Ах, вот в чем дело! — с каким-то странным спокойствием подумала Мэган. Делать массаж в «кожаной штучке»! То есть в лифчике из кожи… Что-то не помню, чтобы мы о чем-то таком договаривались. Ну, погоди, похотливый козел, сейчас я тебя озадачу!

— О, конечно, мистер Хейлик! То есть Ральфи, — быстро поправилась она, заметив скользнувшую по его лицу тень. — Я прочла вашу записку и понимаю ваши желания… — Хоть и не разделяю их! — добавила она про себя.

— В самом деле? — оживился мэр Ральф Хейлик. Его язык вновь прошелся по губам.

Мэган слегка пожала плечами.

— Да, они мне вполне понятны.

— И?.. — Мэр многозначительно взглянул на ее обтянутую форменным халатиком грудь. — Эта штука сейчас на тебе?

Он сделал движение в сторону Мэган, словно с намерением проверить свое предположение, но она попятилась, выставив перед собой пластиковый пакет, который до того держала в руке.

В пакете находилась коробка с подарком. Не теряя времени, Мэган вынула ее и протянула мэру.

— Что такое? — недоуменно спросил он. — Хочешь вернуть упаковку? Не нужно? Зачем мне пустая коробка?

— Она не пустая.

В первую минуту Ральф Хейлик не понял значения негромко оброненной Мэган фразы, потом его брови сошлись у переносицы.

— Не пустая? Там что-то есть?

Мэган кивнула.

— То же самое, что и было: ваш кожаный лифчик.

Лишь произнеся последние слова, она сообразила, насколько они двусмысленны, и едва не расхохоталась. Ваш кожаный лифчик! Счастье, что этого никто не слышал — кожаный лифчик мэра Ральфа Хейлика…

Сам он оказался слишком толстокожим для подобного юмора. Впрочем, даже поняв его, вряд ли смог бы оценить, в первую очередь потому, что все это имело отношение не к кому-нибудь, а лично к нему.

— Как?! — воскликнул он. — Ты не надела мой подарок?!

Ухмыляясь про себя, Мэган невинно пояснила:

— Я не смогла.

— То есть? — заморгал мэр. — Почему?

Мэган скромно опустила взгляд.

— Видите ли, мистер… то есть Ральфи, ваш лифчик мне не подошел.

Она балансировала на краю, каждую секунду рискуя свалиться в пропасть, однако захваченный происходящим мэр по-прежнему не обращал внимания на подспудный смысл произносимых ею слов. Фраза «ваш лифчик мне не подошел» так и осталась для него абсолютно безобидной.

— Не подошел?

— Да, — картинно вздохнула Мэган. — Маловат.

— Ты хочешь сказать, что… — Он на миг умолк, подбирая подходящие слова.

Мэган не стала дожидаться окончания этого процесса.

— Что мой бюст не вмещается в этот лифчик. — Она взглядом указала на протягиваемую мэру коробку.

Тот, по-видимому, представил себе, как Мэган примеряет подарок, пытаясь вместить объемистую грудь в кожаные чашечки, потому что его бросило в жар — щеки запылали, над верхней губой выступила испарина — и он машинально потянулся в карман мешковатых брюк за носовым платком. Затем, промокнув лицо, он взял коробку.

— Прости, рыбка, не рассчитал. — Озадаченно посмотрев на бюст Мэган, мэр Ральф Хейлик перевел взгляд на коробку и пробормотал: — Как же мне подобрать эту вещицу так, чтобы точно подходила для тебя?

— Просто отправьтесь туда, где вы ее приобрели… А кстати, где? — не без любопытства поинтересовалась Мэган, перебив саму себя.

— В секс-шопе, — не моргнув глазом, ответил мэр.

Представляю себе! — промчалось в мозгу Мэган. То-то продавцы удивились, увидев такого покупателя. Главное, не боится замарать свою репутацию посещением подобных заведений! А впрочем, наверняка и здесь не обошлось без какого-нибудь шантажа — арендного или иного…

— Ну вот, отправляйтесь туда и просто попросите то же самое, но на размер больше.

— Так просто? — удивился мэр.

Мэган с наигранной кокетливостью повела бровью.

— Надеюсь, на этот раз бюстгальтер придется мне впору.

Маленькие глазки мэра Ральфа Хейлика вновь маслянисто заблестели.

