго ему не прослужить, да и вибрация попросту развалит всю конструкцию, и тогда все труды пойдут насмарку.
