– Ведь это ваша дочь, не так ли? Вы замужем?

Изабель с минуту смотрела Эшби в глаза.

– Это дочь Стилгоу. Он женат.

Облегчение оказалось всепоглощающим. Словно освободившись от невидимых оков, Эшби улыбнулся:

– Передайте ему мои поздравления. На ком он женился?

– На Анджеле Ландри, Уилл был на их свадьбе. Разве он вам не рассказывал? Торжество состоялось сразу после отречения Бонапарта от престола. А ведь вас, кажется, тоже приглашали.

– Не помню. – Его действительно приглашали, но Эшби решил не ездить. После того запретного поцелуя он дал себе зарок не приближаться к дому номер семь по Дувр-стрит. Сначала он не посещал дом друга, потому что не был уверен, что сможет держать себя в руках в присутствии Изабель, а потом у него просто не было выбора. Эшби не хотел, чтобы она жалела его. Он хотел видеть ее горящие обожанием глаза. Граф мрачно оглядел Изабель. Все в ней – сила духа, красота, жесты, голос – было преисполнено женственности и неодолимо влекло к себе. Без сомнения, не он один заметил, какой сногсшибательной красавицей она стала, и не он один знал о ста тысячах фунтов приданого, поэтому претенденты на руку и сердце Изабель, должно быть, вились вокруг нее, словно стая голодных волков. Рано или поздно Изабель выйдет замуж за одного из этих молодых людей, но что тогда станет с ним? Проблема состояла в том, что Эшби ничего не мог изменить.

– Кто тот человек, что ушел от вас, когда пришла я? – спросила Изабель. Она достала из кармана завернутые в салфетку печенья и предложила одно Даниэлли.

– Мистер Брукс, мой стряпчий. А почему вы спросили?

– Вы позволили ему увидеть вас без маски.

– Откуда вы знаете?

– Вы заставили меня ждать за дверью. Сомневаюсь, что вы надевали костюм. – Изабель одарила графа еврей ослепительной улыбкой. – В мой прошлый визит такого не случилось.

Рот Эшби открылся помимо его воли, и он заставил себя сжать челюсти. Он не верил своим ушам. Крошка Иззи Обри откровенно заигрывала с ним! Прежний граф Эшби непременно откликнулся бы на призыв, намекнув, что ему ничего не стоит освободиться от одежды, если гостья намерена немного развлечься в его спальне – слава Богу, Иззи была уже достаточно взрослой, – но нынешний ущербный Эшби был склонен говорить правду.

– Мне нет никакого дела до чувств мистера Брукса. С вами все обстоит иначе.

– Думаю, я сильно удивлю вас, если скажу, что у меня на душе, – тихо произнесла Изабель.

– Не стоит. – Облокотившись о край стола, Эшби перевел взгляд на Даниэлли, теребившую пальчиками его маску.

– Я обещала Энджи отвести Даниэлли в парк. Почему бы вам не присоединиться к нам? Будет здорово.

Эшби хрипло рассмеялся:

– Так, значит, вот где вы сейчас должны находиться. В парке.

Изабель улыбнулась.

– Что в этом смешного?

Их взгляды пересеклись, и граф хищно улыбнулся:

– Если леди лжет своей семье, чтобы побыть со мной, – Это хороший признак.

Щеки девушки мгновенно стали пунцовыми – тоже неплохой признак.

Поддавшись общему веселью, Даниэлли сунула Эшби в рот свое наполовину съеденное, размокшее печенье.

– Я пообещала, что мы будем кормить в пруду уток, – со смехом пояснила Изабель.

Иного выхода не было – Эшби проглотил измусоленный кусок.

– Понятно. Я утка.

– Весьма... – горящие озорством глаза Изабель окинули Эшби с головы до ног, – крупная особь, милорд.

Эшби внутренне возликовал. Пусть у него нет больше лица, но в остальном дела обстоят не так уж плохо. Его мужские инстинкты по-прежнему пробуждались с пугающей быстротой. Изабель все еще питала к нему нежные чувства. Хорошо, что она стала взрослой женщиной с определенными зрелыми желаниями, но беда в том, что ей нужен тот Эшби, которого она знала когда-то. И все же граф не удержался и произнес:

– У меня в саду есть пруд, в котором водится рыба.

– Вот как? – Закусив губу, Изабель робко улыбнулась, в то время как Даниэлли сморщила нос и проговорила:

– Лыба! Лыба!

