Неудивительно, что во время службы на Тихоокеанском флоте Н. Г. Кузнецов часто встречал географические названия, увековечившие память его земляков — землепроходцев и мореходов.
…Командующий Тихоокеанским флотом Г. П. Киреев посвятил своего молодого заместителя в планы готовившегося осеннего морского учения, во время которого предстояло отработать совместные действия флота с сухопутными войсками. Общее руководство этой операцией было возложено на командующего Отдельной Дальневосточной армией маршала В. К. Блюхера. В ходе учений Н. Г. Кузнецов ознакомился с тихоокеанским морским театром — заливами Петра Великого, Амурским, Уссурийским, островом Аскольд, городом-портом Владивостоком… Поистине необъятны морские и береговые просторы!
Тихоокеанский флот в эти годы стремительно развивался. Несмотря на недостаток крупных надводных кораблей, у нас появилось превосходство над японцами в подводных лодках.
В сентябре 1937 года замкомфлота решил более детально изучить территорию и моря базирования Тихоокеанского флота. Для этого он создал рекогносцировочную группу, которая вышла в море на сторожевом корабле. Осенняя красота дальневосточной природы очень напомнила Николаю Герасимовичу родные места детства. Однако целью ознакомительной поездки было не любование прибрежной тайгой, а более прагматическая работа: выбор места базирования сил флота и строительство объектов береговой обороны, оценки акватории Японского моря как возможного театра военных действий в случае агрессии. «Да просторы необъятны. Мы призваны оберегать наши дальневосточные морские границы, для защиты которых и создан Тихоокеанский флот. Более детально с силами флота и людьми буду знакомиться в ходе работы», — подвел Н. Г. Кузнецов итог своей ознакомительной поездки по возвращении в морскую базу. И так каждый день. В таком темпе протекала служба молодого флотского военачальника. Кузнецов, не обремененный семьей, на месте не сидел, работал по 18–20 часов в сутки. Ходил в моря на боевых кораблях, летал на самолетах, «мотался» на машинах…
Не успев полностью войти во все дела, Николай Герасимович получил новое назначение. Волна предвоенных репрессий докатилась и до Тихоокеанского флота. Командующий, флагман 1-го ранга Г. П. Киреев, был арестован и осужден скорым судом. На его место был назначен Н. Г. Кузнецов, получивший в феврале 1938 года очередное воинское звание — флагман 2-го ранга. Забот у Николая Герасимовича стало неизмеримо больше. Рабочий день нового командующего флотом был расписан по минутам: военно-морские учения, стрельбы, разбор «полетов»…
Зима выдалась беспокойная. Во Владивостоке было открыто военно-морское училище, требующее постоянного внимания и заботы со стороны командующего. Японцы постоянно нарушали наши сухопутные и морские границы. В повышенной готовности приходилось держать морскую авиацию и береговую артиллерию, круглосуточное дежурство несли подводные лодки. В то же время интенсивно строились новые морские базы, аэродромы, устанавливались береговые батареи на огромной территории от Владивостока до бухты Провидения.
…Ранним утром на недавно созданной 152-миллиметровой батарее № 27, которой командовал лейтенант Г. Кудрявцев, раздался телефонный звонок. Вахтенный сигнальщик доложил, что в залив Восток входит сторожевой корабль под флагом командующего Тихоокеанским флотом.
А вскоре по пирсу уже шел высокого роста флотский военачальник. Н. Г. Кузнецов остался доволен осмотром недавно построенного пирса и установленной артиллерийской батареи. Была объявлена боевая тревога. По этой команде вся батарея пришла в движение. Командующий флотом приказал приступить к боевым стрельбам. Для командира батареи и комфлота были установлены стереотрубы. Раздался дружный залп. Все снаряды легли кучно. Недалеко от Дома офицеров находилось большое озеро, связанное рукавом с заливом. Н. Г. Кузнецов распорядился использовать этот водоем как запасной для гидроавиации. Сохранились воспоминания об этой встрече комфлота с личным составом батареи и их семьями: «У казарм нас встретила большая группа жен и детей военнослужащих. Кузнецов расспрашивал их о быте, снабжении продуктами, жилье. Вопросов оказалось много, он приказал прибывшему с ним представителю тыла остаться на сутки, чтобы разобраться в них подробнее и обязательно помочь…» И так всегда, у командующего флотом не было мелочей, он во все проблемы жизни, службы и быта моряков вникал досконально, принимал соответствующие решения для улучшения службы личного состава.