— Надеюсь и я! — Он повертел коробку в руках, словно не зная, что с ней делать, затем сказал: — Не одолжишь мне пакет? Не хочется привлекать к коробке ненужное внимание.

— О, пожалуйста!

Наблюдая, как мэр кладет коробку в пакет, Мэган подумала: вот и замечательно, носи свой лифчик сам! Подобная мысль была навеяна тем, что во время массажа Мэган доводилось видеть мэра почти полностью обнаженным и из-за жировых отложений, скопившихся в области его груди, та сильно смахивает на дамскую.

Тем временем мэр посмотрел на наручные часы и тихо выругался.

— Что-то случилось? — вежливо поинтересовалась Мэган, догадываясь, в чем дело.

Он поднял голову.

— Увы! Мне пора возвращаться в мэрию. Дела… Так что извини, рыбка, сегодня придется обойтись без массажа. — Произнесено это было таким тоном, будто данное обстоятельство должно произвести на Мэган удручающее воздействие.

— Жаль, — сказала она, едва сдержав вздох облегчения.

Мэр Ральф Хейлик направился к двери, на ходу пообещав:

— Но мы скоро встретимся. Я приду на праздник, который ты устраиваешь по поводу открытия бассейна.

Ну, уж без тебя-то я бы как-нибудь обошлась, подумала Мэган. Вслух же произнесла:

— Непременно приходите. Будет весело — фуршет с напитками, танцы, фейерверк… И в бассейне, разумеется, можно поплавать.

— Танцы? — с интересом произнес мэр Ральф Хейлик. — Приглашаю тебя!

— Как, заранее? — с несколько искусственным весельем рассмеялась Мэган.

Мэр Ральф Хейлик приосанился.

— Именно заранее — чтобы никто не перехватил! — Он взялся за ручку двери. — До встречи на празднике, рыбка!

Оставшись в одиночестве, Мэган присела на массажную кушетку. В голове ее бродили невеселые мысли.

Похоже, мэр Ральф Хейлик перешел в наступление. Сегодня он ясно дал понять, что смотрит на Мэган почти как на личную собственность, к тому же требует беспрекословного выполнения своих прихотей. Ни одна уважающая себя женщина не согласилась бы терпеть подобное отношение. В этом смысле Мэган не являлась исключением, и, будь ее воля, ноги мэра Ральфа Хейлика не было бы в клубе «Боент-шарм». Но Мэган не чувствовала себя вправе так поступить. Как уже говорилось, на ее плечах лежала большая ответственность — перед отцом, сотрудниками клуба, да и перед самой собой, если угодно. С какой стати ей лишаться хорошо налаженного семейного бизнеса?

И надо же было мэру Ральфу Хейлику обратить на Мэган внимание! Как будто в клубе мало хорошеньких сотрудниц…

Если так продолжится и дальше, боюсь — я не выдержу, мрачно подумала она. В воскресенье, на празднике, мэр собирается со мной танцевать. Где гарантия, что он не воспримет это как повод распустить руки? Но если так, если ему вздумается лапать меня, я не уверена, что сдержусь. И тогда пощечина при всем народе будет вполне реальной перспективой. А дальше… Мэган вздохнула. Дальше у меня начнутся неприятности.

Тут она вспомнила, что кроме мэра Ральфа Хейлика на праздник обещал прибыть также Кендалл, и настроение у нее окончательно испортилось. Настолько, что на глаза навернулись слезы.

— И за что только мне все это?! — всхлипывая едва ли не после каждого слова, спросила Мэган.

Но так как ее слова были обращены в пустое пространство массажного кабинета, то ответа не последовало.

Она посидела еще немного, бездумно глядя на противоположную стену и не давая себе труда утирать слезы, которые беспрепятственно скатывались по щекам и капали на голубенький форменный халатик.

А потом вдруг в ее мозгу возник голос Терри: «Разве ты не хочешь, чтобы между тобой и Гарри возникли близкие отношения?».

Мэган на миг замерла, потом шмыгнула носом. Этот вопрос они с Терри обсуждали меньше часа назад, однако последовавшее затем общение с мэром Ральфом Хейликом отняло столько душевных сил, что, казалось, прошло полдня.

После этого изматывающего общения одна лишь мысль о Гарри Планкетте словно проливала на душу бальзам. Гарри представлял собой такой разительный контраст с толстым, неповоротливым и наглым мэром Ральфом Хейликом, что Мэган невольно улыбнулась. Затем смахнула слезы и встала.