В голубых глазах Изабель вспыхнули озорные искорки.

– Ведите!

– Сопровождение необходимо? – тихо произнес Эшби на ухо Изабель, отчего ее кожа тотчас же покрылась мурашками.

Стоя на заросшем сочной травой берегу пруда, Изабель наблюдала за играющими в куклы Люси и Даниэлли и раздумывала над тем, почему именно из всех мужчин только Эшби оказывал на нее столь сильное воздействие. Этот вопрос мучил ее с незапамятных времен.

– Сопровождение? – Изабель недоуменно сдвинула брови. – А, служанка. Да, ее присутствие необходимо по двум причинам. Люси недолюбливает вашего дворецкого, и я сочла благоразумным развести их по разным углам.

– Это чувство взаимно, уверяю вас. И все же, – голос Эшби ожесточился, – я не хочу, чтобы на меня таращились, как на диковинное животное. Отошлите ее куда-нибудь.

Несмотря на то, что она считалась довольно высокой, Изабель пришлось запрокинуть голову, чтобы увидеть выражение глаз графа. Эшби был одет с иголочки: зеленовато-голубой шелковый жилет выгодно подчеркивал цвет глаз; накрахмаленный белый воротничок подпирал волевой подбородок; сюртук и брюки из тончайшего серого сукна довершали картину. С лицом, скрытым черной маской, живыми сине-зелеными глазами и довольно длинными густыми волосами, блестевшими на солнце, он казался Изабель волком, скрывающимся под личиной благородного господина.

– Вы так смотрите на меня, – пробормотал Эшби, глядя прямо ей в глаза.

– Простите. Просто я не видела вас так долго, и... – Изабель перешла на шепот: – Вы снимете маску, если я отошлю Люси в дом?

– Нет.

С трудом подавив разочарование, Изабель сказала себе, что это рано или поздно все равно произойдет. Она и так достигла успеха – Эшби наконец-то согласился поговорить с ней. Изабель запаслась терпением и проявила чудеса изобретательности. Разве ее очаровательная племянница не помогла сломить сопротивление Эшби?

– Если вы опасаетесь сплетен, можете быть спокойны. Люси не болтлива. Впрочем, как и я.

– Вам я верю. А вот вашей служанке... – Эшби угрюмо посмотрел на миниатюрную девушку, усаживающую Даниэлли на розовое одеяльце.

Взяв его под руку, Изабель встала на цыпочки и зашептала ему на ухо:

– Кузина Люси Мэри жила со своим мужем в Чипсайде – у них была швейная мастерская. Фрэнка убили на войне, и Мэри осталась одна. Две недели назад срок аренды мастерской истек, и Мэри оказалась на улице. Все закончилось бы работным домом. Но я забрала ее на Дувр-стрит и...

– Вы осмелились посетить работный дом? В одиночку? – Эшби гневно посмотрел на нее.

– Я не настолько дурно воспитана и никогда не путешествую по городу одна. Меня сопровождала Люси.

Эшби непреклонно сжал губы.

– В каком работном доме вы были?

– В Бишопсгейт. Мы забрали бедняжку из этого ужасного места, и теперь...

– Бишопсгейт? Близ овощного рынка Спитлфилдза? – прорычал Эшби. – Стилгоу известно об этом?

– Нет, не известно, – прошипела Изабель, указывая глазами на Люси. – Как я уже сказала, мы забрали оттуда Мэри. Она пока занимается починкой одежды для слуг, но я надеюсь подыскать ей более достойное место. Теперь вы понимаете, Люси ни за что не станет сплетничать обо мне или моих друзьях.

Взгляд графа смягчился.

– Львица Изабель, защитница слабых, покровительница несчастных. – Наклонившись, Эшби убрал с губ девушки непослушный локон, выбившийся из прически. – А какова вторая причина?

У Изабель перехватило дыхание. Она снова и снова убеждала себя, что его чувства к ней всего лишь симпатия. Изабель приняла решение о том, что тоже будет испытывать к нему лишь симпатию, однако придерживаться этого решения оказалось невероятно сложно.

– Люси присматривает за Даниэлли. А еще... я хотела поговорить с вами наедине, милорд.

Глаза графа превратились в куски льда.

– Вы хотели обсудить со мной что-то конкретное? Возможно, вашу благотворительную деятельность?

– Нет. Я хотела просто поговорить. – Изабель нервно улыбнулась.