Приведем еще один из характерных примеров отношения Н. Г. Кузнецова к своим служебным обязанностям. Однажды командующий флотом увидел, что улицы города Владивостока начали мостить бетонными плитами из заброшенного форта. Он запретил разрушать это укрепление, включающее двухэтажное сооружение для орудий и жилья моряков, снабженное подземными ходами. По испанскому опыту Н. Г. Кузнецов знал, какую ценность представляют подземные сооружения во время бомбежек противника.
Вместе с комендантом береговой обороны А. Б. Елисеевым он объездил все восемь фортов, изучил чертежи, назначил специальную комиссию для разработки плана использования всех наземных и подземных построек. Эти объекты, потребовавшие малых затрат, пригодились впоследствии для организации обороны Приморья.
В феврале 1938 года на Тихоокеанском флоте началась новая волна арестов командного состава, причем местные органы НКВД даже не ставили в известность командующего. Н. Г. Кузнецов не стал мириться с этим произволом и послал в ЦК ВКП(б) телеграмму, в которой высказал свое возмущение. Через несколько дней в его кабинете появился начальник краевого НКВД Диметман. «Имейте в виду, — сказал он в тоне сердитого внушения, — не всегда надо кого-то извещать, если арестовывают врага народа». Кузнецов ответил, что обращался не к нему, а в Центральный Комитет партии, а это не только его право, но и обязанность. Диметман ушел весьма раздраженный, но аресты с этого дня прекратились. Несколько недель было тихо.
Однако вскоре Диметман вновь напомнил о себе. В мае 1938 года на Дальний Восток прибыл нарком Военно-морского флота П. А. Смирнов. Об этом визите Н. Г. Кузнецов в своих мемуарах с болью в сердце написал: «Приезд Смирнова разочаровал всех: он считал своей главной задачей „очистить флот от врагов народа“». По результатам этого «визита» было арестовано много опытных морских офицеров. Н. Г. Кузнецов выступил в защиту командира бригады подводных лодок капитана 1-го ранга К. М. Кузнецова, которого хорошо знал еще по службе на Черном море. Начальник НКВД через несколько дней принес еше два показания на «врага народа», а затем появился документ, написанный рукой однофамильца флотоводца: «Не считаю нужным сопротивляться, признаюсь, что являюсь врагом народа». После чего П. А. Смирнов заявил командующему Тихоокеанским флотом: «Вы еще недостаточно политически зрелы».
В конце июля 1938 года начались бои у сопок Заозерная и Безымянная. Крупные силы японцев потеснили советские войска. Противник намеревался создать плацдарм в районе залива Посьета для дальнейшего наступления на Владивосток. На место военного противостояния немедленно решили выехать командующий Отдельной Дальневосточной армией маршал В. К. Блюхер и его заместитель комкор Г. М. Штерн. 1 августа вместе с командующим Тихоокеанским флотом Н. Г. Кузнецовым они на боевом эсминце отправились к месту боев.
В боевой обстановке ярко проявились флотоводческие качества командующего Тихоокеанским флотом флагмана 2-го ранга Н. Г. Кузнецова. Он действовал твердо, решительно и инициативно.
Особенно упорные сражения развернулись в районе озера Хасан. Блюхер поручил Кузнецову ускорить переброску морем частей и военных грузов в район завязавшейся битвы. Вот как описал эти события позднее, в 1946 году, вице-адмирал С. Г. Горшков: «В один из этапов боев за Хасан прошли сильные дожди, они затопили все дороги, по которым подвозилось снаряжение частям Красной Армии… По инициативе Николая Герасимовича Кузнецова были моментально мобилизованы сотни кунгасов (рыболовецкие суда. — В. Б.),которые были организованы в отряды, и под командованием флотских офицеров на этих кунгасах по затопленным полям подвозились к передовой люди, боеприпасы, техника. Такое оригинальное и смелое решение задачи обеспечивало бесперебойное снабжение частей Красной Армии… способствовало разгрому японской группировки».
