Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Клео энергично тряхнула головой. Тень набежала на ее прекрасное лицо.

— Он очень любил вас, дорогая, сделал для вас все, что мог. Но в конце ему не хватило сил, чтобы довести все до конца, не так ли? То есть признать вас своим незаконнорожденным ребенком. Слабый человек, но способный на большую любовь.

"Такого не может быть", — думала про себя Орелия, когда они, рассевшись на стульях вокруг стола на галерее, приступили к пикнику из черствого хлеба, сыра и свежих, вареных креветок, завернутых во влажные листья. Отсюда было плохо видно водные пути и постоянно меняющее свой цвет небо.

— Над заливом идет дождь, — сказал Алекс, указывая рукой на черные собиравшиеся на юге угрожающие облака.

— Ветер меняется, — сказала Клео. — Мы все промокнем до нитки на обратном пути.

Ветер, задувая со стороны залива, менял свое направление: с северо-восточного на юго-восточное. Он крепчал и быстро нес к ним дождевые облака. Не успели они закончить свой скромный обед, как упали на землю первые капли. Вскоре подгоняемый ветром, сминающим траву на болоте, дождь забарабанил по крыше. На них падали косые струи дождя, и они поспешили уйти с открытой галереи внутрь хижины. Они захватили с собой стулья.

В комнате, в которую они вошли, почти не было никакой мебели. Там стояла одна кровать и грубо сколоченный кухонный шкаф, в котором стояли тарелки и большие глиняные горшки. Во второй комнате тоже они увидели кровать и набор капканов и приспособлений для ужения рыбы. Воздух там был тяжелый и влажный. Стук дождя по крыше и завывания ветра мешали им говорить.

Клео не находила себе места. Она все время подходила к двери, прислушиваясь к ветру, выглядывала из дверного проема на падающий плотной завесой дождь, потом с беспокойством возвращалась к ним. Снаружи, хотя только наступил полдень, было так темно, что, казалось, уже наступили сумерки.

— Думаю, нам придется остаться здесь на ночь, — с тревожным видом сказал Алекс. — Нельзя рисковать на лодке в такую непогоду.

Клео все прислушивалась к завыванию ветра. Стоявшие рядом с ней у двери Орелия с Алексом замерли. Небольшой причал уже на дюйм скрылся под водой. Несмотря на рев ветра они слышали, как стучит их пирога бортом о деревянный причал.

Алекс встал со стула.

— Пойду вытащу лодку на берег. Там она будет в большей безопасности.

— Я помогу тебе, — предложила Орелия. Клео вошла в комнату с мотком веревки.

Они начали медленно, осторожно спускаться по скользкой лесенке. Алекс шел первым. Орелия, внезапно почувствовав на себе всю силу мощных порывов ветра, зашаталась. Алекс крепко схватил ее за руку, и они побежали к причалу. Вода уже перехлестывала через доски.

Клео привязывала индейское каноэ к одной из свай, поддерживающих хижину. Алекс позвал ее на помощь. Их оснащенная парусом и мачтой лодка оказалась значительно тяжелее обычной пироги. Алекс спустил парус и привязал его к нижней рее. Порывы ветра натягивали веревку, которой лодка была привязана к причалу. Она, казалось, вот-вот лопнет от напряжения.

Вдруг они услыхали угрожающий скрип. Это закачалась хижина от такого мощного порыва ветра, что Алекс с Орелией, прильнув друг к другу, едва устояли на ногах на скользком причале. С треском их мачта надломилась и начала падать прямо на них. Падая, она, не попав на причал, угодила в натянутую веревку, которая со свистом лопнула.

Орелия в ужасе уставилась на плоскодонку, которую быстро закружили потоки воды, унося вдаль. Вода все прибывала, теперь она покрывала все вокруг, за исключением высокой травы на болоте. Они беспомощно вглядывались в это водяное пространство, на котором, насколько хватало глаз, не было видно ни одного клочка земли под этим темным небом.

— Я перехвачу ее, — крикнул Алекс, пытаясь перекричать завывания ветра. Сняв сюртук, он бросил его Орелии. Но в эту минуту, поднимая брызги, подбежала Клео и, схватив его за руки, что было сил закричала:

— Нет, Алекс! Ни в коем случае! Вам нельзя плыть за ней в такую погоду. Посмотрите, как быстро прибывает вода!

