Дженифер вспомнила о том, как совсем недавно тоже мечтала о большой дружной семье. Их с Энтони желания удивительным образом совпадали.

— Однажды мы сели и все обсудили. Спокойно — без слез и взаимных упреков. Решили, что лучше разойтись и остаться друзьями. Так и сделали. Теперь осталось лишь оформить развод на бумаге.

— Ты переехал в свой нынешний дом уже после этого разговора? — спросила Дженифер.

— Да, — сказал Энтони. — Поселился в нем с Берти, а Джек остался с Лилиан.

Дженифер шевельнула бровью:

— Джек?

— Наш пес, — пояснил Энтони. — Мы любили их одинаково, при разводе пришлось поделить. Право выбора я предоставил Лилиан. Она сказала, оставит себе Джека.

— Кто же за ним ухаживает, если она постоянно в разъездах?

— У нее здесь множество родственников. Иногда Джек остается с ее матерью, иногда с двоюродной сестрой, а бывает, Дейв забирает его к себе.

— У него ведь семья.

Энтони кивнул.

— Чудесная жена, Сандра. Готовить не умеет, но Дейв и без того практически носит ее на руках. — Он улыбнулся. — А вообще, я нисколько не жалею, что сошелся когда-то с Лилиан. Вся ее родня будет и моей до скончания века, в этом я не сомневаюсь. И она умеет быть прекрасным другом — за это я всегда буду ценить ее.

Дженифер в глубокой задумчивости кивнула.

— Наверняка она действительно прекрасный человек. Раз до последнего ездила с тобой к деду и так боялась его расстроить...

— Уверен, что и с моей новой женой она прекрасно сойдется, — сказал Энтони, как-то странно глядя на Дженифер. У нее чаще забилось сердце... — Ты любишь детей, Дженифер? — неожиданно спросил Энтони.

Дженифер растерянно пожала плечами:

— Не знаю... В последнее время как-то не доводилось с ними общаться. Все мои подруги пока бездетные, нет еще ни племянников, ни племянниц... Но я уверена, что когда-нибудь у меня будут дети. Иначе я не представляю себе дальнейшую жизнь... — Смутившись, она замолчала. Ее щеки слегка покраснели.

— Как это замечательно, Дженифер! — воскликнул он, пожимая ее руки. — Знаешь, другого ответа я и не ожидал от тебя услышать.

В сердце Дженифер теснилось столько чувств, а в голове роилось такое множество мыслей, что хотелось вскочить со стула и закружить по залу в безумном танце. Она была счастлива и ощущала себя так, словно нескончаемо долго блуждала по дремучему лесу и вот наконец-то вышла на дорогу.

Энтони кашлянул.

— Я должен был давно сказать тебе, но все как-то не решался... — произнес он хриплым от волнения голосом. — Скажу сейчас, чтобы, несмотря ни на что, ты всегда знала...

Сердце Дженифер подпрыгнуло и замерло в ожидании. Она смотрела в прекрасные глаза Энтони и не верила, что не спит.

— Я люблю тебя, Дженифер. Полюбил, наверно, еще в подземке — в ту минуту, когда увидел эту милую ямочку на твоей щеке, эти глубокие, такие серьезные и по-детски честные глаза...

У Дженифер голова пошла кругом. Хотелось ответить, но к горлу подступил ком, губы онемели, а глаза наполнились слезами. Она лишь легонько сжала руки Энтони и потупила взгляд.

— Ты простишь меня? — нежным полушепотом спросил он. — Сможешь все забыть?

Дженифер моргнула, прогоняя слезы, и вопросительно взглянула на Энтони.

— Все забыть?

— То, что я по собственной глупости заставил тебя мучиться.

Дженифер улыбнулась:

— Конечно, прощу. Я тоже хороша: могла бы не убегать, а позвонить тебе и во всем разобраться.

— Естественно, что после того, как с тобой обошелся Томас, ты, узнав про мою жену, отреагировала вдвойне болезненно, — произнес Энтони полным раскаяния голосом.

— Спасибо, что понимаешь, — пробормотала Дженифер.

— Я ведь люблю тебя, — со всей серьезностью сказал Энтони. — И должен понимать.

— Я тоже тебя люблю, — само собой слетело с губ Дженифер. Она прижала к ним руку, растерянно посмотрела на Энтони и вдруг рассмеялась.

Он засмеялся в ответ.

