Кейси не боялась его гнева, могла вытерпеть его непробиваемую твердолобость, но против его нежности она была бессильна. Что-то сдавило ей грудь, защипало горло, она еле сдержалась, чтобы не кинуться к нему в объятия.

- Ты, кажется, этим недоволен.

- Да… я хочу сказать, нет… Черт, Кейси! - Он затряс головой. - Меня ждет работа, у меня вся жизнь в работе. Ничего другого я не знаю и не хочу знать. Дети, лошади, походы - все это так далеко от меня…

«Кого он пытается убедить? - думала Кейси. - Меня или себя?» А впрочем, это неважно - он все равно уедет, и она не станет умолять его остаться. Даже не попросит. Если он останется, то не по принуждению, не из чувства долга, а по своему собственному желанию; потому, что ему это будет нужно - ему будет нужна Кейси.

Но вряд ли это произойдет. Десять лет Слейтер возводил вокруг себя стену одиночества, и за одну ночь эту стену не пробьешь. Так что нечего мечтать о чудесах.

Не обращая внимания на тупую боль в сердце, Кейси высвободила руку и погладила его по щеке.

- Час, день, неделя - не все ли равно? - мягко спросила она. - Будем наслаждаться тем, что у нас есть.

Они взглянули друг на друга, и в темно-карих глазах Слейтера Кейси прочла страдание. Приблизив к нему лицо, она нежно коснулась его губ и почувствовала ответ. У Кейси перехватило дыхание; она прижалась к Слейтеру всем телом, упиваясь его неугасающей страстью.

- Слейтер, - прошептала она наконец, положив руки ему на грудь. - Вчера, когда твой отец смотрел на тебя, знаешь, я заметила, у него в глазах мелькнуло что-то такое… Ему было больно, Слейтер. Это продолжалось всего мгновение, но я видела.

- Камень не чувствует боли, - сухо ответил Слейтер.

Кейси медленно покачала головой.

- Боль чувствуют все, но некоторые лучше других умеют скрывать это. Они ни за что на свете не признаются, что и над ними властно страдание. Такие люди не позволяют себе ни смеяться, ни плакать, ни любить… Ты знаешь, что три года назад твой отец перенес операцию?

Слейтер метнул на нее быстрый взгляд, но промолчал.

- Я так и думала. Он попал под копыта взбесившемуся жеребцу, и конь сломал ему ногу в трех местах и едва не размозжил голову. Он чудом не умер по дороге в больницу.

- Чтобы прикончить моего отца, одной лошади мало, - резко ответил Слейтер, но Кейси видела, что губы его сжались в тонкую линию и левый глаз нервно задергался.

Он встал, и Кейси соскользнула у него с колен. Он подошел к окну и застыл там, спиной к ней, прямой и напряженный, как туго натянутая струна.

«Если бы за упрямство платили, - подумалось Кейси, - Джек и Хью Слейтер давно стали бы миллионерами».

- Отец Брайана - хирург, - продолжала она как ни в чем не бывало, подливая кофе в остывающую чашку Слейтера. - Мне говорили, он буквально вытащил твоего отца с того света.

- Хорошо, пошлю ему букет цветов! - рявкнул Слейтер, резко поворачиваясь к ней. - Чего ты хочешь, Кейси? Чтобы я вдруг, ни с того ни с сего, вот так сразу забыл о черствости и жестокости отца и начал жалеть несчастного старика, попавшего под лошадь? Не надейся!

- Я ничего от тебя не хочу, Слейтер. - Голос ее был холоден, словно остывшая еда на тарелках. - Я просто думаю, что, прежде чем уехать, тебе надо с ним поговорить. Десять лет - это немало.

- Говорю тебе, я приехал не для того, чтобы объясняться с отцом!

- И не для того, чтобы спать со мной. Но, может быть, иногда стоит пересматривать планы?

Слейтер сжал кулаки - ей, похоже, очень хочется вывести его из себя; но будь он проклят, если поддастся! Ссориться с ней он не собирается. Тем более - из-за отца.

- Ты ставишь на одну доску ситуацию с отцом и то, что произошло между нами?

- А разница не так уж велика: там ты боролся со своими чувствами ко мне, здесь борешься с чувствами к отцу. - Она нежно коснулась его плеча. - Поверь мне, Слейтер, еще не поздно.

- Для Джини - слишком поздно, - отрезал Слейтер.

Кейси уронила голову ему на плечо.

