Тогда мне было 23 или 24 точно не помню. Я дружил с одной девушкой, не со своей будущей женой, с другой девушкой,…но она была хороша. Необыкновенно хороша, и что-то в ней было, что потом я искал, в других девушках. В других девушках и в своей жене. В то время мы дружили не так, как дружит молодежь сейчас. Наши отношения были чисты, непорочны, хотя иногда, не скрою, мы были на грани фола. Но мы всегда останавливались. Чего это нам стоило,… наверно это можно понять.
Жил я тогда с сестрой в родительском доме на Северном поселке. Есть такое примечательное место на краю Новосибирска. Немного частных домов и много улиц, Игарская, Тайшетская, Тамбовская, Тагильская, Целинная, у края ближе к аэродрому Пятигорская и шесть электронных переулков. Из достопримечательностей у нас - был асфальтный завод, с бараками которые строили заключенные временно для себя, а потом стали жить гражданские и постоянно и была еще больница для сифилитиков.
Мать наша к тому времени трагически умерла, отец получил квартиру и безуспешно налаживал отношения с другой женщиной, овдовевшей учительницей. Сестра летом работала пионервожатой в лагере «Дзержинец» на Бердском заливе, и я на все лето остался почти полным хозяином огромного дома.
Как то в первых числах июля я со Светланой возвращался через весь город из кинотеатра «Победа». Остаток вечера и ночь мы решили провести в доме. Она позвонила маме и отпросилась ночевать « к подружке». Мама отпустила... и «подружка» конечно тоже. Не помню, что было за кино. Вообще нам хотелось скорей оттуда смыться... что мы и сделали… Транспорт в советские времена ходил скверно, но в тот раз нам повезло. Мы быстро дождались любимую "четверку" и чудесно устроились на заднем сиденье ЛИАЗа.
Автобус был полупустым и теплым. Наверно его нагрели пассажиры, которые вышли раньше. Напротив нас у окна сидела девушка в белом нарядном платье и с немножко бледным лицом. Я говорил без умолку... Не смотря на мою, в общем-то, довольно заурядную внешность, если не сказать более... это у меня всегда получалось. Мне нравятся девушки, иногда и я нравлюсь им. Трудно сказать по прошествии стольких лет, о чем тогда шла беседа, но нам было хорошо и темный родительский дом терпеливо ждал нас, и в погребе томились прекрасные бутылочки болгарского вина "Тырново" купленные «На всякий случай!» и автобус неторопливо покачиваясь на поворотах приближал нас к нашему маленькому празднику и мы почти не замечали ничего вокруг. Летняя теплая ночь, запоздавший автобус, Света, которая изредка одаривала меня нежными взглядами …. Что еще нужно?
Постепенно, не сразу, и как то невзначай, я почувствовал, что нас стало трое я, Света,... и эта незнакомая девушка в белом платье. Она, внимательно слушала нашу болтовню. Когда приходилось смеяться, отворачивалась к темному окну, но скрыть свой смех конечно не могла. Наконец она перестала отворачиваться и стала просто смеяться с нами. Мы с ней смеялись, шутили, говорили, как мило порой беседуют люди в поезде, когда знают, что расстанутся скоро раз и навсегда…. и без всяких последствий. В глубине души, на самом ее донышке, мне почему-то было приятно ее внимание. Ведь две молодые девушки когда тебе 23 это всегда лучше чем одна.
Мелькали остановки. Наше расставание с незнакомкой затягивалось. Автобус увозил нас все дальше. Когда в очередной раз распахивались двери, я гадал: «Когда же она выйдет?», «Сухой лог» - нет, «Учительская» - нет, «Школа» – нет, тогда уж точно «Юбилейная» - Опять нет.
Так мы ехали и ехали….. и автобус скрипел на ухабах, и нам втроем было нескучно. Народу поубавилось. Вскоре мы остались почти одни. Далеко, у черта на куличках, расположен Северный поселок и наша остановка "Маяк". Странно, думал я, живу здесь столько лет, но ее прежде никогда не видел. А такую девушку просто невозможно не заметить в нашей глухой окраине. Всех местных девчонок мы знали наперечет и все они нам порядком, надоели и были скучны и неинтересны. «Наверно к кому-то приехала в гости»- пронеслось в мыслях у меня. « Интересно к кому?»