Орелия схватила его за руки с другой стороны.

— Алекс, умоляю тебя! Ты утонешь!

Они все промокли до нитки.

— У нас есть другая пирога, — кричала Клео на ухо Алексу. Помогите мне лучше проводить Орелию в хижину.

Он нехотя согласился, осознавая, в какую беду они угодили. Но все же он был недоволен тем, что бездействовал в такой сложной ситуации. Но Клео была права. Он с трудом через потоки побрел к хижине. Обе женщины крепко прижались к нему с обеих сторон.

Остановившись, чтобы взглянуть на выжженную из кипарисового дерева каноэ, единственное оставшееся у них транспортное средство, он внимательно изучил крепление Клео.

— Вы завязывали веревку морским узлом?

— Нет, морской петлей. Лодку нельзя закреплять намертво, — сказала Клео. — Она должна подниматься вместе с прибывающей водой высокого прилива.

Взяв длинный шест, лежавший в воде, добравшейся уже до хижины, она следом за Алексом и Орелией полезла вверх по шаткой лесенке.

В этом поскрипывающем доме они тесно прижались друг к другу. Через открытую дверь они наблюдали, как под слоем воды с удручающей быстротой исчезала твердая земля. Перед ними до самого горизонта расстилалась водная поверхность. Видны были лишь хижины на высоких сваях и верхушках больших дубов. Их ветви терзал сильный ветер. Вдруг крыша на одной из хижин в дальнем конце дубровника сорвалась и проплыла, переворачиваясь, мимо них.

— Нужно помолиться Деве Марии о спасении нашей жизни, — сказала Орелия. Губы у нее тряслись от страха. — Так как я не могу потерять ни его, ни вас. — Перед тем как включить в эту фразу мать, она даже об этом не подумала, но потом решила, что поступила верно.

Алекс нежно обнял ее.

— Моя самая большая любовь, — сказал он, поцеловав ее. Он протянул свою левую руку Клео. Она прильнула к нему в объятия и так, сидя плотно прижавшись друг к другу, они, словно завороженные, наблюдали за тем, как вода неумолимо поднималась к галерее.

— Что мы будем делать, если она прорвется в дом? — спросила Орелия.

— Сядем в лодку, — деловым тоном ответила ее мать.

"И нас всех унесет в залив", — подумал Алекс. Он был в таком отчаянии, что ему даже не хотелось говорить.

Он знал — и Клео наверняка это тоже знала — что когда шторм пронесется над ними, то прилив кончится. Высокая вода схлынет так же быстро, как и поднялась. Даже если бы у них у всех было по веслу, даже если бы они отчаянно гребли втроем, они не смогли бы противостоять приливу, который, несомненно, вынес бы их пирогу в открытые воды залива, где их спасение зависело от весьма призрачного шанса встретить на пути один из пароходов, курсирующих между Новым Орлеаном и Галвестоном.

12

Они сидели бесконечно долго, не смея пошевелиться, лишь глядя на воду, которая угрожающе поднималась под хижиной, и прислушиваясь к злобным завываниям бури. Каждое мгновение они должны были быть готовыми перебраться в пирогу из кипарисового дерева, которая, как и предвидела Клео, поднималась вместе с приливом, и теперь покачивалась на воде всего в нескольких футах от пола галереи.

Постепенно исчезли, растворились в темноте все просветы. Но до того как тьма окончательно сгустилась, ветер неожиданно ослабел, а дождь почти прекратился. Через щель в темных облаках на несколько минут пробился ярко-красный солнечный луч.

— Посмотрите! — воскликнула Орелия. — Шторм закончился!

— Нет, что вы, — предостерегла их Клео. — Если мы сейчас рискнем и отправимся в плавание, то можем за это расплатиться жизнями. Мы скорее всего выдержали лишь его первый напор. Многие были одурачены таким его поведением и в результате погибли. Нужно все же подождать, посмотрим, что произойдет дальше. — Она оказалась права. Через час ветер, дующий до этого с востока, переместился на юго-восток и снова погнал на них тяжелые дождевые облака. Они поплотнее прижались друг к другу, чувствуя, как необходимо им сейчас быть вместе, молясь, чтобы крыша их уцелела.

39
{"b":"157719","o":1}