- Слейтер, твой отец не виноват в смерти Джини. Он горевал о дочери не меньше, чем ты - о сестре. Просто, знаешь, когда горе становится невыносимым, легче делать вид, что его просто нет, что у тебя никогда не было ни жены, ни дочери. Со стороны это выглядит как равнодушие, на самом деле это не так.

Слейтер дернул щекой.

- Никогда не сдаешься, да?

Кейси медленно покачала головой.

- Не сдаюсь, если мне это важно.

- Но почему, Кейси? Почему это так важно для тебя?

Кейси шагнула к нему и провела ладонями по напряженным, сжатым в кулаки рукам.

- Потому что мне важен ты, - негромко ответила она. - Потому что я беспокоюсь о тебе.

Слейтер взглянул ей в глаза - он тонул в этих дымчато-зеленых озерцах, тонул, жалко барахтаясь и ловя ртом воздух. Какого черта она лезет в его дела? Он же ее не трогает! Пропади все пропадом, но он не допустит, чтобы она к нему привязалась, и не собирается привязываться к ней сам!

Нежные руки Кейси, обвитые вокруг его пояса, вдруг показались капканом - не нужна ему забота. Во всяком случае, от нее. Слейтер не знал, как сопротивляться этому, и пустил в ход единственный знакомый ему способ: гнев.

- Кейси, - холодно произнес он, - я все равно уеду. И разговор с отцом ничего здесь не изменит.

Он сразу пожалел об этих словах, едва они сорвались с языка. Глаза Кейси вдруг потухли, она опустила руки и отошла на шаг, не спуская с него взгляда.

- Ты хочешь сказать, - начала она ровным голосом, - что весь этот разговор я затеяла лишь для того, чтобы ты остался? То есть я, значит, так истосковалась в одиночестве, так жажду мужского общества, что готова на любые хитрости, лишь бы удержать тебя при себе? Может, я и в постель с тобой легла только потому, что соскучилась по сексу?

Боже, какой же он болван! Идиот, тупица, осел тупоголовый!

- Кейси! - потерянно воскликнул он, делая шаг к ней. - Кейси, ты же знаешь, я совсем не то хотел сказать!

Она отстранилась.

- Я прекрасно знаю, что ты хотел сказать, Слейтер. Может, даже лучше, чем ты сам.

Он снова шагнул к ней, изнемогая от гнева, досады и стыда… и в этот миг раздался звонок в дверь.

Не взглянув на Слейтера, Кейси пошла к дверям. Он следовал за ней по пятам.

- Ну кто еще? - рявкнула она, распахивая дверь.

На узком крылечке стояли - точнее, теснились - близнецы Хеккеты, Бобби и Билли. Ростом пониже Слейтера, но куда шире в плечах, ручищи - словно телеграфные столбы, одеты в одинаковые рваные тренировочные майки с обрезанными рукавами и бейсболки. Физиономии у обоих смущенные и плутоватые.

- Привет, Кейс, как делишки?

- Извините, ребята, - осторожно начала Кейси, - боюсь, момент не самый подходящий… Может, потом зайдете?…

- А мы… - Бобби поскреб в мощном затылке. - Честно говоря, мы… хм… не совсем к тебе.

Заметив за спиной у Кейси Слейтера, Билли просиял.

- Привет, Слейтер, дружище! А мы, значит, услышали, что ты в городе, и решили позвать тебя сыграть в футбол. Помнишь, как ты забивал голы в былые времена?

- Видите ли, ребята, - начал Слейтер, засунув руки в карманы, - я бы рад, но…

- Забирайте его! - рявкнула Кейси и вытолкнула Слейтера на крыльцо, с треском захлопнув за ним дверь.

Бобби и Билли переглянулись, затем уставились на Слейтера.

- У тебя с ней все в порядке? - спросил Бобби.

Слейтер стиснул кулаки: а не вышибить ли ему дверь? Или пойти с близнецами и выместить злость на ни в чем не повинном мяче?

- Все отлично, - проскрежетал он сквозь зубы. - Пошли погоняем мяч.

Было уже за полночь, когда на дороге затарахтел грузовичок Билли Хеккета. Кейси не ложилась. Она не столько беспокоилась о Слейтере, сколько досадовала, что Хеккеты со своим футболом не дали им побыть вдвоем. Правда, она сама вытолкала Слейтера - ну, так он попал под горячую руку…

Грузовик затормозил у крыльца, и Кейси услышала, как мужчины выходят из машины, громко хохоча и обмениваясь грубыми шутками.