Мы направились к выходу. Наша спутница последовала за нами. Автобус, обдав нас газами, направился дальше. Вся наша кампания неторопливо перешла дорогу и свернула на первую улицу от магазина. Разговор наш тек плавно и естественно. Это было очень удивительно. Наша улица Целинная, это совсем немножко частных домов. Мы шли, мило болтали, смеялись и наконец, пришли. Дом наш был основательный кирпичный, покрытый цементно-песчанной шубой, как и многие дома вокруг. Четырехскатная вальмовая крыша, была покрыта толстым оцинкованным железом, которое местные жители извлекали, разбирая отслужившие оцинкованные промышленные бачки. Раз в пять лет такую крышу приходилось красить олифой с серебрянкой и тогда она блестела как рыбья чешуя на солнце.
Я взявшись за скобу вбитую в столб, ловко взгромоздился на приступку, нагнулся и с обратной стороны отодвинул тяжелый кованный засов. Девушки стояли и ждали. Я спрыгнул назад и почему-то подумал, что эта незнакомая девушка, которую я даже не знаю как звать, сейчас войдет в наш дом. Но так не бывает! В моей жизни такие милые симпатичные девушки в белых платьях никогда в жизни не приходили просто так, тем более, ночью, без приглашения.
«Скорее всего, наша спутница проводила нас и сейчас пойдет на остановку. С минуты на минуту должен вернуться последний автобус». Эта мысль быстро пронеслась в моей голове, но я ничего не сказал, только открыл калитку и глупо улыбался. «Сейчас она уйдет! Нет, конечно, она не может не уйти!»
Они вошли вдвоем. Это не поддавалось логике. Правда незнакомка все-таки немного замедлила шаг и приотстала немного. Уличный фонарь желтым бледным светом зыбко освещал гравийную дорожку во дворе. Девушки остановились у входных дверей. Мне пришлось при ней достать ключ из-под крыльца. «Вот странно, она теперь знает, где мы прячем ключ от дома». Пронеслась молнией спонтанная мысль у меня в голове.
На кухне было уютно и тепло, металлически трещал на стене забытый репродуктор с поврежденным диффузором. Я быстро заткнул ему луженую глотку. У меня было не очень-то прибрано… впрочем, для холостяцкого жилья, наверное, терпимо.
- Вот мы и дома, располагайтесь! - с нотками наигранного веселья и гостеприимства сказал я. Эта фраза была больше направлена в адрес нашей гостьи. Света здесь часто бывала и чувствовала себя у нас свободно.
- Чур, я у окна! – забила место Света.
- Телевизор включать не будем? – Поинтересовался на всякий случай я.
-Конечно, не будем. Такого добра и дома много…, - ответила Света…
- У меня есть немножко вина и сыра… как вы смотрите на это? - обратился я к ним, почти не сомневаясь, что они не ответят отказом.
-О чем разговор! Все мечи на стол, и побольше, - засмеялась Света.
- Чуть-чуть можно…- промолвила наша гостья.
Я, открыл тяжелую крышку в полу. Спрыгнул в погреб. За сеткой, где раньше держали куриц, было углубление, а в нем железный ящик из под патронов. Я уверенно в темноте пошарил рукой. Достал пару бутылочек "Тырново". Они приятно холодили ладони рук. Из серванта на стол выставил разнокалиберные фужеры на длинных ножках. Сыр, яблоки. Все, что было в моем холостяцком жилище. Ну, еще штопор. Положив этот нехитрый набор на стол, я вышел через сени на двор. Недалеко от крыльца стояли две бочки с водой. Я глянул в черное отражение. Оно колебалось. Поверхность черно маслянисто блестела. Плеснул в лицо теплой согретой за день водой. Хотелось прохлады, но она была как парное молоко и совсем не освежала. Я бросил это бесполезное занятие. Немного обтеревшись шторой на веранде, вернулся к девчонкам.