— Знаешь, у меня такое чувство, что женщина, с которой я сумею создать уютный дом и воспитать прекрасных детей, — ты, Дженифер.

Дженифер словно лишилась дара речи. Она смотрела на Энтони широко раскрытыми глазами и думала о том, что мечты, как ни странно, сбываются.

— И что мы нужны друг другу, как никто на свете, — добавил Энтони. — Может, я тороплю события, может, выбрал совсем неподходящее время для столь серьезного разговора... — Он погрустнел, тяжело вздохнул, очевидно, вспомнив про деда, и посмотрел на Дженифер с надеждой: — Но мне важно узнать именно сейчас: согласишься ли ты разделить со мной остаток жизни? Захочешь ли стать хозяйкой в моем доме?

Еще вчера Дженифер даже не имела представления, встретятся ли они с Энтони хоть раз. Теперь же он сидел перед ней, держал ее руки в своих и просил ее стать спутницей его жизни. Невероятно!

Энтони снова кашлянул.

— Прости, я, наверно, ошарашил тебя. Конечно. — Он усмехнулся. — Ты полторы недели сходила с ума, принимая меня за последнего негодяя, а как только мы встречаемся, я тут же делаю предложение. Нелепо. — Он покачал головой и криво улыбнулся. — Не буду тебя торопить. Подумай, все взвесь. Нас с Лилиан тем временем разведут, и тогда я попрошу твоей руки. В соответствующей обстановке, при свечах... Словом, как полагается. Если решишь, что для создания семьи тебе нужен другой человек, так прямо и скажи, я постараюсь все понять и принять...

— Я люблю тебя, — повторила Дженифер уверенно и смело. — Думаешь, я стала бы такое говорить, если бы не чувствовала уже сейчас, когда призналась в этом, что готова разделить с тобой все печали и радости?

— Дженифер, — качая головой, как будто не веря собственным ушам, пробормотал Энтони. — Ты делаешь меня самым счастливым мужчиной на свете. И не представляешь, какой светлой и прекрасной жизнью мы заживем... Ты, я, Берти... И наши будущие дети...

Глава 11

Вернувшись из салона, Дженифер переоделась в коротенькое домашнее платье и поспешила на кухню, надеясь успеть испечь к приходу мужа его любимое шоколадное печенье. В роль жены она по-настоящему входила лишь сейчас.

Весь май — их с Энтони медовый месяц — прошел, точно в раю. Воспоминания о днях, проведенных вдвоем у ласкового моря, по-прежнему согревали душу. Впрочем, жизнь изменилась настолько, что каждый день приносил лишь радость. Завтраки вместе с Энтони, обсуждение предстоящих дел, любимая работа, новые идеи... И долгожданные встречи вечером, ради которых, Дженифер казалось, она готова отдать все.

Дела в салоне пошли настолько успешно, что к концу зимы пришлось взять еще двух парикмахеров и перебраться в более просторное помещение. У Дженифер появилось больше свободного времени, что ее несказанно радовало: теперь она принадлежала не только самой себе, но и мужу, их общему дому.

В кухню вошел заспанный Берти.

— Дрых, ленивец? — весело спросила Дженифер. — Проголодался? — Она прошла к холодильнику, достала банку с кормом и наполнила пустую кошачью миску. — На, ешь.

Берти в знак благодарности потерся о ногу хозяйки, довольно замурлыкал и принялся за еду.

Дженифер, наблюдая за ним, приложила руки к животу. Необычных ощущений не было, но по утрам слегка подташнивало и не оставляло предчувствие чего-то более значительного, нежели даже свадьба или романтическое путешествие.

Энтони приехал в шестом часу. Дженифер только закончила возиться с печеньем.

— Мм! Как вкусно пахнет! — воскликнул он, войдя в дом и поцеловав молодую жену. — Ты испекла мое любимое печенье! Эх, нет здесь Дейва! Все тут же слопал бы.

Дженифер засмеялась:

— Наверняка он уже и сам умеет такое готовить. Я отправила ему рецепт еще тогда, осенью.

Энтони добродушно усмехнулся:

— Сомневаюсь, что из этого что-нибудь вышло. Дейв и Сандра питаются в основном чизбургерами и хот-догами, дома разве что пьют кофе по утрам.

Дженифер улыбнулась и машинально положила руки на живот. Энтони приковал к нему взгляд.